Найденыш. Дракоша в академии - Марго Арнел

что в какой-то момент в моем отце ее отпугнула именно его идеальность. Из-за нее маме стало казаться, будто Леона Адамса, лучшего студента Академии Мироходцев, красавца с добрым сердцем и открытой душой, она попросту не заслуживает.

Ну, нам с Рафаэлем такая сложная динамика отношений не грозит. Во-первых, он отнюдь не идеален, а во-вторых, я о себе весьма высокого мнения.

Мне, заплутавшей в собственных грезах, пришлось напомнить себе, что Рафаэль, на минуточку, занят…

— А я, в отличие от тебя, — мстительно подчеркнула я, — хорошо владею целительными чарами. Так что если ты собираешься и дальше меня защищать, то хватит корчить из себя не пойми кого. Снимай уже рубашку!

В ответ на мое требование снять рубашку Рафаэль недоверчиво фыркнул, но в глазах его резвились бесенята. Кажется, его даже забавляла эта ситуация и мой боевой настрой… А нечего тут забавляться!

Поднявшись, он начал расстегивать невидимые застежки на цельной, на первый взгляд, черной броне из тончайшей, но очень крепкой кожи. Чтобы ее пропороли чужие острые когти, нужно было очень сильно постараться… Или этих когтей, как в нашем случае, должно было быть сразу несколько десятков. Может, у здешних тварях на кончиках когтей вообще какая-нибудь кислота. Мы с родителями встречали таких вот созданий в самом недружелюбном из миров Паутины — Ладааре.

Надеюсь, с Рафаэлем нас занесло все же не туда.

Он расстегнул броню до конца и у меня перехватило дыхание. Причин на это было целых две. Во-первых, обнаженный торс Рафаэля с аккуратно прорисованными мышцами. Во-вторых, словно перечеркнувшие всю эту красоту алые полосы. Часть из них — глубокие царапины, но часть, вопреки словам Рафаэля, я отнесла бы к самым настоящим ранам, да еще и кровоточащим до сих пор.

Чертыхаясь сквозь зубы, я бросилась к нему, на ходу сплетая целительную вязь. Выходило у меня даже лучше, чем у родителей. Мама подозревала, что в драконах Эсхантиса, помимо ментальной магии и магии огня, был заложен дар к целительной силе.

Мы могли бы стать очень сильным племенем… Если бы нас подчистую не уничтожили потерявшие человеческую сущность, но приобретшие небывалое могущество виверны.

Конечно, я часто сожалела о том, что потеряла свою настоящую семью, пусть и совершенно не помнила отца, а маму — лишь фрагментами, да и то очень смутно. Жалела о том, что мой родной мир, по сути своей, одичал, что весь мой народ погиб. И все же судьба дала мне второй шанс. Я обрела других, но таких же настоящих родителей. Любящих, заботливых, готовых ради меня на все. Но при этом не запирающих меня в четырех стенах из-за страха меня потерять. Они прислушивались к моим желанием и дарили мне свободу, которую ценила и я сама, и живущая во мне сущность дракона.

Лучших родителей и пожелать нельзя.

Перед глазами встали лица мамы и папы в наш последний проведенный вместе выходной… Сердце на мгновение сжалось, но я решительно отогнала от себя дурные мысли. Глупость какая, это всего лишь тренировка, практическое задание, оказавшееся чуть сложнее остальных.

И не с такими справлялись!

Что-то отразилось такое на моем лице, что заставило Рафаэля нахмуриться и повнимательнее в него вглядеться.

— Что-то не так?

Я покачала головой. Как бы он ни нравился мне, доверять всецело и открывать перед ним свою душу я не спешила. Вместо этого сосредоточилась на его ранах.

Кончики моих пальцев — среднего и указательного — окружала искрящаяся золотистая дымка целительных чар. Я провела ими по царапине у самого горла — самой, к счастью, неглубокой из всех.

Кадык Рафаэля дернулся вверх и вниз, да и я сама затаила дыхание. Было в этом нечто поистине интимное — то, он доверился моим рукам и чарам, то, что обнажил передо мной свою слабость, которую так отчаянно прежде скрывал. И само прикосновение, конечно…

Странная иллюзия — мне казалось, что тепло от кончиков пальцев поднимается к груди и щекам. И в пещере становится как-то уж очень жарко, будто совсем рядом с нами полыхает костер. Я знала, что мои золотые с зелеными крапинками глаза сейчас сверкают, как всегда, когда я взволнована. Может, потому Рафаэль смотрит на меня сейчас так завороженно? Я чувствовала на себе его взгляд — пытливый, острый.

— Твои глаза… — выдохнул он.

Я улыбнулась. Угадала.

— В тебе есть какая-то особая кровь, верно? У простых людей, даже магов, таких глаз не бывает.

— Каких таких? — лукаво спросила я. — Очаровательных? Потрясающих? Красивейших из всех, что ты видел в своей жизни?

Рафаэль рассмеялся, и от его хрипловатого смеха что-то затрепетало у меня внутри.

— Что-то в этом роде.

— Эх, перевелись в наше время настоящие сладкоголосые джентльмены, — шутливо проворчала я.

Коснулась груди Рафаэля для новой порции целительных чар, вплетенных в его организм, и все мысли тут же выдуло из головы. Под кончиками пальцев я чувствовала каждый его мускул. Я впервые касалась парня. Но касаться того, кто так сильно тебе нравится, от чьего взгляда плавится тело…

Когда мы найдем путь обратно в академию, все между нами вернется на круги своя. Глупо себя обманывать в обратном. Он — старшекурсник, у него свой, достаточно тесный круг. Друзья, составляющие пресловутую элиту. Девушка, которая чуть ли не возглавляла его. Не просто чародейка — целая принцесса.

Меня безродной девицей не назовешь, скучной дурнушкой — тоже. Но все же я не принадлежу к его кругу. И не буду принадлежать никогда.

Одного совместного приключения недостаточно, чтобы побудить кого-то поменять свою жизнь на 180 градусов. И на что я рассчитывала? Что Рафаэль влюбится в меня за мои красивые глаза и острый язык, а по возвращению в Ордалон бросит свою Эмбер?

Глупо.

Такое бывает лишь в сказках. И книгах с неизбежно хорошим, слащавым даже, концом. Жизнь оборотня-дракона, вынужденного скрывать от других вторую свою личину, идеальной сказкой не будет никогда. Эта греза, признаться, была очень красивой и невероятно заманчивой.

Но теперь… Пора возвращаться в реальность.

Глава 14. Нападение

Памятуя о недавних мыслях, я изо всех сил сфокусировалась на исцелении Рафаэля, а не на разглядывании его полуобнаженного тела или том, как оно ощущалось под моими пальцами.

Я не могла заставить его раны полностью исчезнуть — все же как целительный маг не была столь сильна. Но загноение, инфекция и что-либо подобное им теперь не грозило. Самые неглубокие из них и вовсе покрылись корочкой, что, несомненно, служило хорошим знаком.

Я предложила Рафаэлю восстановить его броню. Даже призвала злосчастную иглу-нить и…