Останься в прошлом - Алиса Вишня

Марк так и не вернул. Выкинул, небось – зачем они ему? Ну и ладно. Заниматься заменой замков мне лень, тем более есть третий комплект, у Марго. Хотя ей в моем жилье делать нечего – ни животных, ни цветов в горшках не имелось. Но, приглядывать за квартирой все же нужно – мало ли, что.

… Новый город был большим, современным и красивым. Но, не Москвой, поэтому показался мне деревней. С местным телевидением вообще полный швах, потому что работали там только люди в годах. По их словам, молодые, думая, что они все сплошные гении, уезжают в Москву, что бы попытаться попасть на работу в Останкино, например. Единицы попадают, остальные все равно остаются в столице, работая официантами или менеджерами. Но, возвращаться в провинцию, что бы работать по специальности, журналистами, не хотят.

Сами же рассказывающие это тоже работой особо не горели, и лезть из кожи не собирались – их все устраивало. И, по их утверждениям, телезрителей тоже. Перемен никто не хотел.

А я хотела, и нашла выход из демографического кризиса – стала вести семинары и факультативы по журналистике в местных универах и старших классах школ, и давала слушателям моих лекций задания – снимать мини репортажи и искать сюжеты. Использовала свой прошлый, такой удачный опыт. И – попала в точку. Эти ребята хотели и горели. И многие их репортажи шли в эфир, и многие получались резонансными.

Старожилы телецентра принимали такие новшества в штыки – боялись, что молодежь их "подсидит". И утверждали, что молодежные темы зрителям не интересны, ибо смотрят телевизор только домохозяйки, и пенсионеры, а молодые сидят в интернете. И ссылались на исследования, суть которых следующая:

Нескольким среднестатистическим семьям, в которых присутствовали представители разных поколений, от детей до пенсионеров, дарили крутые "плазмы", а они, взамен, должны были оценивать передачи. Я знаю о таком методе исследования общественного мнения, он распространен везде, и его данные считаются чуть ли не истиной первой инстанции. Но, сама я таковыми их не считаю.

Да, молодые сидят в интернете, но ведь и наши программы они могут там же посмотреть! Если услышат, что их стоит смотреть.

Моя ставка на молодежь оказалась верной, и рейтинги нашего канала резко взлетели вверх. И тут старички проснулись, и тоже ринулись в бой – все же, быть журналистами с именем приятнее, чем вязать на работе носки. А делать крутые репортажи интереснее, чем обсуждать постановления местных органов власти.

Меня же новая работа, и новые знакомства с интересными людьми захватили и понесли, не оставляя времени на воспоминания, переживания и личную жизнь. Все осталось в прошлом… Я больше не летаю, я больше не влюбляюсь ни в кого, только в себя… и я так от всего устала.

Забыть Марка было сложно, потому что он стал настоящей звездой, и не сходил с экранов и страниц прессы. Но я старалась не смотреть и не читать, боясь узнать, с кем он теперь встречается – даже от мыслей об этом мне, все еще, было больно. Видимо, боялась напрасно – Марк скрывал свою личную жизнь, не выносил на публику и отношения, если таковые были. А они, наверняка, были.

В наш город он приезжал – с концертом. Об этом было известно заранее, и все ломанулись покупать билеты. А у меня случилась лихорадка – то я была уверена, что ходить на концерт не надо, то думала, что ничего страшного – посмотрю на Марка, с задних рядов, а он и не заметит… Он же не знает, в каком я городе? Не знает же?

Я меняла решение по нескольку раз на дню, и в результате не пошла. А съемочной группе, отправившийся на концерт, велела ни при каких обстоятельствах меня не упоминать! Не унялась я и во время концерта – так и металась по квартире, то собираясь немедленно поехать (один раз даже обулась!), то понимая, что не надо. И еще меня посещали глупые мысли – Марк меня найдет, и придет… В общем, приезд моего все еще любимого мужчины в мой теперешний город прошел для меня сложно, но без особых потерь.

… Срок пребывания в провинции подходил к концу. Местные власти и коллеги просили остаться, но и большой босс тоже, оказывается, ждал моего возвращения – даже позвонил лично, и сказал, что место главного редактора новостного канала остается для меня! Боже! Раньше о таком я и мечтать не могла. И, что важно, заметили и оценили мою работу, мой талант, а не кто-то попросил. И, я шагнула в тот возраст, которого так боялась – мне уже сорок. Немного грустно… Сорок, а у меня ни мужа, ни детей, ни любви… Но, говорила я себе, в этом есть своя прелесть – ни от кого не завишу, ни за кого не ответственна, ни из-за кого не плачу, и много свободного времени. Как у Марго!

Когда до моего отъезда оставался месяц, Марк опять приехал в город. На этот раз я отнеслась спокойно – перегорело, и на концерт пошла. Но встречаться с ним не хотела – опасалась возвращения чувств, и боли. Или, что возможно, новых обид и оскорблений от него. И пристроилась в задних рядах, что бы Марк, случайно, меня не заметил.

И опять появилось уже забытое ощущение магии, и единения со всеми, кто был в зале, и с певцом тоже. Мы все были одним целым – вместе пели, вместе горели, вместе радовались и страдали… Марк не изменился, вернее, конечно изменился, повзрослел, и возмужал, но из-за того, что не сходил с экранов, это прошло не заметно. Энергетика его осталось прежней, голос тоже, а вот музыка стала немного другой – более жесткой. И, Марк опять был темноволосым… Композицию про оборванную струну исполнялась последней – песня хоть и была относительно старой, но считалась у Марка лучшей. И звучала теперь по другому – в ней больше печали.

Песня была немного другой, а воспоминания, на меня нахлынувшие – теми же, что и три года назад. Мы вместе, Марк мой, ничего между нами не закончено… Я понимала, что эти эмоции обманчивые, но они были такими сильными, такими реальными! И я заревела, по своему прошлому. Только оно, в наших с Марком отношениях и было реальным. Все остальное – пустые мечты… Впрочем, рыдала не я одна – под эту музыку плакали многие.

И вдруг… Марк взглянул на меня, и будто пронзило током. Нет, этого не может быть!