Предатель. Тайная жизнь миллиардера - Рика Ром

Встаю с кровати, подхожу к окошку и, кусая мизинец, строю еще более пугающие масштабами гипотезы.

Эля и его зам. Миллионы на их банковских счетах. Зачем? Если ты ни в чем не виноват, к чему платить им? Прикрытие отношений с Мариной? Эля близкая подруга, знает секреты Нечаевой. А сама Эля проболталась заместителю Димы. Пришлось всем затыкать рты.

Голова раскалывается от мыслей. Накрываю ее руками, и в спальне после короткого стука появляется Влад.

– Вот. Ваш телефончик.

Кладет его на комод у двери и выходит. Похоже, после сказанных мне слов, Влад чувствует себя неловко.

Я возвращаюсь в кровать и сразу же лезу в Айфон. Тридцать семь звонков от Димы, два от Жени. И один видеозвонок от Полины. С кого начать?

С Жени. Звоню ей, и мы договариваемся о встрече завтра. Она подготовила документы, мне нужно с ними ознакомиться. Готовлюсь позвонить Поле, но вижу сообщение от Димы.

«Завтра в восемь утра в нашей клинике. Не опаздывай»

Теперь звонок Полине станет спасением от очередной бессонной ночи с воспоминаниями о Диме.

– Привет, малая! – радостно улыбается Поля, сверкая своими голубыми глазами. – Сейчас подключим Симку, погоди.

Минутой позже к нашей видеоконференции подключается Сима. Она сидит в каком–то шикарном ресторане и пьет красное вино.

Мы с Полей принимаемся расспрашивать ее, где она находится. И я забываюсь. На долгих полтора часа становлюсь маленькой девочкой, болтающей с сестрами об их свиданиях, успехах и планах на ближайшее будущее…

ГЛАВА 17

Четыре утра. Лежу на спине, не сомкнув глаз. Уже вставать через три часа, а я будто бы захвачена в плен бессонницей и никак не могу ее побороть.

Поля с Симой заметно поднимают мне настроение своими непринужденными рассказами о личной жизни, но сейчас оно на нуле. Я даже не знаю, я чувствовала себя хуже до или после разговора с сестрами.

Все как–то запутанно и неясно.

Слишком много вопросов и мало ответов.

И больше всего тревожит Дима.

Я же своими глазами видела те фотографии с Элей, своими руками вскрыла коробку, в которой лежали сексуальные аксессуары…

Дима не может отрицать очевидных фактов. Он по уши увяз в болоте.

Вчера Поля рассказала про его звонок и про просьбу приготовить сладкое угощение на бал–маскарад Нечаевой. Долго расспрашивала меня, почему он так возится с ней и совсем не жалеет моих чувств.

Я думаю, Диме мои чувства неинтересны. Его волнует мэр и перспективы их дружбы, плюс ребенок, от которого я, в конце концов, отказалась, потому что мой муж ранил меня в самое сердце.

Ребенок…

Скоро я должна быть в клинике и выслушивать очередную ободряющую речь гинеколога.

Переворачиваюсь на бок и тяну уголок одеяла под щеку. Город постепенно просыпается, и в домах загораются окна. Сначала одно–два, потом больше и больше.

А во мне с каждым днем вспыхивает все больше ненависти к миру. К его несправедливости. Я хотела любить, дарить любовь. Но меня столкнули со скалы в пропасть, забрав неокрепшие крылья и лишив веры в самое прекрасное чувство на земле.

Вздыхаю, закрываю глаза и вроде бы засыпаю. Под шум дождя, с мыслями о сестрах, о Диме и о своей никчемной жизни.

Весна в этому году выдается дождливо–пасмурной и почти каждый новый день начинается с осадков…

***

Какое серое небо – говорю сама себе, выйдя из подъезда на улицу. Кажется, оно вот–вот рухнет нам на головы, и мы захлебнемся водой с пыльным привкусом.

– Доброе утро. – Нина Емельяновна уже откуда–то возвращается домой и, встав под козырек, стряхивает капли с зонта. Несколько попадают на мое новое пальто кремового цвета.

– Доброе утро. – Отхожу назад, мельком взглянув на Влада, который снимает с машины сигнализацию и зачем-то постукивает ногой по колесу.

Женщина поджимает губы, морщины вокруг рта пугают своей четкостью.

– Кто рано встает, тому бог подает, да?

Носик ее зонтика чуть не вонзается мне в ногу. Успеваю отодвинуться еще на пару сантиметров. А она постукивает им словно тростью по бетону, желая сломать надвое.

– Да.

– Ну, хорошего дня.

Я с любезной улыбкой открываю ей дверь, она не спеша заходит в тамбур, и я отпускаю ручку. Мысленно перекрестившись, вижу идущего ко мне Влада.

– Пережили торнадо? – улыбается викинг, дергая плечами вверх.

– Вроде бы. Теперь бы еще одно пережить. – Приподнимаю воротник пальто, спасаясь от мокрого ветра.

Намек на Диму, мы с Владом понимаем без расшифровки.

– Всё будет отлично. Говорят, дождь к счастью, сегодня льет, как из ведра. – Влад по обыкновению хочет скрасить грусть шуткой.

Счастья не существует. Я много лет считала себя счастливой женой, а в итоге пополнила клуб несчастных женщин.

Обида вновь разрывает мою грудь. Ни глубокое дыхание, ни размышления о любимой работе, даже отказ от свадьбы Марины, не дают и микроскопического шанса ее унять.

Я сажусь в машину, откидываюсь на сиденье и расстегиваю несколько верхних пуговиц, чувствуя внезапное удушение.

Оно поглощает меня секунда за секундой. Буквально минутой ранее ощущала дикий холод, а теперь пылаю от жара.

– Если вы не против, я снова хотел бы извиниться за вчерашнее. Я сглупил, сказав вам, что думаю о ваших отношениях с Дмитрием Александровичем. Это не мое дело, простите.

Влад за рулем и сидит ко мне вполоборота.

– Забудь. Правда. А теперь, пожалуйста, поехали в клинику. Хочу быстрее с ней покончить и встретиться с Евгенией.

– Конечно.

«Порше» заливает дождем. По окнам текут настоящие реки. Влад выезжает с придомовой парковки, кивает головой охранникам Димы и выехав за шлагбаум, везет меня в эпицентр моей пятилетней боли.

Дима прохаживается возле кабинета Елены Павловны, сложив руки за спиной. Широкие шаги, опущенный взгляд. Он сам на себя не похож.

Увидев меня на горизонте, выпрямляется, распахивает пальто и акцентирует узкую талию, зацепившись пальцами за ремень.

Красив. Безупречен. Элегантен.

Ему всегда шел классический стиль. Мы вместе выбирали ему костюмы и рубашки, подбирали запонки и галстуки.

На нем сейчас та рубашка, которую я купила в Италии. Тончайший шелк, вкусный винный оттенок. Она идеально сочетается с его смуглой кожей.

– Я же просил не опаздывать. – Дима наклоняется поцеловать меня в щеку, я отступаю. Заправляю, распущенные волосы за уши и читаю на двери табличку, известную мне наизусть.

– Идем.

Сделав один глубокий вдох, вхожу в кабинет врача первая. Дима медлит. Я даже оборачиваюсь убедиться, не передумал ли