Прости грехи наши… Книга первая - Елена Дмитриевна Фетисова

посмотрела на него. Ей непривычно было видеть такие ухоженные мужские руки. Длинные пальцы, гладкие и бледные, будто фарфоровые, напоминали ей пальцы артиста или музыканта. Должно быть, они у него очень нежные, некстати подумалось ей, и женщина тут же рассердилась на себя за эти мысли.

– Да, вы же обрызгаетесь! – сказала она вслух, пытаясь отговорить директора от его затеи, – Вы напрасно волнуетесь, Алексей Петрович, мне не привыкать, я же сельская женщина.

– Женщина – она везде есть женщина, – не слушал ее, Алексей Петрович, – И потом, облиться водой в такую жарищу, по-моему, одно удовольствие! – он по-хозяйски сжал в своих необыкновенных пальцах жестяные ручки, – Показывайте, где ваш дом.

– Тот с зеленым палисадником, – сдалась Анна.

Ванька шумно распахнул дверь и замер, как вкопанный. Он чуть было не столкнулся со своим школьным начальником.

– Ну, чего глядишь?! – сказал Алексей Петрович, – Не помогаешь своей мамке, приходится мне за тебя это делать.

– Я еще маленький…, – протянул виновато мальчик.

– Еще раз, спасибо большое, – не обращая внимания на сына, проговорила Анна.

– Да, чего уж там…

Примолкший Ванька, с любопытством посмотрел на мать и на директора по очереди. Он заметил, что последний уходить не торопился, и мамка вела себя тоже как-то странно.

– А, может, вы чаю выпьете с нами? – предложила, вдруг, она Алексею Петровичу.

Мужчина пожал плечами

– Если это вас не затруднит…, – не отказался он, – Я люблю чай!

Просторный дом понравился Алексею Петровичу. Он был чистым и уютным, как и сама хозяйка. Анна расстелила на стол белоснежную скатерть, с вышивкой «ришелье» по краю, и рядом с пряниками и конфетами, поставила вазочку с клубничным вареньем.

– Это мы вдвоем с мамкой ягоды собирали! – похвастался Ванька, когда они все вместе сели за стол.

– Очень вкусно! – похвалил мужчина, – Ты, Рыжик, и твоя мамка просто молодцы! – он прикоснулся к чашке с горячим напитком и, поглядел на Анну.

Женщина привела себя в порядок. Причесала волосы, сменила мокрое платье.

«Какая она необыкновенная!», – в который раз подумал Алексей Петрович. Его внимательный взгляд уловил, что за ним тоже наблюдаю. Директор обратился к мальчику.

– Ну, что, Иван, нравится учиться?

– Нравится, – как всегда нараспев ответил Ванька, – Только, перемену долго ждать приходится…

– Ваня…, – пристыдила его Анна.

Но в этот момент дверь в горницу приоткрылась и из-за нее выглянула Дарья.

– Здравствуйте, бабушка, – поприветствовал ее Алексей Петрович.

Но старушка вместо ответа опасливо посмотрела на мужчину, и снова спряталась в соседней комнате, бесшумно, как приведение.

– Бабушка у нас слышит хорошо, – некстати сказал Ванька.

Анна покраснела.

– А, может, еще чайку? – спросила она первое, что пришло ей в голову.

– Нет, нет, спасибо, – засуетился мужчина. Он глянул на маленькие ходики, висящие на стене, и воскликнул, – О, времени-то уже сколько! Засиделся я у вас.

– Эти часы у нас еще зимой сломались! – снова вмешался без спроса мальчик.

– И, правда…, – заметив безвольно повисшие стрелки, смутился мужчина, – Но мне все равно пора, у меня еще урок. Спасибо за угощение, Анна Григорьевна, – встал он из-за стола, – До встречи в школе, Рыжик, – хлопнул он мальчика по плечу, – Мамке не забывай помогать!

Как, только, за директором захлопнулась дверь, Ванька кинулся к матери.

– Мама, а зачем он к нам приходил? – голубые глаза мальчишки глядели, казалось, в самую душу.

– Просто помог мне, сынок, – справившись с его взглядом, ответила она.

– А почему? – не отступал мальчик, чувствуя, что мать чего-то не договаривает, – Он влюбился в тебя все-таки?

– Ну, что ты придумал, Ваня, – заругалась на него Анна, – С чего ты взял? Он и с любой женщиной так же поступил бы.

– А, почему же он Славкиной маме не помогал, когда та утром воду носила? – задал он вопрос на засыпку.

Анна растеряно пожала плечами.

– Ну, наверное, просто не знаком с ней.

– Ты врешь! – закричал, вдруг, мальчишка, – Когда Славка окно разбил, она даже плакала у него в кабинете!

Понимая, что Ванька в чем-то прав, Анна не стала спорить и попыталась успокоить сына.

– Ваня, – прижала она его рыжую голову к себе, – Ты же знаешь, что больше всех на свете я люблю тебя! – и поцеловала в золотую макушку.

Насупившийся мальчик громко вздохнул.

– И папку тоже? – строго спросил он.

– И папку…, – задумчиво проговорила женщина.

Скрипя половицами, подошла Дарья. Казалось, это скрипели не доски, а ее высохшее тело. – Из сельсовета, что ли приходили? – тревожно спросила она.

– Да, нет, мама. Директор это, из школы…

– Из школы? – еще больше заволновалась старуха, – А, почто ж он приходил-то? Ай, наш пострел натворил чего? – шлепнула она легонько по затылку Ваньку.

– Это я его позвал, бабушка, – встрял в разговор мальчик.

– Не обманывай, сынок, – строго приказала мать, – Человек он городской, интеллигентный.… Помог мне ведра с водой донести. Я его и угостила чаем, неудобно было не пригласить.

– Ах, вот оно что…., – смекнула бабка, покачивая головой, – Василий бы не узнал, дочка. Не понравится это ему…

– Коля, Коля! – крикнула Верка мужу, приплясывая у окна.

– Ну чего? – нехотя отозвался Николай, начинавший уже задремывать, растянувшись на диване, в обеденную жару.

– Да, ты глянь-ко в окошко, что творится-то! Ах, бесстыжая, – запричитала Вера.

– Опять бабьи сплетни мне пересказывать будешь. Ну, тебя, только, сон перебила, – перевернувшись на другой бок, огрызнулся Николай.

– Тут и пересказывать нечего, и так все как на картинке, – не унималась жена, – Иди-ка, полюбуйся на соседку нашу! Анька-то ухажера себе нового завела. Интеллигентного, при галстуке…

– Ну, да! – сразу вскочил Николай и подбежал к окну.

– Нет, ты, только, погляди, – ехидничала Верка, – Платочек ей поднял. Умора прямо-таки, ломается, как девчонка. Не успел человек приехать, она его и окрутила. Вот подлюка…

Николай, не веря своим глазам, зло плюнул на пол.

– Сучка!

– Я ж, только, помыла, – обиженно проговорила Вера, и тут же вскрикнула, – Ой, батюшки! Ведра понес, прямо в дом…. Все-таки не зря ее Рыжий лупит, не зря…. Стоит ей вертихвостке!

– Я, вот, Ваське-то докажу, пускай покрепче дурь из нее вышибает! – едва скрывая от жены закипающую в нем ревность, прошипел Николай.

– Докажи, докажи, Коля, – согласно закивала Верка головой, а про себя подумала: «Получше любуйся, кабель косолапый, на свою красотку, как она тебе нос утерла…. Будет тебе впредь наука, дураку!».

Василий вернулся домой трезвый и угрюмый. Он прошел мимо накрытого стола, сопровождаемый удивленным взглядом супруги.

– А, как же ужин, Вася? – спросила непонимающая его грозного молчания Анна.

Васька, вдруг, замер на полпути, развернулся, и, подойдя вплотную к жене, прошипел злым шепотом:

– Ужин, говоришь?! – и его огромный кулак, тут же с грохотом ударился об стол, – Да,