Чудесные куклы барышни-попаданки - Василиса Мельницкая

- В княжеских палатах так хорошо платят? – спросила я.

- Барышня, а вы, верно, не местная? – Сотрудница взглянула на меня поверх очков. – Из глубинки? Не слышали, что произошло семь лет назад на конкурсе «Княжья краса»?

- Не слышала. – Я предпочла ответить лишь на последний вопрос. – А что произошло?

- На конкурс не только красавицы съезжаются, но и мужчины. – Она снисходительно улыбнулась. – Причем из высшего общества. И иностранцы тоже. Кто-то просто на красивых девушек полюбоваться, кто-то – жену присмотреть или… любовницу. Так вот одной горничной сказочно повезло! В нее влюбился шейх из одной богатой восточной страны. Она вышла за него замуж.

«Ага, или стала очередной наложницей в его гареме, - подумала я. – Только об этом никто не знает. Для всех это сказка со счастливым концом».

Впрочем, я могла и ошибаться.

- И теперь места горничных на конкурсе красоты расхватывают, как горячие пирожки, - добавила сотрудница.

- Вот оно че, Михалыч, - пробормотала я, задумавшись о жизни наложниц в гареме.

- Михалыч? – встрепенулась сотрудница.

И оглянулась по сторонам, хотя в приемной никого, кроме нас, не было.

- Вы сказали… Михалыч? – переспросила она громким шепотом, подавшись вперед.

- Э-э… Ну-у…

Я лихорадочно придумывала, как бы выкрутиться. Крылатая фраза из моего мира в этом абсолютно неуместна.

- Ох, барышня! Так бы сразу и сказали, что от Михалыча, - вздохнула сотрудница. – Но на конкурс вы, действительно, опоздали. Могу предложить работу в посольстве.

- Иностранном?

Я отчего-то чувствовала себя глупо. Это как так? Михалыч – кодовое слово для своих?

- Зачем же, нашем. Но в иностранном государстве. Правда, тут как повезет. Сейчас мест нет, и куда потребуются сотрудники, я предсказать не возьмусь. Но зато, как только появится свободное место, вас вызовут в первую очередь. Анкету заполнять будете?

- Нет, - отказалась я. – А поближе есть… что-нибудь? Желательно здесь, в Москве.

- От таких предложений не отказываются, - обиженно заявила сотрудница.

- Понимаете, я не могу уехать из города. Мама… болеет…

Пришлось соврать, иначе меня не поняли бы.

- А-а-а… Хорошо, я посмотрю.

Она подошла к комоду со множеством ящичков, выдвинула один и начала перебирать лежащие в нем карточки.

- Не то, не то… - бормотала она. И, наконец, воскликнула: - Вот! Место горничной у боярыни Салтыковой. Проживание с питанием, и сверху…

Она назвала сумму в рублях. Проживание с питанием – это неплохо, и оклад приличный. Но останется ли время на кукол? Впрочем, мне скоро есть будет нечего. Куклы подождут.

- Подходит? – Дождавшись моего кивка, сотрудница продолжила: - Давайте рекомендации.

- Э-э… - Я опять растерялась. – А если рекомендаций… нет?

- Барышня! – Она всплеснула руками. – Что вы мне голову морочите? Без рекомендаций нельзя!

- А мне сказали, что можно, - возразила я.

И для убедительности нахмурилась.

Вот сейчас она спросит, откуда я знаю Михалыча, или что-нибудь еще… что меня выдаст… И все! И хорошо, если в полицию не заберут. За мошенничество.

- Ну… - Сотрудница немного растеряла пыл. – Есть, конечно, такие места. Но классом ниже. Вы же горничной хотите!

- А что есть… ниже? – спросила я. – Чтобы без рекомендаций, но в хорошем месте. В очень хорошем.

- Уборщица, посудомойка, дворничиха, - перечислила сотрудница. – Смотреть?

Получив согласие, она перебрала карточки в другом ящике.

- Вам работу полегче или денег побольше?

- Денег, - сказала я.

- Самое выгодное – место посудомойки на кухне в княжеских палатах. Но вас туда навряд ли возьмут.

- Почему?

- Мы подбираем персонал по заявке работодателя, но подходит ли соискательница, решают на месте. Здесь есть отметка: красивых не присылать. – Сотрудница взяла другую карточку. – Есть место уборщицы…

- Погодите! – перебила ее я. – То есть, я слишком хороша, чтобы мыть посуду?

- Только между нами… - Сотрудница опять подалась вперед и перешла на шепот. – В княжеских палатах вся прислуга… некрасивая. Потому они и набирают каждый год горничных для конкурса, покрасивее и помоложе. А для внутреннего пользования…

Она развела руками.

- И отчего так? – не унималась я.

Это меня не задело, но…

Любопытно. И кто мне еще такое расскажет?

- Великая Княгиня не терпит рядом красивых женщин, - едва слышно прошептала сотрудница. – И добавила чуть громче: - Вы определенно из провинции. Это же все знают!

Интересно, часто княгиня на кухню заходит? Скорее, проблема в ее муже. Кое-какие сплетни и до меня доходили, через Таню. Так вот, его величество… или сиятельство… Как тут принято обращаться к Великому Князю? А, вспомнила! Всемилостивейший Государь.

Так вот, всемилостивейший был падок до женского полу. И его многочисленные бастарды, если верить слухам, тому доказательство. Потому княгиня и не терпит красавиц.

- Место уборщицы в больнице Велеса. – Сотрудница поправила очки. – Или вот… в картинной галерее.

- Может, я в княжеские палаты попробую? – робко попросила я. – Оденусь скромнее.

«Лицо сажей натру…» - подсказала услужливая память.

- Не верите, - усмехнулась сотрудница. – Хорошо, я вам направление выпишу. Другой отказала бы, но вы же пожалуетесь… - Она многозначительно подвигала бровями, определенно намекая на неизвестного мне Михалыча. – А мне проблемы не нужны. Пусть вам на месте откажут.

Минут через десять, спрятав в сумке листок со словами, что на должность посудомойки меня направили из агентства «Крошечка Хаврошечка», заверенный печатью и подписью начальника, я отправилась по адресу, запоздало вспомнив, что никакой другой одежды у меня нет. А ослиной шкуры и сажи – тем более. Так что одеться скромнее не получится.

Княжеские палаты располагались на месте Кремля и прилегающих территорий. Как я узнала из истории, кремль там был, но позже крепостную стену снесли, а место благоустроили, разбив между домами-палатами сады. Там же располагались всякие бытовые службы, охрана, сокровищницы. И музей – народный, открытый для посещения в определенные дни недели. Потому и у кухни, где готовили яства не только для княжеской семьи, но и для всего обслуживающего персонала, имелся свой адрес.

Когда я объяснила охране, зачем явилась, ко мне вышла пожилая дама в черном. Она даже не взглянула на листок, что я ей протянула.

- Непригодна, - произнесла она сухо. – И