Царствование Розы - Кейт Голден

Королева Амелия. Желанная гостья при дворе Лазаря.

Амелия была воплощением элегантности, когда прошла мимо нас и спустилась по широкой сверкающей лестнице без свиты. Ноги, длинные, как у цапли, ее платье цвета слоновой кости в тон заплетенным волосам. Оно облегало ее изысканное тело, словно вторая кожа, и тянулось бесконечным шлейфом позади, заставляя всех быть настороже весь вечер. Демонстрация силы, как и все, что делала Амелия. Никаких украшений, кроме десятков разноцветных перстней с самоцветами на ее длинных, гибких пальцах.

Но эта маска…

Сад яркой, усыпанной драгоценностями флоры и фауны, который начинался на ее высоких скулах и поднимался до короны из стеблей на макушке. Вышитые растения и существа — крылья, когти, лепестки и стебли — образовывали скорее головной убор, чем маску, и, хотя я могла только представить вес, Амелия держала подбородок высоко, подчеркивая свою изящную линию подбородка и элегантную шею.

Что за Камни… Что могло заставить Эрикса отречься от престола в пользу своей дочери? Ничто в этом мире. Его либо заставили, либо он мертв. Но Амелия здесь, как союзник Лазаря… Это наверняка дело рук Кейна. Какая-то его хитрость.

Надежда, которую я не смела отпускать к себе месяцами, беспомощно затрепетала у меня в груди. Мне нужно было любой ценой поговорить с ней.

Но Амелия была уже на полпути вниз по ступеням, на пути к тому, чтобы смешаться с толпой, и в конечном итоге занять свое место за удлиненным банкетным столом.

— Мне нужно в уборную.

Вин и Мэддокс разом повернулись ко мне, как антилопа и хищник. Жертва и охотник.

— Нет, — рыкнул второй. — Мы и так уже опаздываем.

— Кажется, я… — меня затрясло. — Меня тошнит. — Я снова сглотнула и схватилась за живот.

— О, Боги, — выругался Мэддокс, оглядываясь, заметил ли кто-нибудь. — Ладно, блюй быстро. Вин, займись ею.

Я снова скривилась, и Вин потащил меня обратно по коридору к дамскому салону.

— Тебе нужно, чтобы я зашел с тобой?

Я покачала головой и рванула внутрь.

Дамская комната не была похожа ни на одну уборную, в которой я когда-либо бывала. Она была заполнена женщинами, которые разглядывали себя в таких же светящихся туалетных столиках, как у меня в покоях, поправляли бретельки туфель, возились с поясами и сережками. Сплетничали и потягивали игристое вино. Две женщины восхищались масками друг друга, а потом обменялись ими, с восторгом оценивая новые образы бок о бок.

Я подскочила к ним.

— Именно это я и искала! — воскликнула я жизнерадостно, обращаясь к женщине с широкими бедрами, чья новая маска была вся в змеях вместо волос. Я указала на свою. — Моему мужу она нравилась, но она такая скучная.

— Нет, — слащаво протянула она, пьяная. — Она прелестна. А моя давила мне на… — икота — …скулы. — Она кивнула на свою молодую подругу, которая с трудом удерживала на лице эту проблемную маску.

— Вот, — предложила я молодой гуляке, снимая свою. — Поменяемся?

Другая женщина, слишком пьяная, чтобы даже говорить, без возражений отдала мне тяжелую маску и взяла мою взамен.

Не сказав и спасибо, я поспешила вглубь будуара. Я не была уверена, как долго Вин или Мэддокс будут верить, что мне плохо, но сомневалась, что у меня есть больше нескольких минут.

Новая маска — две руки, прикрывающие глаза, с пальцами, увенчанными длинными черными ногтями, — не помогла бы мне улизнуть, не привлекая внимания Вина. Мое платье было слишком узнаваемым.

Я осмотрела уборную. Бледные розовые обои. Фарфоровые и золотые раковины и полки, заполненные льняными полотенцами для рук. Никаких занавесок, которые я могла бы украсть… никаких покрывал или пледиков…

Пожилая женщина с белыми кудряшками почти храпела на розовой кушетке в углу, из ее пальцев свисала чаша. Брошенная рядом с ней, яркая, цветочная меховая накидка.

Безобразная. И идеальная.

Я подкралась и осторожно стянула толстую крашеную шкуру с дивана, стараясь не разбудить ее уснувшую хозяйку. Ее голова безвольно склонилась, и я затаила дыхание — но раздался лишь сонный вздох.

Слава Камням.

Накинув ее на себя, я двинулась к…

— Что ты делаешь?

Я резко обернулась, с сердцем, подступившим к горлу, и увидела женщину в маске барсука.

— Это шуба моей матери.

— Абсолютно верно!! — Молодец, Арвен, вот это ответ.

Барсучиха оценила меня, скрестив руки.

— И… — продолжила я, хватаясь за соломинку. — И она так любезно предложила мне ее попользоваться, пока отдыхает, потому что я просто коченею. — Я продемонстрировала, что меня трясет от холода. — Разве не здорово, как женщины находят подруг прямо в будуаре?

Хмурый вид Барсучихи слегка смягчился.

— Она у нас щедрая. Мать шестерых детей — с кем не бывает.

Я слишком громко рассмеялась.

— Я сказала ей, чтобы она забрала накидку, когда будет нужно. Я буду сидеть на возвышении рядом с королем.

— О боже, — сказала Маска Барсука, наклоняясь. — Правда?

— М-м-м. — Я кивнула. Время тикало, и мне нужно было убрать эту барсучиху с дороги.

— Как ты удостоилась этого места?

— Моя сестра. Она герцогиня.

— Герцогиня! Какого герцогства?

Кровоточащие Камни. Мать барсучихи фыркнула во сне рядом со мной и перевернулась на бок, прижавшись лицом к розовой обивке.

— Пирн? — попробовала я. Я убедила себя, что это звучит как настоящее герцогство. Или же это будет конец этой плохо продуманной, спонтанной — нет, вовсе не продуманной, до смешного нелепой…

— Обожаю Пирн, — прощебетала барсучиха. — Особенно весной. Там так прекрасно.

— Несомненно, — я ухмыльнулась, прищурившись на нее. Она тоже блефовала. Я почти забыла, что двор Лазаря наполнен корыстными, лживыми желателями забраться как можно выше в обществе.

— Не могла бы ты представить меня своей сестр…

Не дав ей договорить, я выскочила за дверь, прямо мимо ничего не подозревающего Вина, который терпеливо ждал, сложив руки на груди.

У меня было немного времени, прежде чем он вломится в дамскую комнату в поисках меня. Мне нужно было найти Амелию.

Чуть не сталкиваясь с щеголеватыми, богатыми мужчинами и элегантными женщинами, перебравшими вина, я помчалась вниз по лестнице и в безумие.

Безудержное веселье царило вокруг. Оглушительная музыка, вспотевшие тела, смех, похожий на плач. Меня толкали внушительные фейри, на ноги наступали танцоры, и я пробиралась по клетчатому полу, словно жук на поле боя. Было слишком темно, а обзор ограничивали руки моей маски. Корсет слишком давил, а мех этой непристойной шубы отвратительно чесался на шее и груди.

Когда я наконец увидела то нетронутое платье цвета слоновой кости, я вознесла благодарность самим Камням. Шелковый шлейф Амелии не был запятнан ни единым следом от