Дочь солнца, сын луны - Ната Лакомка

Вот сейчас заговорит, и перед ним будет прежняя Сяо Ян. Как будто прошлое вернулось… Их любовь вернулась… Когда она стала его женой там, под соснами, куда прибегала втайне от отца, от матери… Где поклялась… Где он поклялся…

Но чуда не произошло.

– Тебе надо успокоиться, Джиан, – сказала ему жена, чуть нахмурившись. – У тебя кровь на губах. Тебе надо отдохнуть, чтобы вернулись силы. Сейчас не время поддаваться чувствам. Не выгоняй из дома мачеху. Не выгоняй наложницу. Не ссорься с братом и его семьёй. Не делай того, о чём завтра можешь пожалеть.

Нет, совсем не то он хотел услышать. И разозлился ещё больше. На неё – за то, что разрушила надежду. Но больше на себя, потому что надеялся, как юный дурак.

– Эта ведьма чуть не погубила тебя, отдав императорскому суду! – выпалил он. – Подбросила тебя Чену, как стреноженную овцу! Она отрицает, но мы-то знаем, что это она! И ты хочешь проявить неслыханное милосердие и оставить её здесь? Чтобы завтра она снова отравила меня, а тебя отправила на казнь?

Сяо Ян не ответила, только укоризненно покачала головой. Будто печалилась, что он ничего не понимает.

Будто он ребёнок, который нуждается, чтобы его вели за ручку и оберегали от камней на дороге!

Вскочив с постели, генерал набросил халат, запахнулся, и ушёл из Цветочной Террасы, даже не обувшись.

Глава 11. Ся Сяо Ян

Когда Джиан ушёл, Сяо Ян ещё какое-то время лежала на постели, глядя в потолок. Надо было успокоиться и подумать. И не вспоминать горящие глаза мужа и то, как стучало у него сердце, когда он к ней прижимался. Потому что не надо прижиматься к жене после того, как каждую ночь развлекался с наложницами. Ещё и камень любви пользовал…

Не хотела его вспоминать, но сама только о нём и думала.

Возмужал, поднялся так высоко, прославился по всей стране… А как был горячим, бесхитростным и прямодушным, таким и остался… Война – это страшно. Но на войне всё проще – вот враг, вот друг. Убей, если хочешь жить. Здесь, в Даньлане, под сенью императорского дворца, живётся спокойно и тихо. На первый взгляд. Потому что здесь всё не то, чем кажется. И люди, порой, не те. Думаешь, перед тобой друг, а он вонзает тебе нож в спину. Думаешь перед тобой божество, а на деле… И нельзя просто взять и убить. Надо действовать иначе… Совсем иначе…

Сяо Ян вздохнула и поднялась с постели.

Первым делом она сняла чужой халат, потом убрала разбросанную одежду мужа, поставила его обувь возле порога.

Потом развела огонь в жаровне, чтобы вскипятить воды и заварить чаю.

Появились служанки, захлопотали вокруг своей хозяйки, ахая и причитая на все лады.

Они принесли горячую воду для купания, помогли Сяо Ян расчесать волосы и переодеться. Они болтали без умолку, рассказывая, как испугались, как переживали за свою госпожу. За переживания они получили по нефритовому браслету и распереживались ещё больше, стараясь превзойти друг друга в красноречии.

Сяо Ян слушала молча, лишь изредка кивала, и съела всё, что принесли, до последней рисинки.

Наконец, можно было и прилечь.

Она солгала Джиану, сказав, что проснулась от его крика. Кто же спит в тюремной камере? Надо быть совсем бесчувственным деревом, чтобы там уснуть.

Но отдохнуть не получилось, потому что под дверями заскреблась и тихо заскулила Чу-Чу.

Наложница лила слёзы, благодарила за милость остаться в доме Лэй, уверяла, что никогда не причинила бы Сяо Ян вреда, но…

Тут Чу-Чу замолчала, жалко шмыгая носом и утирая слёзы расшитым шёлковым рукавом.

– Я знаю, – сказала ей Сяо Ян, погладив по голове.

Наложница посмотрела на неё, испуганно вскинув глаза.

– Это старшая матушка заставила тебя отравить Джиана и подбросить бутылочку с ядом мне.

– Но мы не хотели его убивать! – шёпотом воскликнула Чу-Чу. – Она сказала… – наложница оглянулась, будто госпожа Фанг могла притаиться в углу, – что когда мы избавимся от тебя, то она сделает так, чтобы господин женился на мне.

– Я знаю, - повторила Сяо Ян. – И знаю, зачем ты это сделала. Думаю, тебе надо отправить подарки отцу. Я попрошу, чтобы тебе дали тридцать лян серебром. Отправь семье. Этого хватит и на лечение твоего, и на приданое для твоих младших сестёр.

– Откуда ты знаешь?.. – пролепетала Чу-Чу, позабыв плакать.

– Хорошая хозяйка должна знать всё о домочадцах, – сказала Сяо Ян мягко. – Кто их родственники, в добром ли они здравии, кому нужна помощь.

– Сестра! Сестра! – воскликнула Чу-Чу и бросилась целовать ей руки. – Прости меня! Никогда больше не буду слушаться эту старуху! И буду рассказывать всё тебе!

– Только не говори так больше и не плачь, – велела ей Сяо Ян. – Не ссорься со старшей матушкой, будь с ней мила и почтительна, как и прежде. Мы все – одна семья, и нам надо любить и поддерживать друг друга, а не строить козни.

Отправив Чу-Чу восвояси, Сяо Ян, наконец-то, улеглась, укрылась одеялом до самого подбородка, и позволила себе уснуть, ни о чём пока не думать. Обо всём она подумает завтра.

Наутро она, как ни в чём не бывало, пришла поприветствовать старшую госпожу Лэй, справилась о её здоровье, пожелала долгих лет жизни и процветания, и так же спокойно села за стол и принялась есть. Наложницы, невестка Ван Шу и свекровь следили за ней пристально и настороженно.

Когда завтрак был закончен, госпожа Фанг сказала, положив палочки для еды на фарфоровую тарелку:

– Все могут идти… Кроме невестки Ся. Останься, я хочу поговорить с тобой.

– Да, старшая матушка, – с улыбкой склонила голову Сяо Ян.

Наложницы и Ван Шу вышли, оглядываясь и перешёптываясь.

– Ты очень ловко всё устроила, – сказала госпожа Фанг, когда они с Сяо Ян остались наедине. – Натравила на меня брата с невесткой, чтобы они заставили выгородить тебя.

– Я очень благодарна, что вы сказали императрице правду, матушка, – кротко ответила Сяо Ян.

Лицо госпожи Фанг пошло красными пятнами, но она ещё высокомернее вскинула голову:

– Имей в виду, всё это произошло…

– Понимаю, матушка, – перебила её Сяо Ян. – Вам не надо ничего мне объяснять. Вы заботились о семье, и я очень ценю ваши старания. Прошу, не сердитесь на