Демоненок внутри - Кира Дрон

дети сдружились, Лелуш не переставая восхищался девочкой, стоило разговору зайти о ней. И умница, и красавица, и сильная, и вообще самая лучшая. Сисиль тоже не промах оказалась, стоило ей понять, что граф питает к ней тёплые чувства, начала активно этим пользоваться.

— Ой, платочек упал, — образец рыжей невинности взмахивал ресничками, а рыцарь в чёрном камзоле уже стоял на одном колене у её ног.

Нам с Кейрой оставалось только восхищаться и наблюдать за первой влюблённостью нашего графа.

Как-то Сисиль приехала в гости в поместье герцога и в очередной раз послала куда-то Лелуша, оставив нас наедине.

— Тебе он хоть нравится? — спросила я, отбросив формальности, у в миг покрасневшей девочки. — Значит, нравится, — довольно резюмировала, откидывая голову назад, греясь под холодным зимним солнцем.

— А Вам дядя Феликс нравится? — не ответив на вопрос, спросила эта рыжая язва, воинственно вскидывая брови.

— Нравится, — как ни в чём небывало пожала плечами. Сисиль даже поперхнулась от моей откровенности, — что такое, рыжик? Не ожидала? — довольная собой посмотрела на растерянную девочку.

— Тогда почему вы с герцогом до сих пор не вместе? — продолжала она недоумевать, всматриваясь в сад, присыпанный снегом.

— Привыкаю пока к нему, нужно время, — мягко провела по округлившемуся животу, сквозь тёплую одежду, вслушиваясь в глубокое дыхание моей демоницы. Не одной мне приходиться тяжело с беременностью.

— По-моему вы всё усложняете, — экспертно заявило это рыжие безумие, кокетливо наматывая блестящий локон на тонкий пальчик, — нравиться — значит, надо брать, а то потом поздно будет.

— Тебе виднее, — из поместья вылетел Лелуш, что-то упорно доказывая неизвестному собеседнику, — только забирай его, пожалуйста, хотя бы после шестнадцати, не добавляй его дяде седых волос, — как по запросу на улицу вслед за племянником вышел Феликс.

— А герцогу сколько лет? — стрельнула бесстыжими глазками Сисиль, пытаясь изо всех сил сдержать улыбку.

— Я бы на это посмотрела, — с напускной серьёзностью произнесла я, но в итоге первая не сдержала смешок.

И вот стоим мы посередине заснеженного сада и хохочем. А мужчины в недоумении наблюдают за нами, подходя ближе. Феликс непринуждённо берёт мою покрасневшую на холоде ладонь в руку и дует тёплым воздухом, согревая.

— Что смешного? — бросает мужчина лукавый взгляд из-под очков.

— Думаем, когда свадьба будет? — говорит Сисиль, хватает под локоть Лелуша, и мы направляемся к поместью.

— Чья, позвольте спросить? — поперхнувшись спросил граф.

— Моя и госпожи Деи, разумеется, — прицокнула рыжая на мальчика за недогадливость. Феликс же только хмыкнул и собственническим жестом засунул мою руку к себе в карман пальто. Все попытки вырвать руку сопровождались моим недобрым сопением и его взглядом полным непонимания. Но силы были не равны. И спустя полминуты борьбы плюнула на это занятие и показала герцогу вторую руку, которая тоже замёрзла. Мужчина остановился, развернул меня к себе лицом, свободной рукой взял вторую ладошку и нежно сжал.

Дети ушли далеко вперёд, продолжая выяснять отношения. А мы стояли, и меня завораживали потемневшими изумрудными глазами сквозь прозрачные линзы. Боюсь, если бы не было очков, я бы сама на него набросилась.

«Что-то у тебя гормоны бушуют в последнее время», — от души зевая, прокомментировала только что проснувшаяся Кейра.

«И не говори», — ответила ей, делая шаг к Феликсу, между нашими телами практически не осталось места.

Уже я гипнотизировала его взглядом, а он боролся со своим желанием. Герцог прекрасно понимал, что это очередная проверка его выдержки, которые за последние месяцы я устраивала для него регулярно. Он держался, тяжело дышал, сжимал кулаки, но держался. И только глаза неизменно искрились нежностью и обещали защиту. Феликс всегда прикасался с осторожностью, словно к хрустальной вазе, словно к самому дорогому, можно даже сказать… священному. Это одновременно пугало и заставляло трепетать от восторга.

«Как же он это делает⁉» — кости будто сводило от невыраженных чувств.

«Награди, уже мальчика за терпение», — Кейра уже смирилась с моей неадекватностью.

— Феликс, — шёпотом произнесла в его подбородок, приподнимаясь на носочки, — поцелуй меня.

— Ты уверена? — сиплым голосом спросил он, продолжая стоять неподвижно.

— Быстрее, — высвободила правую руку и потянувшись сняла очки с аристократичного носа.

Обжигающее дыхание почувствовала кожей. Я прикрыла глаза, отдавшись ощущениям. Горячие губы невесомо коснулись моих, сильная рука прошлась по талии, чуть плотнее прижимая моё тело к герцогу, второй рукой он ласково провёл по щеке и принялся массировать затылок. Феликс был нежен, нетороплив. Он планомерно изучал мои губы, пока в какой-то момент не услышал моё прерывистое дыхание. Кровь внутри взбунтовалась, сердце билось в висках. Его улыбку я скорее почувствовала, чем увидела.

— Это ничего не значит, — сказала я через полуприкрытые веки и уже сама потянулась за поцелуем, ухватившись за шею мужчины, где также сильно, как и у меня отбивался пульс.

— Как тебе будет угодно, — ответил на поцелуй он уже более настойчиво, язык сплетался с моим, ласкал нежное нёбо.

Горячая рука оглаживала шею вдоль гортани, вынуждая запрокидывать голову. Жгучий комок страсти спускался к низу живота. Приглушённый стон сорвался с моих уст, и влажные поцелую перешли на лицо. Герцог целовал веки, нос, щеки, уголки губ и подбородок, вызывая счастливый смех.

— Дьявол, я так скоро сойду с ума, — прошептал Феликс куда-то в висок.

— Замуж выйду и избавлю тебя от своей компании, — шутливо посмеялась, прикладывая голову на его плечо и вдыхая аромат уже практически родного мужчины.

— Ха-ха, очень смешно, — продолжал он поглаживать рукой вдоль позвоночника, — соблазнила меня, неси ответственность.

— Как показала жизнь, даже дети — не гарант счастливых отношений, — вздохнула я, слегка отстраняясь. Я хотела доверять этому мужчине. — Слушай, герцог. О том, что я сейчас скажу, осведомлены единицы, но я хочу, чтобы ты знал.

Феликс заинтересовано поднял брови, показывая полную сосредоточенность.

— Этот ребёнок, — я мягко переложила его руку на свой живот, пуская магический импульс по крови, чтобы и он почувствовал сердцебиение моего малыша, — плод не великой любви, а насилия сильного над слабой, — я опустила взгляд на наши руки, не желая смотреть на его реакцию, — меня похитили, держали взаперти и изнасиловали. Только потом мне не иначе, чем чудо помогло сбежать, — слёзы вновь набежали на глаза, — думала, что я уже пережила тот