Волны памяти - Изольда Рыбкина

Свиридов Максим Петрович — это финансовый директор компании — мужчина лет сорока — сорока пяти, довольно халёной наружности. Он вошёл в кабинет стуча каблуками идеально начищенных кожаных туфель коричневого цвета и в костюме, который сидел на нём как влитой. Галстук, завязанный каким-то причудливым узлом, платок в нагрудном кармашке пиджака в форме крыла бабочки, и даже укладка волос — всё говорило о том, что передо мной либо нарцисс, зацикленный на своей внешности, либо представитель нетрадиционных меньшинств. И что из этого для меня хуже, я с ходу определить так и не смогла.

Свиридов принёс с собой целую папку разных документов, которую Игорь не стал даже открывать, а отложил на край стола, и, экономя время, начал расспрашивать о каких-то операциях, счетах, получателях и тому подобном, о чем я не имела ни малейшего представления. Так как я ничего не понимала из их разговора, то у меня было время и возможность понаблюдать и поближе рассмотреть второго вошедшего в кабинет мужчину.

Петрович, он же Василий Петрович Шеин, — руководитель отдела безопасности компании и лично моего мужа, как её генерального директора. Это мужчина лет шестидесяти. На первый взгляд — обычный дед, каких много на вахтах общежитий, пропускных пунктах в торговые центры и тому подобных «ответственных» постах. Довольно щуплого телосложения, с очень морщинистым лицом и невыразительными блеклыми глазами. Он держался отстраненно, мне показалось, что вообще не слушал, о чём говорили Игорь с финансистом. Мне в голову пришла мысль, что мой муж, наверное, ошибся, выбрав человека с таким аморфным темпераментом на такую должность. Про таких людей говорят «ни рыба ни мясо», разве сможет он обеспечить безопасность кому бы то ни было?

— Что думаешь об этом, Петрович, — вдруг обратился к нему Игорь, закончив слушать доклад Свиридова.

Я усмехнулась и стала следить за тем, как старик будет делать вид, что не считал ворон за окном, а слышал разговор. Но в следующую секунду ему удалось меня не просто удивить, а прямо-таки повергнуть в настоящий шок.

— Я не думаю, Игорь, — уверенно назвал Петрович своего начальника по имени, — я знаю: твои три ляма ушли на счёт тайской подставной фирмы. Перечисление было сделано с одного из компьютеров компании. Делал это спец. Но самое интересное другое. Мои ребята смогли раскопать, куда выводились деньги из этой фирмы, — Петрович делает паузу, во время которой его никто не смеет перебить или поторопить, — к поддельному поставщику якобы строительных материалов.

— И там глухо? — не выдерживает Игорь. — Данные засекречены? — обреченно то ли спрашивает, то ли констатирует.

— Конечно, засекречены. Но я всё равно узнал, кто стоит за этим поставщиком…

Петрович замолкает, а его глаза, обычно потухшие, вдруг вспыхивают настоящим огнём.

— ФСБ помогли? — вклинивается Кирилл, а Петрович кивает.

— Ну, не томи, — рявкает Игорь, нервно одергивая пиджак. — Говори уже, кто эта сволочь? Я знаю его?

— Её, — уточняет Петрович, и в кабинете воцаряется тишина. — Это Петропавловских Елена Максимовна.

Глава 19

— Петрович, хреново ты шутишь в последнее время, — злобно рычит мой муж, как только немая сцена, во время которой все четыре пары глаз были приклеены ко мне, постепенно оживает.

— Если бы, Игорюша, я шутил, то ты бы сейчас смеялся, — хрипло говорит безопасник и, скрестив руки на груди, откидывается в кресле. Он теперь становится центром всеобщего внимания, и сам прекрасно это понимает, поэтому не спешит вывалить всю имеющуюся у него информацию.

— Игорь Эдуардович, — подаёт голос Кирилл, — может, кто-то нарочно создал фейковую учётку с именем Вашей супруги, а на само деле, там какой-нибудь Вася Пупкин.

— Исключено, — безапелляционно отрезает Петрович. — Петропавловских Елена Максимовна является учредителем фирмы-поставщика, она зарегистрирована по всем правилам, и в договоре с тайской фирмой стоит её подпись.

— Но как такое может быть? — Игорь давно уже не сидит на своём месте, а ходит по кабинету, нервно потирая лоб. — Лена последние две недели всегда была в Москве, как она могла поставить ту подпись?

— Договор был подписан не две недели назад, а ровно в тот день, когда Елена Максимовна, — моё имя и отчество были произнесены с особой язвительностью, — потеряли память. Очень удачно, надо сказать.

Старик ухмыляется, а мне больше всего интересна реакция мужа. Если он начнёт меня обвинять, это будет окончательной точкой невозврата. Мы не сможем быть вместе.

— Совсем не удачно, — вдруг подаёт голос, молчавший всё это время Свиридов. — Компания из-за потери этих денег может обанкротиться, — внимание с меня переключается на финансового директора, который берет со стола Игоря папку, которую сам же принёс и начинает что-то искать в ней. — Вот, смотрите, — он показывает всем какой-то документ, — это наши обязательства по госзаказу. Если мы не выполним работу в срок, станем банкротами. Можно, конечно, взять деньги с частных проектов, но тогда нас потопят заказчики.

— А кредит? — вставляет предложение Кирилл.

— Очень смешно, — грустно хмыкает Свиридов и не считает нужным пояснить.

— У нас нет оснований для кредита, нам его никто не даст, — отвечает за финдиректора Игорь, раздумывая над собственными словами. — Может, поскрести по сусекам? Распродать некоторые активы?

— Три ляма не наскребёте, это я Вам со всей ответственностью заявляю, — отрезает Свиридов. — Даже если продать всех Ваших «дочек», наберется максимум миллиона полтора. Этого всё равно не хватит, чтобы реализовать госзаказ.

— И что ты предлагаешь?! — не сдержав несколько матерных слов, взрывается мой муж.

— Искать три ляма, ушедшие на деревню тайскому дедушке, — рявкает Петрович и встаёт со своего места, начиная двигаться в мою сторону.

— Петрович, ты что задумал? — преграждает ему путь Игорь, заслоняя меня собой. — Лена ничего не помнит!

— Так пусть вспоминает! — рычит старик, зло сплёвывая в сторону и стреляя в меня страшным взглядом. — Эта артистка всех может обвести вокруг пальца, с неё станется!

— Это не тот случай, — продолжает защищать меня муж, — врачи подтвердили диагноз. Да и сам подумай, если бы она захотела исчезнуть с деньгами, то почему не сделала этого раньше? Зачем й так рисковать и жить со мной в одном доме?

— Да она ведь и собиралась сегодня улизнуть! — спорит Петрович. — Хорошо, что ты приставил к ней Валеру, а то сейчас бы уже грела свою задницу на собственной яхте в бухте собственного острова!

— Ничего, что я вообще-то здесь!!! Хватит говорить обо мне в третьем лице! — не выдерживаю я. — Да, у меня амнезия, что было до неё, я не помню. Я не знаю, что могу сделать, чтобы спасти компанию, но готова сделать всё, от меня