Долгая игра - Рейчел Рид

— Нормально. Наверно, сильно занят. Или, может, жду этого. Тебя.

— Признаюсь, теперь ты полностью завладел моим вниманием.

— Хорошо. Пожалуйста, дрочи, чтобы мы могли кончить вместе.

— Дрочу. Блядь, дай мне догнать тебя.

— Можно подумать, тебе это нужно.

— Можно подумать, тебе это нужно, — повторил Шейн, стараясь как можно лучше сымитировать русский акцент.

— Я так говорю? Неудивительно, что я тебя так возбуждаю. Очень секси.

Шейн не сдержал улыбки.

— Заткнись. Дай мне сосредоточиться.

Следующие несколько минут оба молчали, тишину нарушали их тихие стоны и тяжелое дыхание. Дрочить вместе всегда казалось неким соревнованием, даже когда это не было так. На сей раз Илья прямо сказал, что хочет, чтобы они кончили вместе, но даже это прозвучало для Шейна как вызов. К счастью, вызовы его неслабо возбуждали.

— Ты скоро? — дрожащим голосом спросил Шейн.

Илья улыбнулся.

— Ты скорострел, Холландер.

— Я не говорил, что я скоро.

— Но ты уже почти.

— Ты ничего… — ах, блядь — не знаешь.

— Когда ты в последний раз кончал?

Шейна затрясло.

— Не помню.

Илья поднял голову с подушки.

— Я кончу так сильно, блядь.

Шейн с облегчением выдохнул. Наконец-то они перестали притворяться.

— Сука, я тоже.

— Не могу дождаться, когда снова тебя выебу.

— Я тоже. Черт, я тоже. Илья, ты...

— Да. Давай.

Оргазм Шейна был настолько мощным, что он издал почти нечеловеческий стон, когда первая струя спермы попала ему на живот. Ему было трудно держать глаза открытыми из-за сокрушительных волн удовольствия, но это стоило усилий. Увидеть, как Илья кончает.

— Срань господня, — прохрипел Шейн, когда снова обрел способность говорить.

Илья закрыл глаза и тяжело дышал через нос. Он все еще держался за член.

— Ты в порядке? — забеспокоился Шейн.

— Думаю, это еще не все.

Илья снова начал быстро и размашисто дрочить. Шейн с удивлением наблюдал, как спустя несколько секунд все его тело напряглось и выгнулось дугой, а небольшая струйка спермы оросила и без того залитый белой жидкостью живот.

— Это что-то новое, — удивленно прокомментировал Шейн.

Грудь Ильи по-прежнему шумно вздымалась и опускалась.

— Как ты и сказал. Я фокусник.

Оба рассмеялись.

— Это было горячо, — сказал Шейн.

— Да. Очень.

— Мне придется сходить в душ. Снова.

— М-м.

— Я люблю тебя.

Выражение лица Ильи стало серьезным, на секунду у Шейна сдавило сердце. Будто он ждал каких-то ужасных слов от Ильи в ответ.

Но все, что тот сказал:

— Я так сильно тебя люблю, Шейн.

Шейн знал это, но Илья говорил о своих чувствах так откровенно и беззащитно… Его слова пронзили Шейна, как нож. Он ощутил физическую боль от того, что они не находились вместе, в одной комнате.

— Десять дней.

Боже, десять. Как он выдержит еще десять дней без Ильи? А потом у них будут только сутки, может чуть больше до очередной разлуки.

— Десять дней, — из уст Ильи это число прозвучало столь же огромным.

Они попрощались, и Шейн снова остался один, отчаянно желая, чтобы их проблеме нашлось решение.

Глава девятая

Илья проснулся в холодном поту. Очередной сон о матери. Один и тот же сон. Всегда один и тот же.

Он протянул руку, но нащупал лишь пустоту там, где обычно спал Шейн. Разумеется. Шейн не спал в их кровати уже две недели. Илья поднес ладонь к груди и погладил пальцем распятие, успокаивая себя знакомыми выпуклостями и краями золотого креста.

Ему пора было собираться на тренировку. Он все еще чувствовал усталость. В последнее время он постоянно чувствовал усталость. Возможно, потому, что ему стукнуло двадцать девять, а в хоккее это считалось уже средним возрастом. Или потому, что его ужасная команда проиграла накануне со счетом 5:1. А, быть может, из-за бесконечных тревожных снов о матери. Или потому, что он скучал по своему парню.

Или потому, что я в депрессии.

Нет. С ним все было в порядке. Как обычно. Он же не лежал целыми днями в постели, проливая слезы.

Мама тоже.

Он заставил себя встать с постели, несмотря на то, что и тело, и голова протестовали. Во вчерашнем матче защитник Нью-Джерси толкнул его в борт, и с утра ушиб давал о себе знать. Еще одна проблема, с которой нужно было справиться.

Он скучал по пробуждениям с Шейном. Скучал по совместным завтракам, пусть тот и употреблял теперь исключительно здоровую пищу. Скучал по тому, как готовил ему кофе и подавал в кружке с логотипом Кентавров. По совместному душу и по тому, как после душа они падали обратно в постель, разгоряченные и влажные, не в силах оторваться друг от друга.

Он отправил Шейну сообщение. Как там в Сент-Луисе?

Шейн сразу же начал печатать ответ. Дождь. А как в Оттаве?

Илья посмотрел из окна кухни на реку за домом. Деревья пестрели яркой осенней листвой, и светило солнце.

Илья: Отлично.

Шейн: Ты завтракал?

Илья фыркнул. Шейн порой беспокоился о самых странных вещах.

Илья: Может, заеду в Макдоналдс возьму Макгридл (присутствует в меню только в Канаде, некоторых штатах США, Мексике и Японии; вместо традиционных булочек для бургеров используются панкейки, пропитанные кленовым сиропом — прим. пер.).

Он написал это в основном, чтобы потроллить Шейна, но теперь ему реально захотелось макгридл.

Шейн: Ты не должен есть эту дрянь.

Илья: А что я должен есть на завтрак, всякую хрень, как ты?

Шейн: Это не хрень. И да, типа того.

Илья: Лучше я съем бургер, в котором вместо булочек панкейки.

Шейн: Мерзость.

Илья улыбнулся, представив, как Шейн морщит нос, и очаровательную россыпь веснушек на его лице.

Илья: Пришли мне фотку.

Он успел налить себе кофе, добавить сливки и сахар и сделать пару глотков, прежде чем Шейн наконец прислал селфи. Илья задался вопросом, сколько же снимков тот сделал, прежде чем решил, что получился достаточно хороший.

В фотографии не присутствовало никакого намека на секс. Просто Шейн, стоящий у окна, вероятно, в своем гостиничном номере в светло-голубой футболке Монреаль Вояджерс и улыбающийся. Его волосы были мило заправлены за ухо с одной стороны.

Илья: Я скучаю по тебе.

В тот момент это была единственная мысль в голове.

Шейн: Я тоже скучаю по тебе.

Шейн: Хватит тянуть время. Где твоя фотка?

Илья так и не надел футболку, что сулило неплохое