Зимняя сказка. Забава для близнецов - Кара Мель

Скандал был… Мне кажется, я никогда в жизни еще так сильно не злился. Думал, что не способен испытывать столь сильную ярость.

Все оказалось гораздо проще. Просто раньше меня так сильно никто не доводил.

Едва уговорил Марту не делать аборт. О том, чего мне это стоило, лучше и не вспоминать вовсе.

Каждый день на протяжении всех девяти месяцев я приходил домой в надежде, что у нее проснется материнский инстинкт и она, наконец-то, начнет интересоваться тем, что с ней происходит, обустроит квартиру, подготовится к появлению малышей.

Но в конечном итоге этого всего не случилось.

Все, что ее интересовало, – как поскорее родить, как вызвать преждевременные роды и как сделать так, чтобы не испытывать боль при самом процессе.

О потраченной сумме на всевозможных консультантов, психологов, помощников и прочих «необходимых и важных» специалистов просто молчу. Тогда я готов был отдать все, что есть, и даже больше, лишь бы она не навредила детям.

Благо среди всех этих «необходимых и важных» нашелся тот, кто сказал, как негативно скажутся несвоевременные роды на организме самой женщины. Объяснил риски и последствия. И только тогда, изучив вопрос более глубоко, Марта прекратила попытки родить раньше.

А я смог дальше нормально работать.

После родов она бросила наших детей на меня. Оставила близнецов, когда те были еще совсем крошками, и свалила в лучшую жизнь. Уверен, она ни о чем не жалеет, ведь я отчетливо вижу, чего она добивалась.

Власти. Денег. Свободы.

– Не желаете к нам присоединиться? – спрашивает ехидно. – Отметить подписание дорогостоящего контракта, пообщаться в неформальной обстановке…

Марта ведет себя настолько вызывающе, что мне становится дико противно.

Она так и не смогла смириться со своим субботним фиаско, а тут еще понедельник настал. Где вместо триумфальной победы ее вновь оставили не у дел.

Мой проект утвержден. Предварительный договор подписан. И она может делать что угодно, только теперь ей уж точно никого не переубедить.

– Мое время слишком дорого стоит, чтобы тратить его на всякую ерунду, – произношу спокойно. Сам тем временем думаю о близнецах. Нужно как можно быстрее найти для них хорошую няню.

Забава замечательная, но ведь она не может вечно с ними быть. У нее есть свое дело, своя жизнь, свое… все. Наши с детьми трудности ее никоим образом не должны касаться.

Вон, и так, бедная, испереживалась из-за своего кота! Егор в субботу и в воскресенье ездил его кормить, благо живет неподалеку.

Не представляю, как буду с ней расплачиваться. Забава оказала просто бесценную помощь. А как ее отблагодарить, ума не приложу. Ведь совершенно ясно: денег она не возьмет. Попытаюсь дать – обидится.

Стоит только представить, что придется прощаться с Забавой, так сердце больно сжимается. Воздуха становится меньше, словно кто-то взял и выкачал его из моих легких. Трудно дышать.

Не готов я ее так легко отпускать… Родной она стала за столь короткое время.

А малышня. Малышня-то! Они вообще спят и видят, что будут снова играть с Забавой.

Мои дети в ней души не чают. И это взаимно, меня не обмануть.

– Отметить заключение контракта ерунда? – фыркает. – Ну-ну, смотри как бы на твое место не встал тот, кто будет придерживаться противоположного мнения.

– Ты лучше думай о том, как бы тебе свое место не потерять, – отвечаю совершенно спокойно.

Мне плевать на ее угрозы. Да и на саму Марту плевать.

– К своим спиногрызам пойдешь? – зло щурит глаза.

Она провоцирует меня, пытается задеть и вывести на эмоции. Хочет устроить очередной скандал.

Ухмыляюсь.

Не против того прешь, тварина!

– К спиногрызам? – произношу таким тоном, у Марты аж мурашки по коже побежали. Скрыть ей их не удается. – Нет, что ты, – не свожу с дряни уничтожительного взгляда. – Скорее, к юристу. Пожалуй, уже пора лишить их биологическую мать права называться матерью.

Я говорю ровно и четко, в душе спокойствие и тишина. Наверное, это все умиротворяющая пилюля с королевским именем Забава на меня так действует.

Марта округляет глаза. Злится.

– Еще уплаченные мной алименты за все годы списать обратно. На детей потратить, – добивать, так добивать. – А с нее назначить взыскание через суд. Она же в декрете не находится, работает. Кстати, как я вижу, довольно успешно. Хоть что-то детям от матери достанется, мороженое себе купят, в конце концов.

– Ермолаев, ты совсем охренел?! – шипит, кидаясь на меня разъяренной кошкой.

– Воу-воу, полегче, – отстраняю истерящую женщину от себя. – Марта Олеговна, что же вы так нервничаете? – ерничаю. – Вы же сами сказали на собрании, что впервые видите меня. Так что вопросов ко мне у вас быть не может.

На удивление, даже сейчас я остаюсь абсолютно спокойным. Мне настолько фиолетово до бывшей, что становится совершенно плевать. Пусть истерит, заплевывает слюной все вокруг, бьется головой о пол и стены. Посрать.

Оставляю пышущую гневом бывшую в коридоре, сам разворачиваюсь и направляюсь в свой кабинет. Мне нужно доделать пару дел, затем можно будет уезжать отсюда.

Впервые за долгое время я совершенно спокоен за своих детей. Странное дело, но интуиция молчит, а тревога решила проспаться. Мне не страшно, что они убегут или что-то натворят, я не переживаю за их проделки. И это все благодаря женщине со сказочным именем Забава.

– Да пошел ты! – выплевывает бывшая на эмоциях мне вслед. Ее бомбит. – Идиот меркантильный! Ненавижу тебя, ублюдок!

– Марта! Какого хрена ты творишь? – За моей спиной раздается разгневанный женский шепот. Та что-то отвечает подруге.

Делаю вид, что не замечаю. Игнорирую выпад бывшей и продолжаю идти в свой кабинет.

Глава 25. Марк

– Привет, сестра, – захожу в больничную палату с пакетом продуктов и букетом цветов.

Инга лежит на кровати, читает книгу.

Она очень тяжело восприняла новость о своей беременности. Плакала, рыдала, собиралась избавиться от ребенка. Для Инги это оказалось полнейшим шоком и после всего, через что прошла моя сестра, она оказалась не в состоянии нормально отреагировать.

А если учесть, кто отец этого ребенка, так вообще ничего удивительно! Лишь бы никто никогда не узнал, от кого Инга ждет малыша.

В курсе лишь три человека. В себе и сестре я уверен. Вика, думаю, тоже будет молчать. Молчала же она о своей связи с Торковским.

Кто бы мог подумать, что эта характерная, но вместе с тем нежная девушка сможет охомутать Даву. Он ведь кремень! И