Осколки хрусталя - Галина Осень

поняв, что давно уже ничего не делает, а сидит, уставившись в открытую дверцу шкафа, и гоняет по кругу горькие мысли. Дело в Романе. Он посчитал возможным завести любовницу и промолчать. Не раз, не два, а долгое время обманывал её, Полину, а это уже подлость, предательство.

И неважно, что он там что-то осознал и раскаивается. Доверия к нему уже нет. Нет уважения и той безграничной любви, которая питала их брак, по крайней мере, со стороны Поли. И простить его Полина не сможет. Не сможет!!

Она вообще не понимала женщин, которые испытав от мужа унижения, оскорбления, а то и побои, прощали и продолжали жить со своим мучителем, надеясь на что? На исправление и понимание?! Три ха-ха!

Она вспомнила одну пациентку, которую привезли на срочные роды избитую, в синяках. Так она ещё ругалась с врачами, что они сообщили в полицию. Полине пришлось вмешаться и приструнить скандалистку. Нет, по Полиным меркам – это, ни в какие ворота!

Но в то же время, Полина никогда вслух не осуждала и не обсуждала чужие семьи. В каждой избушке – свои погремушки. Кто его знает, как там на самом деле дела обстоят. Про своё бы знать. Про своё она с недавнего времени знала точно. Как бы Роман ни старался, вместе им уже не быть. Во-первых, развод уже состоялся. Во-вторых, Полина, кажется, разлюбила мужа. И это главное.

А квартира и дом… Что ж, это его воля была, она, Полина, ничего не просила. Так что не такой уж подвиг совершил Роман этим действием. Таких квартир и домов он мог купить с десяток, не напрягаясь. Так что нечего.

Решительно поднявшись, Поля энергично принялась за уборку. Ну его, это клининг, сама всё сделает. Руки займёт и голову от дурных мыслей проветрит.

***

К вечеру, упластавшись до не могу, Полина всё же выполнила программу-минимум. Вещи мужа, собранные в чемоданы, коробки и сумки, стояли в прихожей. Сама квартира заблестела чистотой, свежестью и наполнилась запахом чистящих средств. Поле пришлось даже открыть форточки на проветривание.

– Пора звонить, – сама себе напомнила Поля и набрала номер мужа.

– Да, Поль, – раздался тут же мягкий баритон мужа, как будто он ждал её звонка.

– Здравствуй, Роман, – сдержанно отозвалась Полина. – Спасибо ещё раз за квартиру. Здесь, конечно, намного удобнее жить. Всё рядом и привычно. … Я тут немного прибралась, – через короткую паузу продолжила она, – и заодно собрала твои вещи. Ты сам заберёшь или мне их выслать? Если выслать, то сообщи адрес.

– Сам, – резко оборвал муж. – Поля, я заеду сегодня, сейчас!

– Сегодня?! Но уже девятый час!

– И что? Ты же не спишь. Или у тебя кто-то есть? – скрипнул зубами Роман.

– Не выдумывай! Никого у меня нет. Хотя тебя это в любом случае не должно касаться. Мы в разводе, – напомнила Полина. – Можешь приехать, вещи готовы, но их много. Не знаю, войдут ли в твою машину.

– Я скоро, – пообещал Роман и отключился.

Но прежде чем он бросил трубку, Полина услышала на фоне вопрос дочери:

– Пап, это мама?..

Поэтому вслед за Романом, она сразу же набрала дочь. Здесь она не знала, как разговаривать и надеялась на удачу и интуицию.

– Дочка, – тихо позвала она, когда Аня сняла трубку, но ответила не сразу. – У меня есть два билета в кино. В субботу на два часа. Сходим?

– А что за фильм? – неуверенно спросила дочь.

– «Василиса и хранители времени», фэнтези, – Поля не особо надеялась, но знала, что дочь этот жанр любит.

– Мы с папой в субботу хотели на речном трамвае покататься, пока навигация не закрылась. Давай с нами? – сделала встречное предложение Анна.

Полина хотела согласиться, но раздался звонок в дверь. Не глядя в глазок, если чужой, консьерж бы предупредил, Полина открыла дверь. За порогом стоял Роман. Не давая ей опомниться, он сразу вошёл в квартиру.

Машинально Поля скинула звонок, шепнув, что перезвонит, и почему-то в растерянности уставилась на мужа. Она же знала, что он приедет, чего волноваться. Но вид у Романа был таким, что волнение рождалось само.

– Поля, – хрипло прокаркал он. – Полька…, – и больше, ни слова не говоря, схватил её в крепкие объятья. – Полинка, родная моя…, – горячий поцелуй закрыл ей рот, когда она хотела возмутиться, а беспорядочные махи руками были Романом просто проигнорированы. Он как будто замер в этом жадном голодном тоскливом поцелуе и не выпускал из него Полю.

– Прекрати! – наконец смогла она вырваться. – Что ты себе надумал?!

– Надумал вернуть тебя, Полинка, – с раскаянием в голосе сознался Роман. – Прости, Поль! Прости!

Бывший муж опустился на колени, продолжая удерживать Полину в объятьях, и, утыкаясь носом ей в живот, продолжал шептать:

– Прости, Полька-а-а… Прости-и-и…, – но Полина чувствовала, да и по глазам Романа видела, что эти просьбы, скорее, вынужденная мера.

Особого раскаяния в глазах Романа не было, но сожаление – да – было. А Полине было даже стыдно, что Закревский сейчас так унижается. Но доверие её было уже убито. И Полина не хотела снова становиться глупой слепой курицей.

– Поздно, Рома! – Полина с силой оттолкнула бывшего мужа от себя и сделала быстрый шаг назад, разрывая между ними пространство.

– Прекрати это представление! Не перед кем. Ещё месяц назад ты собирался жениться, а меня выселить отсюда. Ты повсюду появлялся со своей новой женщиной и раздавал интервью о предстоящем счастье. Всего месяц назад нас развели, и тебя совсем не интересовала прежняя жена. Как её здоровье после покушения, и где она будет жить, тебе было всё равно. А сейчас ты на голубом глазу просишь прощения и желаешь вернуть нашу жизнь?! Очнись, Роман! Мне не двадцать лет, чтобы поверить в этот бред. Подозреваю, что твой визит связан с твоим расставанием с невестой. Но я тут ни при чём. Извини.

– Я надеялся, Полина, что ты любила меня, хотя бы, в прошлом. Надеялся на твоё понимание и желание сохранить семью. – Роман встал и отряхнул брюки рукой. – Я думал, ради Анюты, которая ушла со мной, ты согласишься на компромисс.

– На какой компромисс, Роман?! Ты сейчас просто шантажируешь меня именем дочери! Анюта выбрала тебя и, да, мне больно это осознавать. Но Анна – взрослая девочка. Паспорт уже имеет, поэтому сама выбирает, где ей жить. Я очень надеюсь, что ты не опозоришься, не опустишься в наших глазах и дашь Ане всё, что необходимо. А я готова в любой момент принять её у себя, если она пожелает.

Полине было до слёз больно, что дочь не только