В ад и обратно - Брайс Кин

Я прикладываю измерительную ленту к его соскам, чтобы измерить его грудь. Вид его груди, поднимающейся и опускающейся при контролируемом дыхании, отвлекает меня.

Он хочет меня.

Это пугает меня.

Я отрываю измерительную ленту, затем подхожу к своему блокноту, который лежит на полу, и записываю все измерения, сделанные на данный момент.

Затем я возвращаюсь к нему. Мы оба знаем, что его промежность — это то, что мне нужно измерить в последнюю очередь. Он ничего не говорит, поэтому я продолжаю. Я стою так близко, что чувствую его дыхание на своей щеке, когда провожу измерительной лентой между его ног.

Он издаёт стон, и я делаю глубокий вдох. Я приближаюсь к нему, измеряя расстояние от края его ягодиц до талии, и всё это время моё сердце бешено колотится в груди.

Я отступаю от него, чтобы записать последние измерения, ощущая, как мои бедра становятся влажными, а киска и соски набухают. Я сглатываю, не в силах отвести взгляд от него и загадочного очарования, окружающего его.

— Ты закончила? — Спрашивает он, и грубость его голоса отзывается в моём животе.

— Д... Да, — киваю я.

— Хорошо, — говорит он, вставая передо мной и заставляя меня сжаться. Это последнее, что я осознаю, прежде чем его губы поглощают мои в жадном поцелуе.

Я застигнута врасплох, но он не оставляет мне выбора, кроме как подчиниться. От поцелуя по моему телу пробегает обжигающий ток, вызывая у меня физический тик, пока сила не скапливается внизу живота.

Я сжимаю ноги вместе, ощущая, как моя киска пульсирует и увлажняется. Он стал первым, кто смог вызвать у меня такой естественный отклик, и это удивительно, как, несмотря на все пережитые испытания, его прикосновения каким-то образом помогают возродить эту часть меня. Часть, которая, как мне кажется, отзывается только на него.

Он оттесняет меня назад, крепко обхватывая мою талию одной сильной рукой, а другой срывая платье с выреза, чтобы освободить одну грудь. Я упираюсь спиной в дверь, чувствуя, как его прикосновения погружают меня в пучину наслаждения.

Он отстраняется от меня и издаёт рык.

Я чувствую жар, охватывающий моё тело: в горле, в груди, в животе и в промежности.

Его глаза прикрыты, но я вижу в них тёмный голод, который можно сравнить с голодом хищников в дикой природе. Он тяжело дышит, и я задыхаюсь. Смесь страха и желания — это словно идеальный коктейль.

— Ты, — выдыхает он хриплым голосом, слишком слабым, чтобы разобрать слова. — Ты, — стонет он, расстёгивая пуговицу на джинсах, а затем молнию, чтобы высвободить свой член. — Ты... — Он обхватывает его рукой. — Ты заставляешь меня терять свой чёртов... — стонет он, сжимая свой член в кулаке, и я опускаю взгляд на каплю предэякулята, которая начинает вытекать из него.

Я опускаюсь на колени, чтобы поймать эту каплю языком. Я знаю, как удовлетворить потребности своего хозяина. Я столько раз играла эту роль.

Он продолжает сжимать свой член в кулаке, а я держу свой язык на кончике, проводя им по отверстию, чтобы впитать каждую каплю его сока.

Мы оба сходим с ума от желания. Горим от нетерпения.

— Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я трахнул твою сладкую киску, — говорит он, запрокидывая голову, и его горло вздрагивает, когда он сглатывает. — Скажи мне, что хочешь, чтобы мой член был в твоей сладкой маленькой киске.

Как бы сильно он ни приказывал мне это сказать, я хочу это произнести, потому что я действительно этого желаю. Я никогда не хотела, чтобы кто-то использовал и трахал меня так, как я жажду, чтобы он это сделал.

Я никогда не желала вести себя как рабыня так сильно, как в эту минуту с ним.

— Я хочу, чтобы ты трахнул меня, — шепчу я, проводя языком по его вене, а затем спускаясь к его яйцам. — Я хочу, чтобы твой член был в моей киске, — дразню я, лаская его яйца.

— Блядь, — произносит он с пылом, — это, что я хочу с тобой сделать, — напевает он. — То, что мне так нужно с тобой сделать, Зои, — он отпускает свой член. — Иди сюда, — зовёт он, и я встаю, чувствуя, как почти подгибаются колени.

Он желает меня с такой же силой, как и я его. Однако прежде чем предъявить на меня права, ему необходимо моё согласие. Он стремится, чтобы я тоже испытывала к нему страсть. С первого дня, когда я оказалась в его руках, он произвёл на меня неизгладимое впечатление. Я чувствовала непреодолимое влечение к нему, и моё тело реагировало на его близость, а разум склонялся в его сторону.

Он может обладать мной, когда пожелает, но осознание того, что для этого ему требуется моё одобрение, озаряет светом самую тёмную часть моего разбитого сердца.

— Ты такая восхитительная, — говорит он, удерживая мой взгляд. Его большой палец нежно касается уголка моего рта. — И я не должен был прикасаться к тебе, но... — выдыхает он, и у меня перехватывает дыхание. — Положи руки на дверь и приподними свою задницу, — он похлопывает меня по груди, и я поворачиваюсь, чтобы подчиниться. Но его рука сжимает мою ягодицу, приподнимая ткань платья, чтобы крепче ухватиться.

Он отпускает меня, и я переворачиваюсь, делая так, как он велел. Я кладу руки на дверь, до сих пор не привыкнув носить нижнее белье, и моя киска уже открыта для него. Она набухла и трепещет от желания.

Одна его рука накрывает мою, лежащую на двери, а другая задирает моё платье, удерживая его на талии. Я подаюсь ему навстречу, и он погружает пальцы в мою киску, а я выгибаю спину от этого восхитительного вторжения.

Он что-то бормочет мне в волосы и обнюхивает меня, прежде чем провести пальцами по моей влажной дырочке. Он дразнит меня, и я напрягаю мышцы вокруг своего анального отверстия, когда удовольствие пронзает меня насквозь, заставляя моё зрение затуманиться.

Он прижимается своим тёплым телом к моему, затем находит мою киску своим членом. Он обводит кончиком вокруг моего отверстия и, ощущая острую потребность, которая охватывает нас, толкается глубоко внутрь меня.

— Ах... — я выдыхаю от наслаждения, чувствуя, как он наполняет меня, и одновременно содрогаюсь от боли от его резкого проникновения. Он такой большой, что после него останутся синяки. — Пожалуйста, сильнее, — умоляю я.

Наши пальцы переплетаются, когда он входит в меня. Я жажду боли так же сильно, как и удовольствия, если не сильнее.