Нежданная жена Стального Дракона - Светлана Рыжехвост

Вилма хлопнула в ладоши:

– Это прекрасно! Значит, еще месяц-другой – и он побежит на двух ножках.

В этот момент стажерка как-то особенно громко вздохнула.

– Вам плохо, Марьям?

– Нет, госпожа Родди, – пискнула стажерка. – Что-то в глаз попало.

– М, совесть, наверное, – хмыкнула Вилма. – Катти, дорогая, почему ты не говоришь мне о том, как вас с Луми встретили в столовой?

Вздохнув, я прямо спросила:

– А что изменится? Я не буду жаловаться старшему целителю. Если мне или моему сыну причинят вред… Что ж, я попрошу защиты у Магнуса. Меня не трогает чужое презрение, как и ненависть. Я та, кто я есть. Мой сын – дракон, и он имеет право быть здесь. Остальное – тлен и суета.

– Чужое неприятие может сильно осложнить жизнь.

– Там, в Лькарине, я выживала в худших условиях. Мне приходилось скрывать второй облик сына, голодать и работать практически за еду. На этом фоне высокомерные лица коллег такая мелочь, что я… Я даже не понимаю, как на это можно жаловаться.

– Дело твое. Но в любом случае на выходные ничего не планируй, поведу тебя на рынок. Малыш обернется человеком – и во что ты его нарядишь?

– Ох, – растерялась я. – И правда.

– Не переживай, – Вилма подмигнула, – все купим. Я устала, Марьям, отвези меня в палату! А ты посиди здесь, тебе полезно!

Но надолго я в оранжерее не задержалась. Бумаг оставалось все меньше, и я всем сердцем чувствовала, что вот-вот соберу все части головоломки!

Глава 10

Прошло несколько дней, и я заметила, что отношение ко мне изменилось. Целители и стажеры перестали шипеть мне в спину, прежде ярые неприятели нынче ограничиваются лишь поджатыми губами. И то исподтишка – как выяснилось, с протеже отделения проклятий никто не хочет ссориться. Правда, о том, что я и есть та самая протеже, мне сказала Луми:

– Карлус Родди специально провел тебя сквозь весь дом исцеления. А девица, что помогала госпоже Вилме Родди, болтлива до ужаса. Ее после этого перевели на первичный прием пациентов. А так как стажеру там делать нечего, то… К вечеру все знали, что лькаринка пользуется полным доверием семьи Родди, а также имеет друзей среди прочих алознаменных.

– Скажешь тоже, – смутилась я.

– Ты им понравилась, – серьезно сказала Луми, – особенно тем, что не стала ни козырять своим поступком, ни требовать преференций. Ты сработала так же, как работают они: молча сделала свое дело и ушла. Кстати, ты знаешь, что сегодня самый лучший день?

– У меня каждый день – лучший, – хмыкнула я.

– Не-ет, сегодня совершенно особенный день, – захихикала Луми. – Денег дают! И даже мне – за отработанные дни.

– Мне не дадут, – покачала я головой. – Я работаю всего несколько дней и…

– Ты забыла про спасение Вилмы, девочки из счетоводства постарались и втиснули половину суммы в аванс. А сейчас как раз начало месяца!

– Дай мне закончить, и пойдем, – строго сказала я.

И, сложив самые ценные бумаги, убрала их в зачарованный шкаф. Остальные же разложила на столе так, будто работаю именно с ними.

– А чего ты? – удивилась Луми.

– Я очень ими дорожу, – уклончиво ответила я, подхватила корзину с сыном и поспешила выйти.

Удивленная, она хмуро оглядела мой кабинет и вышла. Но, на мое счастье, не задала ни единого вопроса, чего я втайне опасалась.

Почему опасалась? Ох, потому что у меня не было нормальных ответов! Последние два дня кто-то в наше с Гели отсутствие роняет игрушки дракончика. Они обычно рассыпаны по моему столу, поскольку ему нравится играть именно на нем. Бумаги он не портит и вообще ничуть мне не мешает, потому-то я и не сгоняю его на ковер или на диван. И вот, с одной стороны, цветные мячики могли и сами скатиться на пол. А с другой – при мне-то не скатываются!

– Нам сюда, – Луми кивнула на коридор, из которого постоянно выходили целители.

– Там, наверное, очередь, – вздохнула я.

– А вот и нет, – захихикала драконица. – Идем, я все тебе покажу.

Внутри длинного-предлинного коридора было много-много узких дверок. И все они были подсвечены красным.

– Это значит, что внутри занято, – пояснила Луми и, увидев зеленую, кивнула на нее: – Заходи внутрь, садись за стол и клади обе руки на столешницу. Там появятся деньги и документы. И, если захочешь, можешь сразу переложить деньги на свой счет.

– У меня нет своего счета, и пока что я воздержусь от его открытия, – мягко ответила я.

Мысли об Лькарине и бывшем супруге меня посещали достаточно часто. Я понимала, что он может нас найти. Он точно не сможет потребовать выдать меня, но вот Гели… Гели наш сын, и вряд ли Магнус сможет что-то сделать для нас. То есть по закону – точно ничего не получится. Но можно будет попробовать спрятать Гели.

«Хватит, остановись, – цыкнула я сама на себя. – Ему не придет в голову искать здесь!»

Закрыв за собой узкую дверь, я повернулась и хмыкнула: комната была под стать входу. Крошечная, с серыми стенами и жемчужно-светящимся потолком, она вмещала в себя стол и стул. И больше ничего.

Вдох-выдох, если мне ничего не начислено – никто не узнает. Просто… Отработала едва ли неделю и пришла за жалованием – стыд и позор.

Встряхнув руками, я прижала ладошки к столу. И от моих кистей тут же в стороны пошли волны. Одна, вторая, третья. А после прямо под руками начал формироваться пузырь!

Минута, и передо мной лежали три холщовых мешочка и лист, заполненный убористым мелким почерком.

Прочитав сумму, я ахнула: на эти деньги мы с Гели и год прожить сможем! А вот на листе были написаны очень странные вещи, как будто кто-то разбил все мои действия и оценил каждое.

«Хотя, может, так и надо? Может, целители так и получают плату?» – пронеслось у меня в голове.

Мешочки с деньгами я распихала по карманам, но они все равно довольно весомо выпирали. Мне пришлось свернуть лист в кулек и, собрав всю имеющуюся силу, придать ему иллюзию дамской сумочки. После