Надежда, Вера и… любовь - Яра Саввина

– Ну да, есть за ними такой грешок. Сама сталкивалась с подобным.

– И я о том же. Так что никто из нас против тебя не строит заговоры и не плетёт интриги, поверь.

– Извини, что-то нервы шалят, – выдохнув, призналась я, чувствуя себя при этом полной дурой. И что взъелась? Чего испугалась?

– Всё нормально, – отмахнулся он, и вышел из машины.

Я тоже потянулась к двери, но Вяземский меня опередил, галантно распахнув её и помогая выйти.

Надо же, как мило с его стороны. Мечта, а не мужчина. На первый взгляд. А вот на второй?.. Посмотрим.

Зарождавшуюся к Вяземскому симпатию трудно было игнорировать. Что не удивительно: от него буквально веяло харизмой на сотни метров вокруг. Он нравился женщинам. И прекрасно об этом знал. Но однажды я уже повелась на фасад, за которым пряталась гниль. И наступать дважды на одни и те же грабли – не собиралась.

С детства знакомая дверь встретила меня весьма негостеприимно. Пришлось порядком повозиться с замком, чтобы её открыть. Зато с такой заковыристой охранной системой я была уверена в неприкосновенности своих владений, правда, до той минуты, пока не вспомнила, как ловко вчера Вяземский проник в квартиру. Хотя сейчас терпеливо ждал в компании своих друзей, разом заполонивших площадку. Похоже, старый замок был препятствием только для честных граждан. Вернее тех, кто пользовался ключом, поскольку Сухарева к честным, я уж точно отнести не могла.

Стоп, а если бы он обратился за помощью к тем, кто вот так же ловко умеет открывать чужие квартиры? Наверняка же есть и другие «специалисты» по таким вопросам. А если бы в тот момент я была дома?

При одной только мысли об этом мне стало дурно. Кажется, пожить некоторое время в доме Вяземского, не самая плохая идея.

– Эй, ты чего побледнела? – забеспокоился Роман, когда я застыла с ключом в руке на пороге открытой квартиры.

– Тебе ответить честно? – перестав изображать из себя каменную статую, я прошла в коридор.

– Хотелось бы, – ответил Роман, подав знак прибывшим с нами парням приниматься за работу.

С ответом я не спешила, дождавшись, пока мужчины разойдутся по комнатам.

– Просто подумала… – от волнения голос сорвался, но кашлянув, я постаралась взять себя в руки. – Что если бы вчера ночью в квартиру вошёл не ты, а Сухарев, открыв её тем же способом, для меня сегодняшний день мог бы начаться весьма плачевно. Я ведь только сейчас осознала, что замок не является помехой для некоторой категории людей.

– Как ты вежливо обозвала взломщиков, – усмехнулся Вяземский, о чём-то задумавшись, при этом лицо его заострилось, став чуточку злым. И это настораживало. Хотя вряд ли он злился на меня: причин вроде бы не было. Скорее, дело в самой ситуации. – Но ты права, надо поменять дверь и поставить систему охраны. Саня в этом спец, у него же охранное предприятие, так что поспособствует. Теперь, зная, что Сухарев замешан в тёмных делах, где вращаются довольно мрачные личности, это надо будет сделать обязательно.

Пока сотрудники Вяземского обследовали комнаты, мы с ним прошли в кухню, где по-прежнему гулял сквозняк. Несмотря на то, что стекло с пола успели убрать, разуваться не стали, чтобы невзначай не наступить на мелкие осколки, которые могли остаться незамеченными. Да и парни, похоже, не привыкшие церемониться, прошли в квартиру в обуви. Так что потом, в любом случае, придётся делать генеральную уборку. К тому же скоро должны прийти монтажники…

Стоило только вспомнить о последних, как в дверь позвонили. Открывать отправилась я сама, поскольку Вяземского буквально за пару секунд до этого позвали в комнату по какому-то вопросу.

Как именно должны выглядеть монтажники, я не имела ни малейшего понятия. Но двое прибывших мужчин лично у меня не вызвали никакого подозрения. Новая спецодежда, перчатки на руках, чемоданчики, вежливые улыбки на лицах. В общем, обычные работяги средних лет. И осознала я свою ошибку лишь тогда, когда мне к горлу приставили нож.

Сердце ухнуло в пятки, а в ногах появилась предательская слабость. Хотелось предупредить Романа и ребят, но стоило мне набрать в лёгкие воздух для крика, как острое лезвие сильнее врезалось в кожу, и горячая капля заскользила по шее вниз, оставляя на футболке алую кляксу, которую отчётливо было видно в зеркале напротив.

– Веди себя тихо, цыпа, и останешься цела, – прошипел тот, кто прижимал меня к себе спиной, удерживая нож у горла, и поймав моё отражение в зеркале, подмигнул, растянув губы в хищном оскале. – Мы кое-что заберём и спокойно уйдём. Всё ясно?

– Эй, Сиплый, осторожнее, Семёныч говорил, что вызов делал какой-то мужик. Так что хахаль тоже может быть на хазе.

– Проверь, и если что, не церемонься, а я пока заберу флешки, – отмахнулся тот, толкнув меня в кухню, и снов зашипел на ухо, когда его подельник скрылся. – Мне тут сорока на хвосте принесла, что твоего муженька вчера повязали менты. Жаль, мой хозяин был доволен его работой. Хотя, нет, не жаль, сука он у тебя трепливая. Так что пока здесь не устроили шмон, я заберу… чай с бергамотом. Где коробка?

– Коробка? – переспросила, всхлипнув.

Слова доходили до сознания с трудом, и нож возле горла явно не способствовал пониманию.

Во что Влад ввязался?

– Не тупи, дамочка, – прорычал тот. – Где коробка с вонючим чаем?

Из спальни раздался глухой стук, на что Сиплый лишь усмехнулся.

– Хахаль твой там был? Не повезло ему. Да и на кой ляд он нам нужен? Правда, цыпа? Мы и без него можем развлечься, – он провёл языком по моей щеке, и тошнота подкатила к горлу.

– Я достану коробку, отпустите, – прохрипела, краем глаза уловив мелькнувшую в коридоре тень.

Спокойствие, Надя, только спокойствие. Помощь рядом. Главное, отвлечь этого упыря и не подставиться самой.

– Ну, давай, только быстро. У меня на тебя ещё планы.

Потянувшись трясущимися руками к шкафу, я вытащила треклятую коробку с чаем, который терпеть не могла. Потому никогда к нему и не лезла. А Влад его обожал.

Как раз сейчас было самое время отвлечь преступника, чтобы помочь Вяземскому его скрутить. Я буквально нутром чуяла, что это он затаился в коридоре. Поэтому, охнув, специально выронила жестяную коробку.

С глухим стуком та упала на пол, и крышка отлетела в сторону, рассыпав содержимое по полу.

– Криворукая корова, – прорычал Сиплый и, наклонился