Из развода с любовью - Каролина Шевцова

Вместо радости за ребенка, я вновь испытала раздражение. Если бы благоверный уделял хоть немного времени нашим детям, то прекрасно бы знал, во что они играют, чего боятся, о чем мечтают. Но задорно скакать на чужой тетеньке оказалось куда интереснее. Что ж, это его выбор. Ну а мой - не лезть и не реагировать на провокации.

Когда я заговорила, мой голос звучал почти спокойно:

- Платье изумительное, как ты угадал с подарком, - задача на сегодня, сдержаться и не поссориться при детях.

- Да это не я выбирал, - беззаботно бросил Олег и осекся. Я выпрямилась, чтобы лучше разглядеть его. «Пока еще» муж отложил столешницу и виновато, по щенячьи строя глазки, смотрел на меня. Знал же, что сказал лишнее и теперь думал, как выкрутиться из ситуации и остаться хорошим.

И почему меня все это снова злило? Могла сама догадаться, что без предварительной подготовки, он и возраст дочки не вспомнит, не то что платье в размер подберет. Конечно же, игрушки детям покупала Анфиса. Странно, что она сама не заскочила на огонёк, тут вот под ёлкой и место есть. Жопой в колючках.

- Слушай, зато это лучшие новогодние подарки, которые были у наших детей, правда же, Миш?

- Факт, - деловито бросил сын с кресла.

Я постаралась не смотреть на него. Михаил не должен принимать чью-либо сторону в ссорах с мужем. В идеале, он не должен вообще знать, что эти ссоры бывают. Но от того, как легко дети приняли Олега обратно, меня корежило как ВДВшника на утро после второго августа.

- Алиса, - не смогла удержаться я, - напомни, какое сегодня число?

- В Ростове-на-Дону 20 января, - послышалось из колонки.

Чувствуя, что одержала небольшую победу, я горделиво забрала подбородок. Подарки мужа оказались куда лучше и дороже моих, но вот эпитет «новогодние» едва ли можно к ним применить, когда на улице конец января.

- Это на Китайский Новый Год, он через десять дней, - с ловкостью ниндзя Олег прочитал мои мысли. Техника, которой супружеские пары владеют в совершенстве. Муж воспользовался моим молчанием и быстро сказал: - тут кстати Дед Мороз еще кое-что принес, кажется, для тебя.

Он протянул мне небольшую коробку, наспех завернутую в яркую бумагу с корявым бантом на боку. Все указывало на то, что это Олег запаковал лично.

- Мама, открой! – Варя, как сорока, прибежала, увидев блестящую упаковку. В любой другой ситуации, я бы не приняла подарок, но теперь, когда рядом нетерпеливо притопывала дочь, нужно было держать лицо.

Я ногтем поддела край бумаги и потянула на себя, та легко отошла в сторону, обнажая коробку с логотипом Ленинградского фарфорового завода. Сначала я дала заглянуть внутрь Варе и, услышав ее восторженный вздох, не удержалась и сама.

На бархатном дне лежала елочная игрушка – маленький тигр с аккуратно нарисованной мордашкой и блестками на пухлом пузе.

- Ты же их еще собираешь? Нравится? - Олег подошел ближе и положил руку мне на плечо.

Я, не отрываясь смотрела на тигренка, тот выглядел настолько реалистично, что казался живым. Он будто спал на синем бархате, и наши голоса могли разбудить малыша. Такой игрушки у меня еще не было, обычно я покупала что-то попроще и подешевле, но каждый раз елку непременно украшал символ Нового года. Олег никогда не воспринимал мою причуду всерьез, даже посмеивался, вплоть до этого момента.

День, когда он решил сделать мне настоящий подарок. А немного до - отобрать квартиру и выгнать на улицу. Из бани нырнуть головой в снег не настолько шокировало как поведение моего еще пока мужа.

- Это тоже покупала Анфиса? - Сдержать эмоции все-таки не получилось.

- Ян, тихо попросил Олег, - не надо так…пожалуйста.

Тигренок идеально лег в ладошку, такой красивый, праздничный. Он сладко спал, пока вокруг происходили бессмысленные дела: накрывали столы, обижали друг друга люди, искали виноватых и лелеяли свое одиночество. Все было нипочем маленькой стеклянной игрушке. Раньше я бы умерла от такого подарка. Вот так, без повода, купить то, что мне нравится, не глядя на стоимость, просто потому что любишь человека.

Раньше. Целую вечность назад.

- А как надо? – Олег заметил перемену в моем взгляде и плотно сжал челюсть.

- Дай сюда, я повешу на елку.

От неожиданного прикосновения, я дернулась, и тигренок медленно, будто кто-то нажал кнопку пульта и включил нужный режим, полетел на пол. Тонкое стекло такое хрупкое. Бьется не так эффектно, как манекены в бутиках, но тоже очень красиво. Уцелела только мордочка и теперь, валяясь среди осколков, осуждающе смотрела на нас, двух нерадивых взрослых.

- Ну что же ты сделал, - я опустилась вниз и взяла в руки то, что еще секунду назад казалось лучшим на свете подарком. Игрушка была такой красивой, а я не уберегла, испортила.

- Я куплю тебе новую, - произнес Олег и попытался забрать из моей руки осколок. Но маленький тигр все-таки укусил меня напоследок, острое стекло впилось в ладонь, образуя продолговатый порез.

Я вскрикнула от боли.

- Мама, не трогай, это опасно, - Миша сорвался ко мне, но я остановила его предупреждающим взмахом руки.

- Не подходи, тут везде стекла, ты можешь пораниться.

- Но тут кровь, - всхлипнул он не сводя взгляда с алеющей ладони.

- Миш, не спорь, - произнес Олег, - там совсем маленькая царапина, сейчас мы уберем здесь и забинтуем маму, будет у нас своя мумия.

В этот момент распахнулась дверь и на пороге появилась Клара Гавриловна с горшочком чего-то аппетитного в руках.

- Сделала жаркое по быстренькому, от салатов все устали уже, правда, Олежек?

Свекровь замолчала, стараясь найти объяснение тому, что произошло в ее отсутствие. Немая сцена в Ревизоре выглядела не так интригующе как наш домашний квартет: Миша замер на полу в нелепой позе, будто решил поиграть в Море Волнуется. Я сижу на коленях и прижимаю руку к груди, на белой рубашке пятно крови, Олег рядом, пытается понять, нужна ли мне помощь, Варя скачет на диване, шелестя роскошным подъюбником, а фоном всему этому служит Алиса и ее протяжное: «Отпууусти и зааабудь» из колонки.

- Мам, пожалуйста, пропылесось ковер, пока я обработаю Яне руку, а потом сядем за стол. Варь прыгай где прыгаешь, и не слезай с дивана, пол это лава, поняла?

Не успела я отреагировать, как Олег поднял меня на ноги