Землянка для эллионцев: спасти вселенную! - Вита Гагарина

я не посмела признаться, что испугалась вовсе не вида его великолепного мужского достоинства, а своих желаний и их последствий. Не могла я говорить в объятиях обалденного мужчины о другом, о бывшем, о первом, единственном и неудачном. О том, о котором я буду сожалеть всю оставшуюся жизнь. О своем промахе в выборе. О тотальном доверии не тому парню.

С Андаром было действительно уютно и комфортно, будто я знала его всю жизнь. Я ведь выбрала. Призналась будто бы кораблю, а на самом деле самой себе, что выбрала Андара. Так чего же теперь смущаться?

Все еще прижатая к боку мужчины, я неуверенно скользнула ладошкой под его халат и прислушалась к себе. Дыхание сбилось, сердце колотилось. Но было и другое — ощущение покоя, доверия. Желания быть рядом, быть принятой.

Когда моя ладонь оказалась под полой халата, я почувствовала, как его тело отзывается на прикосновение. Член сначала был слегка расслабленным, отчего кожа на нем сделалась более шершавой. Но стоило моим пальчикам коснуться головки, двинуться к корню и обратно, как он отвердел и приобрел шелковистость.

Невероятно приятную! Так и хотелось дотронуться губами!

Андар взялся за полы халата и вопросительно посмотрел на меня. Я кивнула. А когда он избавился от него, я задохнулась от волнения и желания.

Сейчас или никогда. Решайся Вита!

Я опустилась на колени и прильнула к набухшей головке губами, аккуратно втянула в рот, но тут же отстранилась, боясь, что что-то сделала не так.

Андар шумно втянул воздух и застонал.

А в следующий миг я уже оказалась у него на коленях! Андар без лишних слов — мы и так очень долго болтали — опрокинул меня на диван и избавил от комбинезона. А потом повторил фокус с массажем и ловкими движениями по внутренней стороне бедер подобрался к краю белья. Я выгнулась ему навстречу и протяжно выдохнула, боясь нарушить тишину, как тогда на водопадах.

Андар переместил руки выше. Одной огладил грудь. Большим пальцем другой провел по приоткрытым губам. А затем жадно впился в мой рот поцелуем. Он больше не был нежным. Он стал требовательным, поглощающим мою накопленную еще на Лекоре страсть, мое сумасшедшее напряжение после нападения вестеранцев.

Андар прильнул ко мне всем телом, вдавив тугую плоть в ту самую точку, где у меня собиралось напряжение. Я охнула и вцепилась в его спину. Андар обхватил губами отвердевшую вершинку груди и обвел языком.

Он чуть отстранился. И тогда его горячие руки наконец пробрались за край трусиков. И я задохнулась от сладкой пытки, когда он добрался до нежных складочек. Пальцы коснулись моей влаги и массируя надавили на клитор. Меня насквозь прошило острым наслаждением. Закусив губу, я выгнулась сильнее, подставляясь под ласки Андара.

Одновременно он исследовал языком мою грудь, то одну то вторую. А потом поднялся к шее и чуть прикусил чувствительную кожу. В то же мгновение его вторая рука переместилась на сосок. Шершавые пальцы сжали его, покатали, пропуская электрические заряды через все тело, вниз к животу, к изнывающему от сладких касаний клитору. Промокшие трусики не мешали Андару скользить пальцами вдоль моих складочек, нежно раздвигать их, касаться входа, чуть надавливать, дразнить.

Казалось, что я вот-вот достигну пика даже вот так, без проникновения! Но мне хотелось, чтобы он вошел в меня. Хотелось почувствовать его глубоко, целиком.

— Андар, — сорвалось с моих губ.

— Ты уверена? — выдохнул он.

Я не отвела глаз, чувствуя, как внутри все распахнулось навстречу ему — не только тело, но и душа.

— Я раскрыта перед тобой, — прошептала, глядя ему в глаза, а рукой робко прикоснулась к твердому мужскому органу, который сделался еще более влажным и манящим. — Какие еще нужны разрешения?

— Никто не имеет права слиться с женщиной без ее твердого согласия.

— Да.

— Скажи громче. И назови мое имя.

— Да, Андар. Хочу тебя.

От этих слов в крови закипел неведомый ранее коктейль. Будто они добавляли огня, сжигающего вены. Я задохнулась от захлестнувших меня ощущений, закусила губу, чтобы не застонать.

— Я твой, моя хорошая, — нежно ответил Андар, будто соблюдал одному ему известный ритуал.

Он навис надо мной и прильнул к губам, лаская языком, втягивая мой язык в свой рот. Будто пил мое дыхание. Андар провел большим пальцем по моей промежности, раскрывая складочки, задержался на клиторе, заставляя ноги дрожать. А затем уперся напряженной плотью в мою влажность, мучительно медленно скользнул внутрь, выворачивая мои чувства наружу.

Мои ногти впились ему в спину, рот приоткрылся, выпуская беззвучный протяжный стон. Его пальцы на мгновение усилили давление наклитор — ровно настолько, чтобы я задохнулась от пронзившего меня удовольствия.

Андар продолжал медленно двигаться внутри меня — сдержанно, глубоко, будто старался прочитать меня каждым толчком, каждым касанием. И новая волна удовольствия накрыла внезапно, мощно, срывая с опор, лишая мыслей.

Мир взорвался миллиардами звезд и новых туманностей, тут же померк, будто стерся вообще. Остались только мы вдвоем и острое наслаждение, разливающееся по артериям и венам, повинуясь бешеному ритму сердца. Каждое движение Андара возрождало вселенную, зажигало новые звезды.

Я задыхалась от удовольствия, теряла контроль над телом — не могла больше чувствовать так остро.

И Андар вышел из меня. Подхватил губами влагу, которая потекла из уголков глаз.

— Тебе больно?

Глава 19

У тебя не было мужчин

Андар стер губами горячие слезинки с моих висков:

— Тебе больно? Элиэни, солнышко!

— Мне никогда не было так хорошо, — честно призналась я. И не важно, что он назвал меня незнакомым словом.

Андар почувствовал, что так и есть, он будто слышал каждую клеточку моего тела каким-то неизвестным мне органом чувств.

И он погрузился в меня снова. Резко, сладко-остро! А когда он вошел в меня на всю длину, я протяжно замычала, снова сдерживая громкий стон, чтобы нас не услышали… другие члены экипажа.

На миг показалось, что Андар чересчур велик для меня. Но он задвигался ритмично, не очень быстро, позволяя привыкнуть к размеру. И меня захлестнуло новой волной возбуждения. Его бархатистый, горячий член, будто созданный для меня, скользил внутри, лаская самые чувствительные, сокровенные места.

Андар ускорялся и практически вытаскивал его, чтобы снова войти, задев чувствительные складочки. Каждое его движение разливалось внутри горячим удовольствием.

Я покусывала плечи Андара, ласкала его шею, целовала заостренные уши, ловила ртом его шершавый большой палец, который дразнил, очерчивая то верхнюю губу, то нижнюю.