Дожить до ноября - Кира Святова

— Я сказал, отправляйся домой. Хватит на сегодня приключений. — Он развернулся и начал уходить.

Меня охватил гнев вперемешку с отчаянием. Не думая, я выбежала за ним, схватила его за рукав пальто и крепко сжала.

— Август, подожди, пожалуйста! — Я говорила быстро, почти умоляя. — Я не могу просто так вернуться домой, оставив тебя одного. Ты сам сказал, что это опасно!

Он замер, и я почувствовала, как его рукав напрягся в моей руке. Когда он обернулся, моё сердце сжалось. Это был не тот Август, которого я знала. Его глаза, всегда скрывающие за холодной отрешенностью легкий отблеск человечности, теперь были пустыми и жутко жестокими. Это взгляд чудовища, того самого, которое я однажды видела в цепях в тёмной комнате. Я инстинктивно отпустила его рукав и отступила назад.

— Езжай домой, — повторил он, его голос был низким, угрожающим. Он отвернулся и исчез в темноте, оставив меня стоять посреди пустой улицы, обжигаемой ледяным ветром.

Руки дрожали, когда я поворачивала ключ во входной двери дома Августа. Замок сопротивлялся, будто издеваясь надо мной, пока я с трудом справлялась с собственным страхом. Сердце тяжело колотилось в груди, а где-то глубоко внутри росло болезненное чувство беспомощности. Я открыла дверь и сразу заперла ее на всевозможные замки, проверяя каждый дважды.

В доме было темно и холодно. Тени плясали на стенах, казалось, что они живут своей жизнью. Температура почти не отличалась от уличной, и ледяной воздух обжигал кожу. Я не стала снимать пальто, просто прошла в свою комнату и включила небольшой обогреватель. Его монотонный гул быстро заполнил пространство, но от этого тишина дома казалась еще более гнетущей.

С тоской я подумала о своём собственном доме. Там всегда было тепло и уютно. Здесь же стены давили, а пустота угнетала. Я взяла полотенце и мягкую, тёплую пижаму, чтобы согреться хоть немного, и направилась в ванную. Пол под ногами был ледяным, а свет, пробивающийся из тусклой лампочки, только усиливал ощущение холода и одиночества.

Тёплая вода быстро заполнила ванную, наполняя помещение паром. Я машинально смотрела, как капли конденсата стекают по зеркалу, но перед глазами всё ещё стояли его глаза — жуткие, пугающие, чужие.

Вода стекала по коже, смывая накопившуюся за день усталость, но не могла смыть тяжесть мыслей. Под шум капель я впервые за долгое время позволила себе разрыдаться. Слезы текли по разным причинам. Некоторые я могла объяснить — страх, усталость, безысходность. Но другие были лишены логики и тем больнее. Среди них выделялось осознание: я привязалась к самому опасному существу, способному одним движением уничтожить меня. Я вспомнила кадры из новостей: растерзанные тела молодых женщин, перерезанные горла, кровь. Ту женщину в поле. Её окровавленное лицо и рыдающего отца, прижимающего к ее мертвому телу. Меня охватила дрожь. Вода вдруг показалась ледяной, хотя из неё всё еще поднимался пар.

Я просидела в ванной около двух часов. Когда, наконец, решилась выйти, кожа была красной от горячей воды, но внутри всё ещё было холодно. Наспех натянув пижаму, я услышала, как в животе заурчало — утренний завтрак был последним, что я ела. Укуталась в плед, словно это могло защитить от зябкости дома и мыслей, и отправилась на кухню.

Включив чайник, я нащупала в холодильнике остатки мясного пирога, приготовленного вчера. Подогрела его, налив себе чашку чая, и села за стол. За эти несколько минут тишина дома начала давить сильнее. Было странно, что Август так долго не возвращался. Сердце забилось чаще, когда я услышала скрежет металла у входной двери.

— Наверное, это он, — шепнула я самой себе, вставая из-за стола. Но сердце уже стучало громче. Что, если он не в порядке? Или хуже — что, если это не Август?

Мысль будто ударила током. Скрежет сменился глухим ударом. Вторая попытка, сильнее. Затем раздался оглушительный звук — дверь пытались выбить. На миг я замерла в оцепенении, но быстро пришла в себя. Меня охватила паника. Я бросилась к лестнице, сжимая плед, как щит.

На первом этаже послышался звон разбитого стекла. Они не стали возиться с замком, пробрались через окно. Сердце колотилось, ноги дрожали, но я заставила себя двигаться. На втором этаже я влетела в комнату и судорожно захлопнула дверь за собой.

Окно! Мой взгляд метнулся к нему. Это был единственный шанс на побег. Я распахнула его и выглянула наружу. Высота была приличной, земля под окном была покрыта осколками льда и мерзлым грунтом. Если прыгну, сломаю ноги. А тогда точно меня поймают.

Снизу раздались тяжёлые шаги. Они поднимались. И не утруждали себя скрытностью.

Почти не думая, я юркнула под кровать, прижав к груди колени и крепко зажала рот руками. "Только не дышать. Только не шевелиться." Дверь в комнату открылась с такой силой, что ручка ударилась о стену. Я увидела чьи-то массивные ботинки. Они неторопливо пересекли комнату и замерли у окна.

"Может, он не увидит меня…" — молилась я, следя за его движениями. Мужчина постоял у окна, затем обернулся. Его тень двинулась в мою сторону. Я замерла, прижавшись к полу. Ботинки остановились перед кроватью. Моё сердце замерло, горло перехватило.

И вдруг он развернулся и вышел.

Я лежала неподвижно, дожидаясь, пока звук шагов стихнет. Потом шумно выдохнула, поднимая пыль. Надежда начала возвращаться, когда внезапно что-то железной хваткой сомкнулось вокруг моих щиколоток.

Я закричала, но крик тут же оборвался. Меня с силой потащили из-под кровати. Пытаясь зацепиться за что угодно, я вцепилась в пол, но пальцы скользили по гладкому дереву. Хватка была как сталь — холодная и неумолимая.

— Отпусти! — мой голос дрожал, но это не остановило незнакомца. Меня выволокли на середину комнаты. Взгляд уперся в лицо мужчины. Высокий, с грубыми чертами и светящимися желтыми глазами, как у хищника. Его тонкие губы растянулись в зловещей улыбке, обнажая острые, звериные зубы.

— Думаешь, от нас можно спрятаться? — прошипел он, поднимая меня на ноги. Его голос вибрировал, словно рычание зверя. — Глупая девчонка.

Я яростно вырывалась, пытаясь ударить его, но он лишь рассмеялся, легко удерживая мои руки. Затем он резким движением вытащил из кармана платок. Ткань прижалась к моему лицу, и в нос ударил сладковатый, удушающий запах.

— Нет… — шепнула я, прежде чем глаза затуманились, а силы покинули меня.

Сквозь пелену отключающегося сознания я услышала голоса.

— Забираем её. Быстро. — Мужчина говорил раздраженно. — Идиот, осторожнее! Не порежь ее.

Мир окончательно погрузился во тьму.

Август.

Промышленная зона, где я искал нужный склад, оказалась больше,