Кошмары из серы - Кел Карпентер

Тень появилась там, где, как я теперь знал, стояла Руби. Слабые очертания двух женщин и енота. Пальцы Син соскользнули с предплечья Руби, когда она сделала шаг назад. В мгновение ока седовласая женщина исчезла, и Руби осталась одна.

Пока мои глаза блуждали по ней в поисках признаков беспокойства, мой разум был больше занят тем, что именно эти двое делали друг с другом. Син видела Руби всего один раз, мимоходом… Или нет?

Я хотел верить, что у моего маленького суккуба не было секретов от нас, но жесткое выражение ее лица, когда она смотрела в сторону поляны, не оставляло меня в этом уверенным. Половина моих инстинктов подсказывала мне, что я должен пойти к ней сейчас и попытаться вытянуть правду из ее уст, но другая половина говорила мне подождать. Смотреть. Руби была верна тем, кого считала своими, даже если и не говорила всего. Дьявол знает, есть вещи, которые мы неохотно ей рассказывали. После всего, от чего она отказалась ради нас и ради этого, последнее, чего кто-либо хотел, это причинить ей еще больше боли. Хотя, поступая так… она, возможно, искала другие ответы у людей с меньшими оговорками. Как Син.

Раздираемый нерешительностью, я заколебался, когда визг банши разорвал воздух. Глаза Руби вспыхнули обсидианом, а затем снова стали голубыми, когда она расправила плечи и направилась к поляне. Шла, а не бежала. Что означало, что либо у Мойры не было неприятностей, либо Руби доверяла ей справиться с этим самостоятельно. Я обернулся, мгновенно оценив открывшуюся передо мной сцену, как и Руби.

Чего я никак не ожидал увидеть, так это Иону, распростертую на лесной подстилке, ботинок Мойры уперся ей в грудь.

ГЛАВА 8

— КАКУЮ ЧАСТЬ слов — связанный мужчина ты не поняла с первого раза, блондиночка? — Огрызнулась Мойра. Иона попыталась сесть, но сапог Мойры надавил сильнее. В глубине ее голубых глаз-пентаграмм заплясал огонь.

— Рис… что она… — Иона проскрежетала только половину предложения, когда Мойра снова топнула, выбивая воздух из легких и наступая ботинком на тонкую самодельную рубашку.

— Не смотри на него. Не разговаривай с ним. Он для тебя ничто, — прорычала она голосом, который заставил Зверя гордиться. — Мне насрать, кто ты, но ты не встанешь между моей подругой и ее мужчинами…

— Мойра. — Мой голос прорезал толпу, как лезвие по бумаге. — Отстань. От. Нее.

— Она не уважает тебя, зная, что он женат…

— Не ее дело уважать эту связь. Это его дело, и с этим мы с ним разберемся позже.

Я чувствовала на себе взгляд Райстена. Почувствовала его панику, поскольку намеренно не удостоила его взглядом. Они перевернули мою жизнь с ног на голову и вывернули наизнанку, но я не унижалась. Я не умоляла. Если он хотел меня, то он должен был это исправить. Это не означало, что мне нужно было ругать его публично. Это никого не касалось, кроме нас самих.

Мойра сняла сапог с грудины демона и раздраженно скрестила руки на груди. Иона поднялась на ноги и отряхнула свою простую одежду, с опаской глядя на меня.

— У тебя его клеймо…

Она была смущена. Обижена. В ее голосе было больше, чем немного злобы, чтобы скрыть это. Зависть тоже. Я решила проигнорировать это.

— И у него есть мое, но это ни к чему. — Я сохраняла свой голос холодным, а выражение лица бесстрастным. В конце концов, они оказались здесь не случайно. Я должна была подыгрывать, но это не означало, что я должна была быть дружелюбной. — Кто ты и чего хочешь? — Ее губы приоткрылись, словно удивленные моей прямотой.

С тяжелым вздохом она скорректировала свою позицию на более оборонительную позу. Ее подбородок приподнялся, и вся эта самоуверенность вызвала у меня… скуку и раздражение. Я так устала от всего этого дерьма с подлой девчонкой.

— Я Иона ЛеГрейз, племянница — Смертельного Греха Зависти.

Я моргнула, когда она протянула руку с когтями, отчего Мойра с рычанием встала передо мной.

— Если ты хотя бы поцарапаешь ее, златовласка…

— Я думаю, она поняла, о чем речь. — Я сжала ее плечо, заставив Мойру вздернуть подбородок. Я покачала головой, и она нахмурила брови, но отступила. Инстинкты моей лучшей подруги подсказывали мне не доверять ей, но я не могла сказать ей об этом. Нет, если я хотела узнать правду о том, кто за мной охотится.

— Я Руби Морнингстар, а это мой фамильяр, Мойра.

— Я также легион и банши. На твоем месте я бы ничего не предпринимала, — сказала она, поджав губы.

Иона с неприязнью смерила ее взглядом, тень дурного предчувствия пробежала по ней, прежде чем она сказала:

— Добро пожаловать в семью.

Подавив охватившие меня болезненные эмоции, я поднесла свою руку к ее и сжала ее. Она была сильнее меня, но то, что у нее было в силе, я компенсировала огнем. Моя ладонь нагрелась, когда я позволила пламени играть прямо под моей кожей. Не настолько, чтобы обжечь ее, но достаточно, чтобы почувствовать жар, когда она попыталась раздавить мои пальцы.

Капельки пота выступили у нее на лбу, когда она отпустила меня. Я сохраняла невозмутимое выражение лица. Вежливо.

— Она говорит всего лишь метафорически, — сказал Райстен, бросив пронзительный взгляд в ее сторону. Я приподняла бровь, не глядя на него, и легкий румянец окрасил его кожу. — У Грехов, кроме твоей матери, никогда не было детей. У Мерулы сложились очень близкие отношения с матерью Ионы.

— До ее смерти они были практически сестрами, — с горечью добавила Иона.

— Понятно… — Слова повисли в воздухе, не враждебные, но и не совсем дружелюбные. Я проигнорировала взгляд Райстена, которые умоляли меня разобраться в их сложной истории, точно так же, как я

проигнорировала расчетливый взгляд Ионы. В конце концов, мне было все равно, общая у нас кровь или нет. Мойра и Бандит были моей семьей. Всадники были. Эта девушка — она была незнакомкой, пытавшейся убить меня. Мне нужно было сблизиться с ней, но я не особенно хотела понимать ее. Так было проще.

— Все это прекрасно, — перебил Аллистер, — но что ты делаешь за пределами Риеки? — Его глаза слегка сузились, когда он оглядел ее. От меня не ускользнуло, что его поза оставалась напряженной.

— Охотилась, — ответила девушка, уделяя ему лишь половину своего внимания. Другая половина была сосредоточена на моем Всаднике. Райстен. Зверь зарычала, предупреждая меня, что если Иона не будет держать свои руки и глаза при себе, то мое не очень дружелюбное