И придет ночь - Кристина Скай

– Все очень просто. Мне необходимо, чтобы меня скомпрометировали.

– Какая-то нелепость. – Разбойник начал расхаживать взад-вперед, прикидывая, как бы незаметно выпроводить ее из борделя.

Да и самому смыться отсюда. Тем временем Силвер посмотрела, нахмурившись, на свой пустой бокал и потянулась к графину, чтобы снова его наполнить. Она не знала, как называется этот напиток, но с каждым глотком он нравился ей все больше.

– Видите ли, мне угрожают какие-то люди. Они требуют, чтобы я покинула Лэвиндер-Клоуз. Но я не могу уехать! Не теперь.

– Мне кажется, Солнышко, что вы не к тому человеку обращаетесь за помощью. Идите лучше к судье. Это по его профилю.

– Не могу. Лорд Карлайл на три недели уехал в Лондон.

– Ну так подождите, пока он не вернется.

– Не могу я ждать! – Силвер порылась в ридикюле и вытащила из него записку, которая была привязана к кирпичу.

Она протянула ее ему. Руки у нее дрожали.

– Вот.

Присев на кровать, Блэквуд прочитал записку.

Силвер подсела к нему. Этого еще не хватало! В голове у него только-только начало проясняться после выпитого. Черт возьми, да как тут можно о чем-то думать, когда такая женщина сидит совсем рядом? Лицо ее раскраснелось, по плечам рассыпались густые рыжевато-русые волосы.

Господи, да она выглядит как ангел! Она даже пахнет чем-то неземным. Но Блэквуд знал, что она самый настоящий бесенок.

– Теперь вы поняли? – взволнованно спросила его Силвер.

Все, что он понял, – это то, что у нее крупные неприятности.

– Какого мальчишку они имеют в виду?

– Брэма. Это мой брат. Если я не уеду, то они что-то с ним сделают.

Блэквуд прищурился:

– Так, значит, вы и есть Силвер Сен-Клер, а никакая не батрачка, как я сначала подумал.

– Да. – Силвер улыбнулась, и на щеке у нее появилась ямочка. – Но можно сказать, что я батрачка. Я уже много недель тружусь не покладая рук.

– Хм-м... Что же мне вам посоветовать? Вам остается только одно – уехать.

– Не могу! – Силвер топнула ножкой. – Никуда я не уеду. Особенно теперь.

– Послушайте, мисс Сен-Клер, я ничем не могу быть вам полезен. – Блэквуд поправил свою маску. – Вернее, я не собираюсь вам помогать. Об этом не может быть и речи. Поверьте, вы утром за это мне еще скажете спасибо, когда придете в себя. Вы еще меня поблагодарите от всей души.

– Вы невыносимы! Я все продумала. Эти злодеи не оставят нас в покое. Похоже, они твердо решили прибрать к рукам мою лавандовую ферму. Единственное, что поможет, – самим действовать такими же средствами.

Блэквуд об этом даже слышать не хотел. А Силвер упрямо продолжала:

– Они хотят взять меня на испуг? Очень хорошо, подумала я, тогда я найду какого-нибудь разбойника пострашнее их. Более опасного, чем они, более подлого, низкого, черствого, хладнокровного...

Ему все стало ясно.

– Благодарю вас за комплименты, – сухо отозвался он.

– Это никакие не комплименты, сэр. Понимаете, вы идеально подходите для того, чтобы их отпугнуть. Они не осмелятся больше сунуть нос в мои владения, когда узнают, что на них посягает сам Черный Лорд! А потом, когда шум вокруг этой истории утихнет, я пущу слух, будто вы вынудили меня вступить с вами в порочную связь и я была не в силах вам противиться. После этого ваши услуги мне больше не понадобятся. Все станут думать, что, добившись своего, вы оставили меня в покое. – У нее блестели глаза, когда она излагала свой замечательный план.

«Какого же все-таки цвета у нее глаза? – пронеслось в голове у Блэквуда. – И как называется тот неповторимый аромат, что от нее исходит?»

– Ну? – нетерпеливо спросила Силвер. – Что вы на это скажете?

– Что я могу сказать? Без сомнения, ваш план очень логичен. Но есть небольшая загвоздка. Если вас хоть раз увидят со мной, то ваша репутация погибла навеки. Вам ее уже не вернуть, сколько бы историй вы ни сочиняли. Общество вам этого никогда не простит.

– Да? – Она широко распахнула глаза. – А я и не знала, что все так серьезно.

– Ну так знайте, – сурово сказал разбойник. – И хватит уже об этой глупости.

– Но ведь мой план превосходен! Ваша репутация так черна, что эти мелкие головорезы просто меркнут перед вами. Они вас сразу испугаются.

«Да, я определенно не в себе», – подумал Блэквуд. Ему уже начинало казаться, что ее план не такой уж и безумный. Это испугало его не на шутку.

Он нахмурился и вскочил на ноги. Надо держаться подальше от этих румяных щечек и глаз, меняющих цвет. Подальше от сладкого аромата лаванды и от ее полных губок. Ему так и хотелось прижать ее к себе и...

– Хватит!

– Значит, вы согласны?

– Нет, конечно! Это чистое безумие. И я, очевидно, свихнулся, что слушаю вас!

Минуту Сил вер внимательно рассматривала его, потом захлопала в ладоши:

– Я, кажется, поняла! Вы, наверное, за меня боитесь. Думаете, что я не смогу за себя постоять. Вы ошибаетесь. У меня большой опыт общения с мужчинами.

Он заметил, что у нее слегка заплетается язык. Что за бурда была в этом графине?

– Понимаю. Значит, наблюдая за ними, вы узнали о... как это вы выразились сегодня... «неуемных мужских страстях»?

– Именно.

– И по-вашему, все мужчины подвержены этим страстям?

– Думаю, да.

– Включая меня?

У нее хватило совести покраснеть.

– Не вижу причин считать вас исключением.

– В таком случае, – Блэквуд улыбнулся, глядя на то, как она попала прямиком в расставленную им ловушку, – откуда вы знаете, что в данный момент я не следую своим темным инстинктам и не веду вас к погибели?

На долю секунды в ее глазах промелькнула тень испуга.

– Я ни в чем не могу быть уверена. Но той ночью на вересковой пустоши... Вы ведь могли обидеть меня, ограбить, но не сделали этого.

В горле Блэквуда встал комок. Она не имеет ни малейшего представления о том, что играет с огнем. Он жесток и коварен. И чем скорее она это поймет, тем лучше.

– И поэтому вы решили, что у меня добрая душа и что на меня вполне можно положиться? – Лицо Блэквуда казалось очень суровым в бликах мерцающих свечей. – Вы много мужчин знали, говорите?

– Да, сотни, – небрежно бросила Силвер.

– И, полагаю, вы вели себя с ними свободно. – С каждым мигом лицо его становилось все суровее. – Целовать им себя позволяли и всякие прочие вольности...