Нескромное пари - Джейми Холланд

Единственное в округе кафе было переполнено. Воздух пропитался сигаретным дымом, запахом пива и заправок для салатов. Но им все же удалось найти крошечный столик в дальнем конце зала. Молли сдвинула на макушку свои большие солнцезащитные очки а ля Одри Хепберн, приподняв тем самым волосы. Джорди никак не мог оторвать взгляд от невероятной голубизны глаз своей спутницы. Она взяла его за руку и сказала:

— Джорди, это отличный день. Спасибо тебе.

— Это тебе спасибо. Здорово, правда, когда все самые интересные места отмечены на карте? Это прямо как настоящая экскурсия, ты сам себе гид и никакой толпы туристов вокруг. Что будешь есть?

— С удовольствием съела бы что-нибудь вроде гамбургера или большого сандвича и картофель фри. Я голодна как волк.

«Она такая красивая, — думал Джорди. — Я просто обязан сделать все, чтобы она стала моей девушкой. Просто обязан. Пожалуйста, Боженька, помоги мне», — взмолился он, но потом вспомнил, что был атеистом.

— Никогда раньше не занималась осмотром достопримечательностей, — заявила Молли. — Я вот уже четвертый год в Лондоне и все еще как следует не знаю, что где располагается. Мне всегда казалось, что улицы Лондона распланированы в виде концентрических кругов от станций метро. Несколько улиц вокруг станции метро «Энджел», несколько — вокруг Пиккадилли-Серкус^[28] и вокруг Лестер-Сквер^[29]. Я понятия не имела, как все они друг с другом связываются. Это все из-за того, что мне постоянно приходится ездить на метро. Поэтому здорово, что ты вытащил меня сюда и мы прошлись пешком. Я увидела много достопримечательностей.

— Секрет в том, чтобы время от времени ходить пешком и при любом удобном случае пользоваться автобусом, — поделился с ней опытом Джорди.

— Наверное, ты прав.

— Когда я только переехал сюда, — продолжил он, — то работал в брачном агентстве и занимался тем, что проводил на улицах разные опросы. Так что я быстро сориентировался, что к чему в городе.

— Ну, ты даешь! Уличные опросы.

— Знаю-знаю, — рассмеялся Джорди. — Ночной кошмар, а не работа. Я должен был останавливать на улицах людей и спрашивать, состоят ли они в браке, и если нет, то не хотели бы они воспользоваться услугами нашего агентства. Но основной задачей было выспросить у них номер телефона. Врагу такой работы не пожелаешь. Меня хватило всего на неделю с небольшим.

— Наверно, это так неловко.

— Да уж. Но мне удивительным образом удалось собрать кучу номеров. Я бы сам и за миллион долларов не согласился дать номер своего телефона какому-то идиоту с улицы, разгуливающему с папкой в руках. Каждое утро меня отправляли в какой-либо из районов города, по которому надо было шататься и умолять ничего не подозревающих граждан дать свой телефонный номер. Эта работа помогла мне быстро разобраться, как располагаются улицы в центре Лондона, но я постарался как можно быстрее от нее избавиться. Потом я продавал рекламные площади. Довольно неудачное начало карьеры в Лондоне.

— Ну, а мне до приезда в Лондон пришлось поработать в провинции. Ты представить не можешь, какая это тоска, таскаться по всем «Бутсам»^[30] в Западном Мидленде и пытаться всучить им разные кремы для лица. Я даже работала на одной из станций техобслуживания, что располагаются вдоль автострады. Меня хватило на два дня.

— Это почти также ужасно, как шататься с папкой по улицам.

Они никак не могли наговориться. Молли рассказала ему о своем детстве на Шри-Ланке, о своей семье. Она обожала своих старших братьев и хотела бы почаще с ними встречаться. Один из них все еще жил в Лондоне, а второй перебрался куда-то в предместья Бата^[31] и у него был сын. Ее родители на тот момент жили в небольшом городке рядом с Элдели-Эдж в графстве Чешир. Ей нравились семейные рождественские вечеринки, потому что только на Рождество, не считая свадеб и крестин, вся семья собиралась вместе. Джорди рассказал, что тоже любит, когда все родные собираются вместе. Что у него есть старший брат, который служит в армии и на данный момент находится в Боснии. Но родители их живут не так далеко от Лондона, поэтому при любом удобном случае Джорди старается навестить их. Несмотря на то, что сам он перебрался в Лондон, своим домом он считает Уилтшир, и всякий раз, когда по пути в родной город видит шпиль собора, на него снисходит умиротворение.

— Я люблю там бывать, и у нас с родителями очень хорошие отношения, но самое главное — моя матушка меня всегда отменно кормит. Хотя, конечно, это не так уж и важно. Помню, как было весело, когда Флин, Джессика и еще куча наших друзей жили там. Мы так здорово проводили время, когда росли. У меня было очень счастливое детство. До сих пор все мы собираемся в местных пабах на Рождество и на День рождественских подарков^[32], но все это уже не то, не так, как раньше.

Выражение лица Молли переменилось, и теперь она выглядела какой-то печально задумчивой:

— Как грустно, да? Ведь родители долгие годы являются самой важной частью твоей жизни. Они заботятся о тебе, кормят, помогают решать проблемы, терпят твое дурное настроение и переходный возраст и безгранично тебя любят. Но однажды ты собираешь вещи и уходишь от них, хотя им казалось, что ты останешься с ними навечно. Когда я возвращаюсь домой, то не чувствую, что моя комната осталась моей. В ней больше нет моих вещей, а на их местах стоят какие-то картины, всякие безделушки, и там всегда слишком чисто. Если мне нужно позвонить, то я спрашиваю разрешения, потому что не хочу обижать родителей.

Последнее высказывание задело Джорди. Он почувствовал себя виноватым, потому ему уже больше не хотелось звонить родителям, по крайней мере, дважды в неделю, как он это делал раньше. Путешествуя, он отвык от этого. Находясь такое длительное время вдали от дома, он неизбежно потерял связь с родителями, теперь они уже не были ему близки так, как прежде. До своего кругосветного путешествия он все еще жил с родителями и зависел от них. Но когда он вернулся, с этим было покончено. Он заявил, что будет жить самостоятельно, и полетел из родительского гнездышка на волю. Все его друзья тоже ушли из дома. Снова взглянув на Молли, Джорди понял, что ни с кем и никогда раньше этого не обсуждал. А с ней было так легко разговаривать. Когда он говорил, Молли очень внимательно слушала, как будто никто и никогда не говорил ей ничего более важного. Джорди открывал в ней все новые и новые качества, которые ему нравились. Или которые он уже любил.