Ты проиграешь, дорогая - Анетта Молли

Думаю, пора раскрыть его тайны.

Этим же вечером я пишу письмо. На следующий день приезжаю к Насте и прошу ее незаметно оставить его на столе Полины.

Глава 20

Жена

Я снова смотрю на тест, прижавшись спиной к дверце ванной. Две недели задержки, тошнота по утрам — и снова обман. Одна бледная полоска, как приговор.

— Ну что? — голос Влада из спальни звучит устало.

— Отрицательный, — отвечаю, выбрасывая тест в мусорное ведро под раковиной.

Он появляется в дверях, затягивая пояс халата.

— Может, тебе к врачу? — его пальцы барабанят по косяку. — Вдруг что-то не так...

Я застываю с тюбиком зубной пасты в руке.

— У меня все в порядке. В прошлый раз забеременела с первого раза.

— Ну, возраст.... — он пожимает плечами, избегая моего взгляда.

Возраст. Мне тридцать. Ему тридцать пять.

Я ничего не отвечаю.

Мы завтракаем в тишине.

Я разламываю круассан, наблюдая, как крошки падают на тарелку. Влад сидит напротив, уткнувшись в телефон, его кофе даже не тронут.

— Маруся просила сводить ее в зоопарк в субботу, — говорю я, намазывая варенье.

Он даже не отрывает взгляда от экрана.

— Мне надо работать.

— Ты обещал.

— Поля, — он наконец поднимает глаза, — у меня дедлайн.

В его взгляде нет раздражения. Нет даже усталости. Просто пустота. Та самая, что поселилась между нами очень давно.

— Я свожу ее одна.

Он кивает, снова погружаясь в телефон.

После той сцены Влад был лучшим мужем две недели. Мы не вылезали из постели, он не задерживался на работе, проводили вместе выходные.

Потом он словно перегорел и все вернулось.

Правда, почти каждую ночь мы занимаемся сексом, чтобы скорее забеременеть. Правда, это все механически. Без любви, страсти, эмоций.

Наша жизнь теперь — это вежливые утренние диалоги, совместные фото для соц. сетей, игра для Маруси, что мы по-прежнему дружная семья.

Но я так и не смогла забыть измену…

Да, я постараюсь со временем, но пока рана слишком свежа.

Я не хочу любить Влада, но не могу перестать…

Я доедаю круассан. Он проверяет почту.

— Влад.

— Мм?

— Ты любишь меня?

Вопрос повисает в воздухе. Он медленно откладывает телефон, проводит рукой по лицу.

— Поля....

— Просто ответь.

Но дверь распахивается — вбегает Маруся в пижаме с мишкой, и момент уходит. Он целует дочь в макушку, я наливаю ей сок.

Мы играем в счастливую семью. И у нас это отлично получается.

Моя отдушина — работа.

Когда я задерживаюсь в центре после занятий, Паша всегда находит повод остаться. То отчеты свежие принесет, то чай.

— Опять вся в работе? — сегодня он ставит передо мной стакан с фруктовым чаем.

Я улыбаюсь, поправляя стопку тетрадей:

— Дома вечером никого. Влад с Марусей на ужин к его маме уехали.

— Значит, у нас есть время. — Он достает из сумки коробку с эклерами. — Твой любимый, с клубникой.

Мы сидим в пустом классе, едим пирожные и смеемся над историями про наших неугомонных подопечных. В этих моментах — за чаем, среди разбросанных карандашей и детских рисунков — я снова чувствую себя собой. Не женой, постоянно оглядывающейся назад. Не матерью, разрывающейся между домом и работой. Просто — Поля.

Когда мы наводим порядок перед уходом, Паша неожиданно берет мою руку:

— Завтра привезу те новые методички. Обещаю, они тебя впечатлят.

Его ладонь теплая. На секунду мне кажется, что он хочет сказать что-то ещё, но просто отпускает мою руку.

— Спасибо, — шепчу ему вслед.

Уже собираюсь домой, как замечаю на столе конверт.

Неприметный, как любое деловое письмо. Обычный офисный формат, чуть помятый по краям, будто его долго носили в сумке. Ни марки, ни обратного адреса — только мое имя, написанное аккуратным почерком черной гелевой ручкой.

Вскрываю. Внутри единственный листок, сложенный втрое.

«Ты меня не знаешь меня, но мы оба любили одного человека. Можешь меня ненавидеть, заслужено, но ты должна знать правду. Влад сделал вазэктомию. Р.».

Та самая «Р»?!

Бумага дрожит в моих руках. Я медленно складываю бумагу и кладу обратно в конверт.

Странно. Нет слез. Истерики. Гнева.

Чувствую только... облегчение?..

Теперь все его холодные прикосновения, эти месяцы бессмысленных «попыток», его раздраженные взгляды — все обретает смысл.

Я выключаю свет в кабинете и выхожу в коридор.

*****

Захожу в квартиру и вижу, как Влад лежит с телефоном, даже не смотрит в мою сторону. В моей души поразительное спокойствие. Знаю, что потом буду долго оплакивать свою умершую любовь, но сейчас только сосредоточенность.

— Как дела? — спрашиваю, доставая свой чемодан из шкафа.

Влад лениво поднимает глаза.

— Что ты делаешь?

— Переезжаю.

Я не хочу оставаться в этой квартире. Не смогу жить здесь после всего. Она будто помнит мое отчаяние.

— Что за бред ты....

И тут я взрываюсь.

— Ты отвратителен! Ты смотрел, как я плачу, когда тесты отрицательные! Говорил, что мне надо провериться!

Влад вскакивает с кровати, лицо перекашивает от злости:

— Что происходит?!

— Я все знаю! Вазэктомия, значит?

В глубине души маленькая часть отчаянно надеется, что «Р» обманула меня, чтобы толкнуть к разводу.

Но по глазам Влада я вижу ответ. Она меня не обманывала.

— Поль.... я...

— Молчи. Просто молчи.

Я срываю с пальца обручальное кольцо и швыряю ему под ноги. Оно со звоном отскакивает под кровать.

— Подам заявление на развод сегодня же.

— Ты не можешь просто...

— Могу!!! — перекрываю его крик. — Маруся едет со мной. Ты получишь свидания раз в две недели под присмотром. И если хоть раз опоздаешь...

Начинаю собирать вещи. Влад хватает меня, пытается остановить, но я отвешиваю ему пощечину.

Он замирает.

— Ты пожалеешь, Поля. Ты глупая курица! — выплевывает. — Что тебе не живется, а? Даже своей матери постоянно ныла и жаловалась на меня!

Замираю.

— Что?.. Но откуда ты…

Влад саркастично смеется.

— Твоя мать мудрая женщина и знает, что любой нормальный мужик будет хотеть другую. Надо просто это принять! А ты глупая! Я тебе все дал!

В голове туман.

— Мама на твоей стороне?..

— Конечно! Ведь она знает цену деньгам! Не задумывалась, откуда у нее новая машина?

— Она мне не говорила…

— Ты ещё глупее, чем я думал!

— Зачем? — мой голос звучит хрипло, неожиданно тихо.

Влад застывает посреди комнаты, его кулаки разжимаются.

— Что?

— Зачем ты это делал? — поворачиваюсь к нему, чувствуя, как слезы наконец подступают. — Не просто изменял. Не просто врал. А заставлял меня... заставлял поверить, что со мной что-то не так. Что мое тело... — голос срывается.

Влад медленно поднимает голову. Его губы растягиваются в ухмылке, которую я раньше видела