Мастерский удар - Элизабет Гейдж

Снова Гретхен ответила в пространство, а Магнус уже смотрел на Фрэнси.

— Моя первая внучка, -сказал он. — Просто не могу жить без нее.

Фрэнси чувствовала себя страшно неловко, ощущая напряженность между дочерью и отцом. Гретхен ни разу не встретилась с Магнусом глазами, не обмолвилась ни единым словом. В ее лице появилось нечто упрямое, отчаянное, словно она старалась во что бы то ни стало скрыть терзавшую сердце боль.

Зато маска отцовской озабоченности ни разу не слетела с лица Антона Магнуса.

— Я бы хотел взять ее на руки, — попросил он.

Гретхен побледнела, как привидение, но не двинулась с места, когда старик поднял спящего младенца, сжимавшего и разжимавшего крохотные кулачки. Магнус проворковал что-то неразборчивое, улыбнулся, положил малышку в колыбель и повернулся к Джеку:

— Могу я поговорить с тобой, сын?

Они обменялись взглядами не менее многозначительными, чем до этого Магнус с Гретхен, хотя вкладывали в них совершенно иной смысл: так смотрят друг на другу союзники, связанные общим важным для обоих делом, пусть даже против собственной воли.

Магнус взял сына под руку, и они куда-то скрылись.

Фрэнси постаралась отогнать от себя все неприятные мысли и провела десять минут в беседе с Гретхен, которая заметно успокоилась после ухода отца и снова стала сама собой, то есть несколько нервозной, но умной и дружелюбной женщиной. Они почти подружились, но тут вернулся Джек.

— Хочу вас познакомить кое с кем, — обратился он к Фрэнси. — Пока, Грет.

Фрэнси чувствовала, что Гретхен смотрит им вслед с тем же молчаливым вопросом, который, казалось, задавали себе сегодня все гости. Самое главное, что у нее самой не было ответа на этот вопрос. Конечно, лестно играть роль дамы столь привлекательного кавалера, как Джек, но все же было что-то такое в семейной жизни Магнусов, которое так неожиданно приоткрылось перед ней, что мешало Фрэнси наслаждаться своим положением. Она подумала о маленьком городке в штате Пенсильвания, где она родилась, и ей вдруг захотелось оказаться там, рядом с отцом, на их старом крыльце, где все было такое родное и знакомое, а тепло отцовской любви согревало ей сердце.

Между тем Джек вел Фрэнси наверх, мимо нескольких салонов, где гости болтали и пили шампанское.

— И что вы о нас думаете?

— У вас прекрасная семья, — уклончиво ответила Фрэнси.

— Они все до смерти боятся старика, — пожал плечами Джек. — Видели, что происходит с Гретхен? Он сам выбрал ей мужа, как вы уже поняли. Именно это мы и празднуем сегодня — плод устроенного отцом брака. Бедная Гретхен не видела Эллиота со дня рождения ребенка. Уехал на Ривьеру. Он-игрок. Так грустно-ведь Гретхен неплохая девочка. Но боюсь, скоро станет копией матери. Женщины не могут бороться с отцом!

— Все равно они мне понравились, — улыбнулась Фрэнси.

— Самое лучшее еще впереди, — объявил Джек. — Или худшее, в зависимости от того, с какой стороны смотреть.

Они довольно долго петляли по бесконечной анфиладе салонов, гостиных, комнат для отдыха, заполненных хорошо одетыми людьми и роскошной мебелью. Казалось, Джек кого-то ищет. Время о времени он шепотом рассказывал Фрэнси истории о встреченных знаменитостях и их взаимоотношениях со старым Магнусом.

Наконец в одной из дальних комнат они увидели эффектную девушку с модно подстриженными светлыми волосами, подхваченными бриллиантовой заколкой. Вокруг красавицы толпились молодые люди, явно очарованные ее манерами. Она курила и болтала с ними, держа тонкими пальчиками узкий бокал с шампанским. Фрэнси едва сдержала возглас восхищения — никогда до сих пор не встречала она столь совершенного создания природы, истинной представительницы высшего общества.

Джули Магнус — Фрэнси узнала ее по многочисленным газетным снимкам — и в самом деле была почти неправдоподобно хороша. Невысокого роста, идеально сложенная, она была в облегающем изящном платье от Диора, открывавшем нежные руки. Кожа ее напоминала фарфор, а голубые глаза мерцали. Джули забралась в глубокое кресло с ногами. В ней чувствовалась какая-то томность, холодное спокойствие, и говорила она почти без выражения.

Она играла свою роль принцессы без единой ошибки. Но в то же время-и Фрэнси это сразу почувствовала, войдя в комнату-воздух вокруг Джули Магнус был заряжен тревожным ожиданием и беспокойством, как будто под незамутненной, безукоризненной поверхностью таилось нечто опасное.

Увидев Джека и его спутницу, Джули одним движением вскочила с кресла и подошла к ним:

— Дорогой братец! Давно не виделись!

Она бесцеремонно потрепала Джека по щеке, и тут же ее умные глаза встретились с взглядом Фрэнси. Джули с любопытством оглядела девушку.

— Джули, мисс Фрэнсис Боллинджер, я говорил тебе о ней. Моя сестра Джульет, — представил их друг другу Джек.

— Не называй меня так, — с упреком сказала Джули и, обратившись к Фрэнси, пожаловалась: — Он любит дразнить меня этим мерзким именем, которое выбрали, когда я была слишком маленькой и не могла защитить себя. Собственно говоря, думаю, Магнусы подозревали, что именно я, когда вырасту, выйду замуж за какого-нибудь Монтекки и сорву все их замыслы. Тем не менее я рада познакомиться с вами, — заключила она, дружески улыбаясь и протягивая руку. — Брат рассказывал о ваших успехах. Послушать его — так вы величайшее событие в истории компании.

— О, я сомневаюсь в этом, — улыбнулась Фрэнси, пожимая маленькую ладошку. — Но мне очень приятно. Я столько слышала о вас…

Произнеся эту ничего не значащую фразу, Фрэнси прикусила язык, а на губах Джули Магнус появилась двусмысленная улыбка. Дело было в том, что Фрэнси не могла услышать о Джули ничего хорошего.

Согласно многочисленным сплетням, звучавшим все громче и настойчивее, Джульет Бейкер Магнус была олицетворением испорченной, избалованной богачки, давно перешагнувшей все границы дозволенного и просто разумного поведения. Ее выгоняли из всех школ. Она связывалась с самыми неуправляемыми парнями, которых откровенно завлекала. В настоящее время Джули деликатно попросили из колледжа Смита за роман с преподавателем французского, который не смог противостоять ее чарам.

Уже с девяти-десяти лет она впутывалась в любую опасную затею. Однажды ее поймали на воровстве в магазине. Потом арестовали за публичные беспорядки. Получив водительские права, Джули по очереди разбила все автомобили семьи Магнус, приведя в плачевное состояние целую коллекцию «бентли», «роллс-ройсов», «феррари» и «мерседесов». Однажды она в пьяном виде едва не убила пешехода. Семья раненого подала в суд, но адвокаты и поверенные Антона Магнуса сумели спустить дело на тормозах.

По мере того как Джули взрослела, алкоголь стал непременным спутником ее проделок. Она появлялась пьяной на людях, закатывала сцены и оскорбляла полицейских. Ходили слухи, что она даже употребляла кокаин и бензедрин, наркотики, которые богатые дамы сравнительно легко могли раздобыть у любого знакомого врача.