Жена поневоле - Нинель Лав

в гостиную, Кира поменяла деньги на расписку, предварительно прочитав ее, и, напомнив адвокату о свиданье с мужем, неспеша похромала к гаражу — опухоль немного спала, но ходить было еще больно, поэтому она выбрала черные, мягкие, удобные, как тапочки, балетки.

У машины стояли Олег и Виктор.

— Виктор — это хорошо, — пробубнила Кира и поздоровалась. — Мне снова надо на Таганку. И спасибо вам за цветы.

Виктор кивнул головой и открыл пассажирскую дверь машины.

19

Выезжая из ворот поселка, Кира увидела охранника, встреченного ей на проходной в день ареста Бурмистрова, и попросила водителя остановиться.

Сначала из машины вышел Виктор, потом Кира, а потом уже к ним подошел охранник.

— Добрый день, Юра. Мы можем с вами поговорить?

— Здравствуйте, Кира Дмитриевна, — молодой парень, подозрительно поглядывая на Виктора и волнуясь, сунул руки в карманы — что подумает напарник об их разговоре? — лишние подозрения ему не нужны.

— Вы извините, что отрываю вас от дел, но мне очень надо поговорить с вашим двоюродным братом, который сидел…

— Это еще зачем? — напрягся охранник и снова оглянулся на домик — в открытом окне появился любопытный напарник. Скосив глаза, он пристально следил за разговаривающими людьми, пытаясь подслушать хоть часть разговора, лицо его в это время выражало полнейшее равнодушие.

— Мне бы хотелось узнать у него порядки в тюрьме… Ну, если все же Вячеслава Львовича не отпустят.

— Понятно. — Юрий понизил голос и снова оглянулся. — Вы хотите узнать, как устроить ему хорошую спокойную жизнь на зоне?

— Вот, вот — спокойную жизнь на зоне, — подхватила Кира еще не определившуюся в ее сознании мысль. — Я заплачу за консультацию…

— Да бросьте, Кира Дмитриевна — какие консультации! Угостите Петруху обедом и водочкой — он вам все и расскажет. Сегодня я в девять вечера сменяюсь — так часов в семь Петр к вам и приедет. Устраивает?

— Очень хорошо. Спасибо.

— Да, что вы. Я рад хоть чем-то помочь Вячеславу Львовичу… Только, Кира Дмитриевна, не говорите никому, что Петруха мой брат — это ваш гость и все. Зовут его Петр Петрович Комаров.

— Я запомню, Юра, не волнуйтесь, а вашему напарнику скажите, что я просила вас проводить моего гостя к дому — подслушивая наш разговор, он скоро из окна вывалится.

— Так ему и надо — любопытен Андрюха до ужаса. Значит, около семи Петр к вам приедет.

Сев в машину, Кира заметила недовольные взгляды Виктора и отвернулась к окну — ничего никому она объяснять не станет.

20

С самого утра Иван Степанович Коробов ждал Киру Дмитриевну Чичерину. Он выполнил личную просьбу Шубина: разузнал, выспросил, созвонился, договорился, а она все не ехала. Он несколько раз хотел позвонить Павлу, но каждый раз откладывал телефон в сторону — ну, не просто же так она не едет, может у человека дела.

И когда администратор спросила: может ли он поговорить с Кирой Дмитриевной Чичериной, он чуть не побежал навстречу. А когда она вошла, вместо приветствия, протянул ей листочек со словами:

— Он самый лучший.

— Спасибо, Иван Степанович, — поблагодарила Кира и поинтересовалась: — А как дело продвигается? Что-то удалось важное выяснить?

— Нормально, ребята работают.

Попрощавшись, Кира похромала к нотариусу и поскольку Сергея на горизонте не было видно, ей пришлось самой взбираться на третий этаж.

Виктор невозмутимо шел сзади и даже посвистывал от удовольствия, так, по крайней мере, Кире казалось.

Выслушав желание клиентки, молодой нотариус хитро прищурился.

— Так вы хотите подарить или завещать свое имущество?

— Я и пришла посоветоваться с вами — что лучше…

— Завещание вступает в силу после смерти завещателя, а дарственная с момента подписания передачи имущества.

— Значит, если меня убьют…

— Что вы такое говорите, Кира Дмитриевна! — сделал испуганное лицо Игорь Костиков.

— Ну, не убьют, конечно, я умру в расцвете лет…

— Опять не слава Богу!

— Ну, не важно… Кто-то другой может получить мое имущество?

— Это вряд ли… Хотя можно попытаться опротестовать завещание, признать вас не дееспособной… а дети несовершеннолетние есть?

— И дети и родители-пенсионеры.

— Сложно будет кому-то другому получить ваше имущество, но ведь вы сами можете передумать… или вас могут заставить… передумать и написать завещание на другого — можно опротестовать завещание в интересах малолетних детей и родителей пенсионеров… в общем судебное разбирательство затянется надолго, а на имущество будет наложен арест, и никто не сможет им воспользоваться.

— А дарственная?

— Можно, конечно, тоже попытаться оспорить в интересах несовершеннолетних детей, но… малолетние дети находятся на содержании наследодателя и по закону обязаны получить долю наследства, если родители-пенсионеры находятся тоже на иждивении наследодателя, то и они получат часть наследства не смотря на существующее завещание.

— В общем, дарственная — подарил и у тебя ничего нет, а завещание можно переписать, но проблем с наследством и дележом с моими родственниками будет много. Хорошо, я подумаю…Только мне надо, чтобы вы составили черновики дарственной и завещания без имен и фамилий, но с перечислением имущества Бурмистрова, чтобы было ясно о каком имуществе идет речь. Я почитаю, подумаю и решу, что для меня лучше.

— Конечно, Кира Дмитриевна, вы заплатите в кассу за консультацию вот такую сумму… — молодой и ушлый нотариус быстро написал что-то на листочке и протянул клиентке.

Кира развернула листочек и прочитала:

«Просто «потеряйте» паспорт — напишите заявление в полицию и получите справку об утере — любой документ (дарственная) после даты потери и оформленный со старыми паспортными данными будет недействителен! Заплатите штраф, что не оформили документ в установленный срок — зато обезопасите свое имущество от любого посягательства, а когда опасность пройдет вам паспорт «вернут» за вознаграждение»

— Вы и правда, самый лучший — я ваша должница.

— Тогда может съездим на квартиры — забыл посмотреть на какие стороны окна в квартирах.

— На Белорусской три окна на юг, одно на север, а на Савеловской три на запад, одно на восток. Но если хотите мы можем съездить.

Кира передала листок Виктору и вопросительно взглянула. Он прочитал, вернул листок и кивнул головой — можем съездить.

21

Им предстояло съездить еще к одному самому лучшему…

Абрам Ааронович Шеккельбаум в прошлом был одним из известнейших адвокатов по уголовным делам. В шестьдесят он почти отошел от дел — пописывал мемуары и консультировал «молодых и рьяных», но иногда брался за дела тихие и прибыльные, которые до суда то и не доходили…

— Проходите, проходите, — любезно приглашал гостей хозяин огромной квартиры в новом, элитном доме