Мой темный Ромео - Паркер С. Хантингтон

– Никто здесь не влюбится.

– То, что вы не планируете этого делать, не значит, что этого не случится. – Вернон склонил голову. – Возьмите пример с моей розы. Она может выживать в самых ужасных условиях и продолжать цвести. Возможно, и вы тоже можете.

Я придержала язык. Незачем срываться на беднягу.

Вернон отступил назад, не отворачиваясь.

– Что ж, если мистер Коста будет доставлять вам неприятности, вы знаете, где меня найти. Позаботьтесь об этой розе для меня, хорошо?

Когда он ушел, я сбросила одеяло и схватила розу, желая сломать ее пополам.

Влюбиться, вот еще.

Мне повезет, если я не впаду в депрессию. И только когда пальцы сомкнулись вокруг изящного колючего стебля, я поняла, что я не Ромео, который раздавил бы цветок в розарии каблуком ботинка. Я не хотела уничтожать нечто прекрасное лишь потому, что могла.

А роза и правда была красива. Белая как снег, с украшающими ее серповидными шипами.

– Ты не виновата. – Я вздохнула, разговаривая с цветком. – Ты права.

Простонав от бессилия, я протопала в ванную комнату, взяла контейнер из-под ватных палочек и наполнила его свежей водой. Опустила в него розу и поставила на тумбочку.

Роза будет жить.

Даже если моя жизнь закончилась.

Глава 13

= Даллас =

«Клетки сделаны не из прутьев. Они созданы из мыслей, ожиданий и страха».

Моя любимая цитата, которая теперь испорчена Ромео Костой, превратившим Генри Плоткина в лжеца.

Клетка, в которой меня заточил Ромео, – роскошный дворец с крытыми проходами, старинными дорожками и повсеместной позолотой. В жилой части было чисто и аккуратно. Полы так безукоризненно чисты, что с них можно было бы есть.

Когда в доме не осталось неосмотренных комнат, я прошмыгнула в сад и стала наслаждаться последними солнечными лучами, спрятавшись среди пышных кустов сирени. Потом вернулась в дом, чтобы изучить каждую лестницу, коридор и закуток.

От навязчивой тишины волоски на руках вставали дыбом. А тишина стояла абсолютная, всепоглощающая. До такой степени, что я уже ничего не могла расслышать. Ни щебета птиц, ни гула кондиционера, ни жужжания бытовой техники.

Должно быть, все стены были покрыты изнутри звукоизолирующим слоем. Как кстати, что мой будущий муж, чье сердце покрыто толстыми непробиваемыми слоями льда, точно таким же образом охранял и свой дом.

Неудивительно, что он меня ненавидел. Я напрочь лишена стеснения, открыто выражаю свои чувства, и, как часто говорил папочка, меня слышно в большинстве штатов Северной Америки.

Около шести часов вечера в животе заурчало, напоминая о том, что я не ела почти двое суток. Ни разу с тех пор, как Ромео силой усадил меня в самолет, в котором я уплетала сыр, крекеры и чипсы с креветками. Пора исследовать самое важное помещение в доме.

Расправив плечи, я прошла в роскошную кухню шеф-повара. От стоящих на плите кастрюль и сковородок исходил аромат приготовленной еды.

Я взялась за все еще теплую крышку и заглянула под нее.

Лицо поникло.

– Фу.

Брюссельская капуста с куриной грудкой? Я знала, что у этого человека нет сердца, но неужели и вкусовых рецепторов тоже нет?

– Что-то не так? – На фоне царившего тут безмолвия голос прозвучал так громко, что я подскочила.

Повернувшись, я столкнулась лицом к лицу с женщиной. Хэтти, надо полагать. Миниатюрная, энергичная и всего на несколько лет старше меня, она оказалась совсем не такой, как я ожидала.

Пускай я ненавидела своего будущего мужа, но все же невольно испытала легкую панику при мысли о том, что такая привлекательная девушка круглые сутки бродит по его дому.

Он буквально усадил тебя между ног и погладил по голове. Ты должна радеть за то, чтобы эти двое влюбились друг в друга.

Я поджала губы и подошла к холодильнику.

– Все в порядке.

Почему ярко-розовые кончики ее светлых волос так круто смотрятся? И почему при виде колечка в ее губе мне захотелось такое же? Маму хватит сердечный приступ.

Хэтти наморщила нос.

– Тогда почему фукала, открыв крышку? Моя еда недостаточно хороша для вашего величества?

– Уверена, что еда отличная. – Я открыла холодильник. – Но я хочу что-нибудь приятное. А это…

Она фыркнула.

– Ужасно?

Я обернулась и посмотрела на нее. Несмотря на дурное настроение, мои губы тронула улыбка.

– Я хотела сказать полезно, но… брюссельская капуста? Тьфу ты, это жесть.

Хэтти захихикала.

– Это все Ромео. У него очень строгая диета. Сплошная овсянка, постный белок и зеленолистные овощи двадцать четыре часа семь дней в неделю. Вот уж павлин, щеголяющий рельефным прессом.

Значит, ей известно, что у него рельефный пресс. Во мне проснулось любопытство.

– Ты только это ему и готовишь? – Нанимать личного шеф-повара, чтобы тот каждый день готовил брюссельскую капусту с куриной грудкой – все равно что ходить в бутик Chanel за лаком для ногтей. Если только она не занималась чем-то еще, помимо готовки.

– Да! – Хэтти взмахнула руками и облокотилась на спинку стула. Укороченная футболка с Joy Division задралась, обнажая плоский живот над поясом узких джинсов. – Просто кошмар. Я устроилась сюда работать прямиком из Le Cordon Bleu[22]. Решила, раз здесь аренда бесплатная и платят кучу денег, то смогу подкопить и погасить кредиты на учебу. Но как же невыносимо скучно готовить полезную обезжиренную еду!

Неужели я нашла единомышленницу?

Возможно, она будет не прочь медленно его отравить.

Я мысленно отметила, что нужно поискать вдохновения в детективах.

Захлопнула холодильник, окрыленная перспективой обрести кого-то, кто говорил и вел себя так, будто жил в ту же эпоху, что и я. Она была совсем как подруга из дома, только круче.

И более общительная.

И, возможно, спала с моим женихом.

– Как думаешь, мы сможем приготовить что-то другое?

Она вскинула бровь.

– Что ты предлагаешь?

– Картофель фри с трюфелем, жаркое из свинины в беконе, запеченный батат и обезьяний хлеб[23]. – Я облизала губы. – В общем, это в качестве примера.

Хэтти встала, в буквальном смысле приняв вызов. Однако не стала готовить в одиночку, а распределила задачи между нами. Пока мы готовили, она рассказала о себе. О том, что родом из Бруклина, объездила весь мир в гастрономическом туре и была готова убить за возможность его повторить.

Она говорила о Ромео с уважением и любопытством. Будто он был неразгаданной головоломкой, недостающие детали от которой она все еще надеялась найти.

Хэтти поставила обезьяний хлеб в паровую печь.

– Итак, может, проясним очевидный вопрос?

Я кромсала батат, который должна была нарезать кубиками.

– Хорошо.

– Хм…