Царица барахолки или мой магический сэконд-хэнд - Элла Яковец

край красного платья. Оно как раз показалось под моей ногой в тот самый момент, когда вернулся Горбун. А мне совсем не хотелось, чтобы он его увидел. Почемуня была на все сто уверена, что когда он его обнаружит, то обязательно заберёт и спрячет. И мне не удастся его как следует “допросить”, чтобы понять, что именно случилось с теми девушками, которые его надевали.

– Все пропало, все сгорело, все… – прочитал Горбун, тоскливый взглядом озирая повреждения.

Ну да, на самом деле, было от чего впасть в уныние. Сгорела именно та часть, где вещи были уже рассортированы по коробкам. И их оставалось только отвезти и получить деньги.

Горбун опустился на пол и обхватила руками голову.

Совсем как я минуту назад.

И мне что-то его так жалко вдруг стало! Прямо до компа в горле. Захотелось подойти, обнять и утешить.

Пришлось даже себе напомнить, что возможно он – Синяя Борода. И эти вот мои сантименты могу отказаться как минимум неуместны…

“Да и пофиг! – решила я. – Я точно не знаю же, Синяя Борода он или нет! А вот горе человека, потерявшего бизнес, я очень даже могу понять!”

Я решительно подошла к Горбуну и села рядом.

– Не грусти, хозяин, – сочувственно сказала я, касаясь его узловатых пальцев. – Мы справимся!

– Да много ты в этом понимаешь, девчонка! – огрызнулся Горбун. – Здесь же все сгорело, весь мой товар, вся жизнь…

– Может понимаю я и немного, – подала плечами я. – Но у меня есть идея…

Искусство спорить с упрямыми стариками

– Никто не будет такое покупать, – безапелляционно отрезал Горбун в ответ на мою идею устроить из нашей барахолки сэконд-хэнд.

“Вот упрямый старикашка!” – в сердцах подумала я. Но вслух этого не сказала, конечно. Присела рядом с ним и заглянула в глаза.

– Почему ты так в этом уверен? – спросила я. И поспешно добавила. – Хозяин.

– Да кто же ношеное-то наденет? – снова сказал Горбун. Как и в прошлый раз.

– Я надела, – возразила я, погладила ткань юбки на коленке.

– Так то ты, – криво усмехнулся Горбун. – А то человек должен будет сам себе купить. Нет. Из этого точно ничего не выйдет!

От досады мне захотелось запустить в противоположную стену, покрытую копотью, чем-нибудь тяжёлым. В углу призывно блеснула моя статуэтка.

Я снова взяла себя в руки.

“Сначала разберись, а потом предметами швыряйся!” – резонно сказала я сама себе.

В конце концов, в этом мире есть магия. Значит упертость Горбуна может иметь под собой не только бабкины предрассудки. Я вспомнила, как в моем магическом зрении светились разными оттенками разные предметы.

И особо зловеще – моя статуэтка.

Я откуда-то знала, что это потому что была в ее сю”статуэточной биографии какая-то темная и трагичная история. Настолько темная, что она впитала эти “флюиды”. И стала почти магическим предметом, мне понадобилось всего лишь…

– Ты, Клепа, если не знаешь, то лучше молчи, – прервал мои мысленные рассуждения Горбун.

– Так просвети меня, раз такой умный, – огрызнулся я, намеренно забыв добавить обращение “хозяин”.

– Больно ты шустрая, – фыркнул Горбун. И глаза его снова потемнели. И из них как будто змейки опять шмыгнули.

На секунду я снова вспомнила, что вполне возможно, моя жизнь очень даже в опасности. Он ведь точно знает, что я совсем даже не его беглая рабыня, которую он на торге купил. Он в курсе, что я чужая здесь. И этим бессовестно пользуется. И ещё его прошлые помощницы…

Но тут он снова сгорбился, обмяк. Стал выглядеть несчастным стариком, у которого буквально дело всей жизни сгорело.

“Потом разберусь, кто тут злодей!” – моментально решила я.

Вот что я за человек такой?! Мозгом же понимаю, что мне неплохо бы вести себя осмотрительно. И что никто мне здесь не друг. Но блин…

Смотрю на Горбуна и вижу не маньяка и Синюю Бороду, а несчастного покореженного жизнью человека, которому нужна моя помощь.

И как Чип и Дейл моментально спешу причинять добро.

– Мы справимся, хозяин, – доверительно сказала я. – Я помогу, правда. Только я не смогу ничего сделать, если ты будешь продолжать от меня отмахиваться. Расскажи мне!

– Что тебе рассказать, любопытная девчонка? – нахмурился Горбун.

Но в голосе наконец-то появились нотки дружелюбия.

– Почему никто не наденет ношеное? – спросила я.

– Так кому охота чужую грязь на себе носить? – вопросом на вопрос ответил Горбун.

– Почему грязь? – демонстративно удивилась я. – У нас же все вещи чистые!

– Да не такая грязь, Клепа! – усмехнулся Горбун. – А та, которую не отмыть, не отстирать!

– Ну например? – допытывались я.

– Например, носил вон те штаны мужичок, которому жена изменяла, – сварливо проговорил Горбун, ткнув узловатым пальцем в сторону валяющейся на полу тряпки. – И он об этом узнал и от штанов избавился. Пришел кто-то другой. Надел эти штаны, пришел домой, жене похвастался. А она, даже если раньше и не думала изменять, вдруг… В общем, когда появится какой подходящий почтальон или, там, булочник, она подолом крутнет, и у того мужика рога-то и вырастут.

– Это научно доказаный эффект? – серьезно спросила я.

– Что ты там бормочешь? – приподнял бровь Горбун.

– А если вещь раньше удачу приносила? – спросила я.

– Не понял? – нахмурился Горбун.

– Да что тут непонятного? – выплеснула руками я. – Возьмём эти же штаны. Мужик, когда их купил, мечтал, чтобы жена ему сына родила. А то до этого одни дочки получались. Ну она и родила.

– А зачем ему тогда от такой вещи избавляться? – хмыкнул Горбун.

– Ну, может она уже трёх подряд родила, больше мужик просто прокормить не сможет, – хихикнула я. – Он решил, что хватит. И принес штаны нам. И теперь если кто-то мечтает о сыне, то…

– Что за бабкины сказки? – скривился Горбун.

– А почему тогда про рога – не сказки? – парировала я.

– Ну, потому что… – Горбун задумался.

“Ага, значит точно ты всё-таки не знаешь…” – победно подумала я.

Надо дожимать.

Самое смешное, что я точно знала, что он совершенно прав. И старые вещи действительно хранят на себе всякие следы “невидимой грязи”.

Но на самом