Пленница Повелителя Василисков - Эмили Гунн

А я, испугавшись его последующей реакции, потеряла крупицы самообладания. И по побледневшим щекам медленно поползли трусливые слезинки, выдавая с головой моё отчаянное состояние.

- Шш-ш, - зашипел он с досадой, неожиданно вскочив с постели и швырнув в меня какой-то тряпкой. - Одевайся! - велел василиск, первым принявшись выполнять своё повеление.

Я торопливо последовала его примеру. Что бы там ни было впереди, принуждать меня не стали, и это на данный момент лучшая из новостей. Кажется, Амтомаса настолько обидела моя отсутствующая на него реакция, что он даже продолжать не захотел.

Нетерпеливо наблюдавший за моими суетливыми движениям, василиск внезапно выхватил из моих рук концы бордовой бахромы. Последняя замысловато оборачивалась вокруг воздушного платья, придавая ему форму перетянутой гусеницы. К моему недоумению, Амтомас лично меня во всё это молниеносно нарядил и перевязал концы бахромчатых веревок на моей талии.

При этом василиск морщился так, будто ему и прикасаться ко мне теперь противно.

А каково было мне?? Даже в душ не позволил сходить. Вместо этого, грубо взяв меня за предплечье, василиск потянул меня вон из комнаты, короткими фразами вводя в курс:

- С этого дня ты - моя, - полетела в мою трепещущую душу первая стрела невозврата. - Будешь говорить лишь то, что я скажу. Делать, как скажу. Думать, даже дышать, когда позволю.

- А иначе? - вдруг задал вопрос мой язык, очевидно, потерявший связь со здравым смыслом и инстинктом самосохранения.

Сознание же в отместку мигом принялось рисовать ужасные картины расправы надо мной. Но от этого наоборот сильнее захотелось знать, что мне реально грози. Может, там что-то терпимее готовится. И жить не так страшно будет дальше…

Мы шли по праздно украшенному коридору навстречу неизвестности. В которой мне, по словам Амтомаса, предстояло изображать его личную марионетку.

- Ты при переходе через зеркальный портал совсем страх потеряла? - заметив мою неразумную отвагу, спросил василиск. - Думаешь, я с тобой шутки шутить намерен, крошка?

- В том-то и дело, что мои страхи, кажется, начали превышать настоящую угрозу, - обняла я себя руками. - Я не дерзить пыталась. Я, действительно, хочу знать, чего ожидать.

- Разумно, - похвалили меня, смерив внимательным взглядом. - Но бессмысленно. Вряд ли есть вариант наказания, который ты готова стерпеть.

- Смотря, что предлагается взамен, - пояснила я, воодушевленная налаживающимся диалогом.

Но тут же поняла, насколько сильно заблуждалась. Амтомас, резко остановившись, схватил меня за волосы на затылке, которые только что сам же велел причесать. Меня грубо развернули и притянули к себе со словами:

- Там в спальне я убедился, что тебе не понравится ни-че-го, из того, что я реш-шшу с тобой с-сделать, малышш-шка, - прошелестел он мне в губы своим отталкивающим дыханием. – Так что будь умницей – не зли меня, ясс-сно?

- Ясно, - процедила, запрокинув от боли голову.

Амтомас блеснул напоследок тёмнотой очей и, ослабив хватку на волосах, глубоко вдохнул воздух у самых моих щек. Я же сразу вырвалась и отступила в сторону. Он не мешал. Лишь на секунду в его затуманившемся от желания взоре мне померещилось сожаление, граничащее с печалью. Но оно мгновенно сменилось холодной решимостью, и василиск быстым шагом последовал дальше, бросив мне на ходу:

- Не отставай.

Глава 13.

Так, мы добрались до обеденной залы. За длинными накрытыми столами в несколько рядов сидели богато разодетые вельможи со своими спутницами. И это бы давало надежду на некое подобие моногамных браков, принятых в нашем мире, если бы некоторые господа не пришли бы в сопровождении сразу двух дам.

Туньисс или тунь это обстоятельство, по-видимому, вовсе не смущало. Они мило щебетали, ненароком рассматривая наряды собеседниц, пришедших с другим василиском. Обсуждали друг с другом украшения и прически гостей и улыбались вполне довольные жизнью.

Поодаль, за отдельно накрытыми столиками восседала Ашеселла со своей обычной группкой подруг, а за соседним с ней столом... Тут я на секунду застыла, почувствовав, как сердце подпрыгнуло в груди. Потому что там в окружении красоток из своего гарема, как и говорил Амтомас, праздно улыбался Адиллатисс.

Он расположился не на стуле, как его подданные, а на полукруглом диванчике с низкой спинкой. И получалось, что Адиллатисс фактически полулежал, согнув одно колено на восточный манер. А девушки, сидящие по бокам от него, могли свободно склоняться и ластиться к своему Повелителю.

«Ы-ыы! – смотреть тошно. – Не могут до спальни дотерпеть?» - захныкало в груди хмурое нечто, сворачивая кровь в тёмную жижу.

Хотя какое мне вообще дело, как он предпочитает трапезничать?! И с кем.

«Кажется, одной из них была Аллессена», - тут же подсказало сознание, опровергая моё нежелание знать что-либо об Адиллатиссе.

Но я не успела рассмотреть, была ли та брюнетка главной пассией Повелителя. Почувствовав железные объятия Амтомаса, слишком сильно сжавшиеся на моей талии, я поспешила отвести глаза.

Однако сейчас я была даже благодарна василиску, не позволившему мне позорно глазеть на Адиллатисса.

«Наверное, он тоже не успел увидеть меня, - размышляла я, сидя впоследствие за столом рядом с Амтомасом и его важными знакомыми. – А если бы даже увидел, это бы что-то изменило? Может, он уже даже благословил выбор друга? Или сам же меня и подарил Амтомасу».

Последний, кстати, был единственным василиском вокруг, которого сопровождала лишь одна спутница. В моем лице. И это возбуждало изумленное любопытство туньисс, почти в открытую, обсуждавших меня.

Со мной не говорили. Только натянуто улыбались время от времени, заметив, что я смотрю на них. И тут же надменно отворачивались, усиливая ощущение, что я тут лишняя.

Самой мне тоже не очень-то хотелось заводить разговор из боязни натолкнуться на резкость.

Амтомас со мной тоже не заговаривал. То ли и у него были причины опасаться грубого ответа с моей стороны, то ли он просто не считал нужным уделять мне внимание. Хотя другие василиски вели активную беседу как со своими туньиссами или туньями, так и с подружками приятелей.

Вообще общая атмосфера застолья мало чем отличалась от званых вечеров, которые могли бы проходить где-то в богатом доме на Земле. Если опять же закрыть глаза на допустимое тут многоженство.

Или девушки всего лишь любовницы? Их статусы я так и не смогла определить. Вели они себя вполне свободно, пусть и крайне уважительно по отношению к мужчинам.

Тут только я задумалась о своем собственном положении.