Спасти Рождество - Люси Скоур

Ноа чувствовал, что ему следует закрыть Саре уши. Он стал свидетелем кокетливой стороны любимицы Америки, занимающейся ремонтом домов, и его это совершенно не волновало. Встречалась ли она с одним из них? С обоими? Имело ли это вообще значение?

Ясно было одно: Кэт абсолютно точно не подходила на роль образца для подражания, на который он хотел бы, чтобы его дочь равнялась.

— Сара, была рада с тобой познакомиться. Ноа, дай мне знать о сегодняшнем вечере, чтобы я могла подготовить небольшую команду, если это будет «да». У тебя есть мой номер?

Ноа кивнул.

— Пойдем, Сар. Давай отвезем тебя обратно в школу, — настаивал Ноа. Сара выглядела так, будто собиралась спорить, но, когда Дрейк и Генри подмигнули ей и попрощались, она снова потеряла дар речи. Ноа наполовину дотащил, наполовину донес ее до внедорожника и бесцеремонно запихнул внутрь.

— О, Боже мой, папа. Это был самый удивительный момент в моей жизни, — завизжала она. — Кэт Кинг! Она такая великолепная, и ты видел тех парней с ней? Она в буквальном смысле самый крутой, самый красивый человек, которого я когда-либо встречала в своей жизни. Как ты думаешь, оба этих парня ее бойфренды?

Ноа слишком сильно ударил по тормозам, когда они подъехали к знаку «стоп».

— Почему ты думаешь, что это было бы круто?

Сара искоса посмотрела на него.

— Я смотрела повторы «Секса в большом городе». Иногда люди не хотят быть в отношениях. Иногда они просто хотят повеселиться.

Ноа не был уверен, кого ему хотелось проклясть больше. Каталину Кинг или Саманту Джонс.

Ад замерзнет прежде, чем он позволит Кэт появиться в его доме со съемочной группой и ее пылкими бойфрендами, лишившими его дочь дара речи.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Кэт так и знала, что этот подлый сукин сын попытается не пустить ее в свой дом. Их временное кофейное перемирие продлилось недолго. Конечно, оно продержалось достаточно, чтобы он успел представить свою дочь. Сара была яркой, очаровательной и веселой — полной противоположностью ее дерьмового отца.

Кэт догадалась, что девочка пошла в свою мать.

Как только Дрейк и Генри торжественно въехали на парковку, вся любезность Ноа испарилась, как по щелчку пальцев.

В мгновение ока он превратился из благодарного отца в мистера Предвзятость. А как он посмотрел на нее, когда сажал Сару в свой внедорожник? О, она достаточно хорошо знала этот взгляд. В нем было осуждение, быстрое и уверенное.

Люди часто испытывали желание осудить ее. Ее сексуальная жизнь (какая шлюха!), ее гардероб (дизайнерские платья и фланелевые рубашки?), то, как она общалась с людьми (слишком дружелюбно или слишком высокомерно) — все это было пищей для общественного мнения. И Кэт было на это плевать. Она жила свою жизнь так, как хотела.

Она работала и веселилась одинаково усердно, потому что иначе какой в этом был смысл? Она наслаждалась случайными сексуальными отношениями с мужчинами, которые ей нравились. А иногда ей просто хотелось надеть гребаные леггинсы и заставить официанта покраснеть.

Кэт все делала по-своему, вот почему сейчас она сидела за обеденным столом Ноа, пока тот сердито смотрел на нее. Она должна была признать, что он ее заинтриговал. Как мужчина, незаслуженно критиковавший ее в один момент, в другой мог чуть не утонуть, пытаясь спасти одного из своих соседей? Она была потрясена, когда поняла, что они встречались раньше, во время наводнения, когда она затащила его задницу на борт. Она пока придержала эту информацию при себе. Кэт сбросит на него эту бомбу тогда, когда это нанесет ему сильнейший удар под дых.

Пейдж объясняла хмурому Ноа, что хотела бы устроить интервью тет-а-тет в его гостиной. Тем временем операторша, звукорежиссер и личный ассистент уже покрывали потертый ковер и уютную мебель миллионом проводов. И еще полдюжины человек с грохотом поднимались и спускались по лестнице, высовывая головы, чтобы поприветствовать хозяина.

Толстый кот по имени Фелипе вился вокруг ее лодыжек, мурлыча громче моторной лодки.

Кейти, с прямыми черными волосами, собранными в короткий хвост, устроилась за уютным обеденным столом рядом с Кэт.

— Не могу поверить, что мы снова здесь, — вздохнула она.

Кэт похлопала подругу по руке.

— Это полный отстой.

Улыбка Кейти была усталой, но широкой.

— Я скучала по тебе и твоему неуместному чувству юмора.

— Я тоже скучала по тебе. А теперь у нас есть восемь недель, чтобы вновь насладиться обществом друг друга.

Джаспер обошел стол и протянул Кейти чашку чая. От напряжения на его лице прорезались морщины. Его черные как смоль волосы были растрепаны, как будто он запустил в них обе руки. Кэт знала эти признаки, помнила, какое напряжение он испытывал во времена кризиса.

— Есть минутка? — спросила она Джаспера, понизив голос.

Не было необходимости говорить шепотом, по крайней мере не тогда, когда дюжина людей бродила по первому этажу дома Ноа. Она могла понять недовольство этого мужчины. Мало того, что у него остановилось несколько семей, теснящихся в его личном пространстве, так к нему еще и нагрянула бóльшая часть команды реалити-шоу, готовящаяся к съемкам в его гостиной.

— Да, конечно, — сказал Джаспер, проводя рукой по волосам.

Он последовал за Кэт по коридору. Кухня была заполнена людьми, которые, добродушно споря, готовили еду. В гостиной двое подростков рубились в видеоигру. Наконец, она нашла комнату в задней части дома, назначение которой Кэт не смогла определить. Вдоль задней стены между двумя окнами стоял книжный шкаф, набитый художественной литературой в твердом переплете, лучшей частью «Школы в Ласковой долине»35, и журналами, которые варьировались от Men's Health до Teen Vogue. В углу примостилось замшевое кресло-мешок размером с Род-Айленд. Два надувных матраса занимали место у дальней стены, и все еще оставалось место для шкафа, который выглядел так, будто весил больше автомобиля и мог перенести кого-то в Нарнию.

— Эм, прошу в мой кабинет, — пошутила Кэт.

— Ноа зовет ее своей комнатой для дерьма, — сказал Джаспер без намека на веселье в своем мягком голосе.

Кэт знала этот тон и этот взгляд. Он был измучен. Мужчина чувствовал, что не справляется с заботой о своей семье. Они уже проходили через это однажды, когда его травмы лишили его заработка. На этот раз виновата была Мать-Природа, эта сучка «Вероника» лишила их прекрасного дома.

Но жалость ничего не исправит.

— Джаспер, я знаю, что у тебя сейчас полно забот. Но я хотела спросить, не мог бы ты мне помочь?

— Конечно. Что от меня требуется? — Даже измученный и