Посредник - Тара Кресцент

отвечаю я с раздражением в голосе. Тойота наконец убирается с моего пути, и я нажимаю на педаль газа. ― Мой брат избил ее, Лео. Я удерживаю ее от безрассудства. Это не одно и то же.

― Это не был безумный риск, ― спокойно возражает Лео. ― Это была тщательно спланированная операция. Мы наблюдали за этим домом больше недели. С ней был Андреас, а я обеспечивал удаленную поддержку. В ее действиях не было ничего безрассудного. Ей нужны были файлы с того компьютера, и она придумала план, как их заполучить. Она выполняла свою работу. Ты бы сделал то же самое.

― Неважно, что бы я сделал. Я ― опытный убийца, а Валентина ни разу в жизни не стреляла.

― Она отправилась туда не одна.

― Если ей нужен был этот компьютер, она могла послать меня за ним.

― Ты бы не справился с замком, ― замечает Лео. ― Она больше не девушка твоего брата, Данте. Она ― компетентный, способный член нашей команды. Ты так зациклился на том, что случилось в прошлом, что портишь настоящее.

В словах Лео есть доля истины, но он не полностью прав. Когда я смотрю на Валентину, я вижу не сломленную девушку на больничной койке. Я вижу ее. Она умна и красива, и когда она входит в комнату, воздух потрескивает от ее присутствия.

И если с ней что-то случится, это уничтожит меня.

― Ты сказал, что Валентина ко мне неравнодушна. Почему ты так думаешь?

Лео громко смеется, ублюдок.

― Больше я ничего тебе не скажу. Если хочешь узнать почему, советую тебе поговорить с Валентиной.

Обычно, когда мне нужно навести справки о ком-то, я спрашиваю Валентину. Но в этот раз я не могу обратиться к ней ― по понятным причинам, ― поэтому я стискиваю зубы и звоню Бруно Тревизани.

Тревизани ― мерзавец и подонок, и я ненавижу иметь с ним дело. Но он полицейский, поэтому у него есть доступ к множеству баз данных.

Он отвечает на звонок после первого гудка.

― Колонна. Давненько не слышал тебя. Как дела?

― Отлично, ― коротко отвечаю я. Я звоню не для того, чтобы вести светскую беседу. ― Мне нужна подробная проверка кое-кого. Нила Смита. У меня нет его фискального кода, но он друг Франко Роберти, который работает в «Studio Tardino Comi».

― Это будет нелегко, ― говорит полицейский. Это его стандартный ответ, начало торга.

― Две тысячи евро. Мне нужно к субботе.

Две тысячи за проверку биографии ― щедрая сумма, обычно ее достаточно, чтобы Тревизани пошел на сотрудничество. Но не сегодня.

― Я не могу этого сделать, ― говорит он с искренним сожалением. ― Думаю, начальник полиции следит за мной. Это займет у меня две недели, минимум.

Черт побери.

― Сделай, что сможешь, ― говорю я. ― Позвони мне, как только что-то выяснишь.

Хотя наша штаб-квартира находится в Венеции, наша территория простирается за пределы острова. Мы контролируем большую часть Северной Италии, включая Падую, Верону и Брешию. С тех пор как русские были замечены в Бергамо, я посещаю эти города, напоминая местным лидерам, что они должны хранить нам верность.

Сегодня у меня встреча в Брешии с Массимо Ринальди. Синьору Ринальди восемьдесят три года, и он управляет своим городом железным кулаком. Он встречает меня в остерии, расположенной за углом от его дома.

― Данте, ― говорит он, целуя меня в обе щеки. ― Что привело Посредника в мой город? Садись, садись. Луиджи, вина. Принеси Бароло, хорошую бутылку. ― Он поворачивается ко мне. ― В моем возрасте вино не стоит беречь. Его нужно пить.

― Ты нас всех переживешь.

Появляется Луиджи с бутылкой Бароло и наливает вино в два бокала. Я жду, пока Массимо сделает глоток, а затем начинаю разговор на нужную тему.

― К Дону обратились русские. Они хотят вести бизнес в Венеции.

― Какого рода бизнес?

― Контрабанда оружия. Они хотели доставлять его из Хорватии в Венецию, а затем по суше отправлять во Францию. Дон отказал им.

― Конечно, ― отвечает Массимо. ― У этого мальчика есть недостатки, но он не идиот.

Мальчик. Мне приходится прилагать усилия, чтобы сохранить нейтральное выражение лица. Хотелось бы, чтобы Антонио был здесь. Я бы заплатил серьезные деньги, чтобы увидеть его реакцию.

― Я здесь для того, чтобы предупредить, что если русские обратятся к тебе напрямую, ты должен отказать им. Они предложат много денег. ― Я делаю глоток вина и выдерживаю его взгляд. ― Будет очень жаль, если ты согласишься.

Массимо не дурак, он слышит угрозу в моем голосе. Но с него это сходит, как с гуся вода.

― Я не соглашусь, ― говорит он. ― Мне не нужно больше денег, Колонна. Мне восемьдесят три. Мне нравится моя жизнь. Моя единственная внучка летом выходит замуж. Я хочу дожить до рождения ее детей. Можешь не беспокоиться обо мне.

Луиджи ставит перед нами тарелку с кростини[6]. Массимо рассматривает тарелку и выбирает одну, увенчанную мортаделлой[7].

― В Вероне, Парме и Пьяченце у вас не будет проблем. Вам нужно следить за Бергамо.

Откуда Массимо знает, что русские обращались к Сальваторе? Это не является достоянием общественности, информация тщательно скрывается.

― Сальваторе Верратти?

― Нет, нет. Ну, может быть, мальчик и стал бы иметь дело с русскими, но я говорю об отце, Федерико. Федерико убил бы собственную мать, если бы думал, что сможет заработать на этом несколько евро. ― Он качает головой. ― Этот человек ― мясник. Роман с той девушкой…

― Какой девушкой?

― Это было до вас. Тридцать лет назад, а может, сорок? Федерико изменил своей жене с их помощницей по хозяйству, студенткой из Англии. Эта дура забеременела от него. ― На его лице появилось выражение отвращения. ― Его тесть, отец Элизабетты, был Доном. Федерико знал, что, если его жена узнает, будут неприятности.

Эта история явно расстраивает Массимо. Он осушает свой бокал с вином, и я снова наполняю его.

― Есть способы справиться с такими вещами. Она не собиралась создавать проблемы, эта девушка. Ей было девятнадцать, черт возьми. Ей не следовало связываться с Федерико, но, по крайней мере, у нее хватило ума сбежать, когда она узнала, что беременна.

― А что было потом? ― спросил я.

― Федерико было недостаточно того, что она уехала из страны. Он не мог рисковать тем, что