Эльфийский пленник для рыжей фурии - Анна Кривенко

И вообще, расставание…

Неужели в моей жизни больше не будет его веселых и лукаво сверкающих глаз? Неужели не станет его неуёмной энергии и заразительной эмоциональности?

Даже вечерняя вспышка его чувств была такой уже привычной для меня. Неужели я привязался к нему настолько быстро и сильно?

Вернусь домой и снова буду жить прежней жизнью, в которой будет только пустота…

Закралась вдруг безумная мысль взять его с собой.

О нет, это же полный бред!

Но фантазии уже полетели вереницей, и я представил, как приглашаю его во дворец своего брата, а на лице любознательного Лока расцветает восторг. С каким упоением он будет рассматривать величественные постройки, как жадно потянется к оружию, которое я покажу ему в оружейной.

На лице сама собою появилась улыбка.

Локарно может осветить собою любой темный закуток жизни. Мы могли бы вместе путешествовать, любоваться красотами нашего мира, разгадывать головоломки, искать сокровища древних рунеллов*. Это было бы так увлекательно!

А его чувства ко мне…

Мы бы вылечили его! Моей кровью или какими-нибудь эльфийскими лекарствами. Он бы стал свободен, и мы не расставались бы много-много лет…

Очнулся от своих фантазий только тогда, когда за окном забрезжил рассвет. А когда понял, чего именно хочу, начал неистово краснеть.

Я хочу быть с ним. Всю жизнь. Не хочу уезжать, не хочу расставаться. Отчаянно не хочу!!!

Но… это невозможно. Мои глупые и какие-то смущающие мечты неосуществимы, и мне лучше выбросить их из головы…

Послышавшийся вдруг в полной тишине стон заставил вздрогнуть и замереть. Когда же он повторился, я со скоростью вихря сорвался с кровати и ринулся к Локу, чувствуя, как от тревоги выскакивает сердце…

Подбежал к его кровати, сдернул одеяло и замер.

Мальчишка беспокойно спал, скукожившись, как ребёнок. На ресницах застыли слезы, глазные яблоки активно шевелились, выдавая, что он глубоко погружен в сон.

Меня просто накрыло. Состраданием, удвоившейся болью, желанием стереть эти следы его слабости с лица.

В этот момент мне было трудно поверить в то, что это трогательное существо способно махать мечом не хуже меня. И маг из него просто потрясающий…

Попятился, понимая, что с моим сердцем происходит что-то странное, что-то пугающее, потому что все эмоции и все мечты сконцентрировались на этом человеке, которого я знаю так мало, но уже не представляю себе нормальной жизни без его присутствия.

Что это? Безумие? Привычка? Но привычки не укрепляются так быстро! Колдовство, в конце концов?

Нет, я не испытываю к нему никакого влечения, кроме глубочайшей душевной привязанности, и слава богам!

Но он мне дорог. Так дорог, что сейчас я готов снова обнять его и зашептать на ухо успокоительные слова, словно ребёнку…

Но я не буду этого делать…

Укрыл мальчишку обратно и просто погладил его по шелковистым медным волосам.

— Отдыхай… — прошептал я, а потом просто призвал магию, отчего ладонь засветилась, и позволил ей наполнить его тело теплом…

Лок перестал хмуриться, его бледное лицо разгладилось, а дыхание наконец-то стало спокойным.

Руку не хотелось убирать, в душе по-прежнему бушевали чувства.

— Я люблю тебя, Алекс… — вдруг прошептал мальчишка, а я вмиг остолбенел.

Нет, он не проснулся, он по-прежнему спал. Но эти слова…

Они вывернули меня наизнанку, наполнив оторопью и очередной порцией боли, непонимания и растерянности.

— Я тоже люблю тебя… — прошептал в ответ, не в силах промолчать, — тоже люблю тебя, мой дорогой младший братец Лок…

* * *

Кажется, мне приснилось, что я призналась Алексу в любви и что он… ответил мне взаимностью. Это был такой прекрасный сон! Именно поэтому я проснулась счастливая… ровно до того момента, пока не осознала, что это именно сон.

Улыбка мгновенно сползла с моего лица, уступив место глубокому разочарованию.

Присела в кровати, чувствуя, как страшно ломит всё тело.

Почесала взъерошенный затылок, зевнула и только после этого взглянула в угол, где должен был спать мой эльф.

Но того на месте не оказалось. Сердце вмиг замерло, просто отказываясь стучать дальше.

Он ушел? Сбежал? Алирра полностью выздоровела, и он решил удалиться, не прощаясь???

Или обиделся на мои вчерашние слова и решил не ждать еще неделю??? И если магия клятвы его отпустила, значит, сестра действительно полностью здорова…

Все эти мысли пронеслись в голове со скоростью молнии, и на меня накатила боль.

Как он мог не попрощаться со мной? Неужели я теперь всю жизнь буду вспоминать нашу последнюю с ним встречу, как свою глупую истерику⁇

Я вскочила с кровати и рванула прочь из комнаты, даже не удосужившись поправить растрепанные волосы или разгладить примявшуюся одежду.

Не знаю, куда я бежала, наверное, к воротам, как будто Алекс мог действительно выходить через них именно в этот момент. Это был какой-то акт отчаяния, безумия и тоски.

Напугала своим видом нескольких служанок, озадачила дружинников, а когда выскочила в сад, то до визга ошарашила кошку.

Остановилась на залитой солнцем дорожке, тяжело дыша. Кажется, было далеко не утро, а целый полдень. Неужели я так долго спала?

Наконец-то очнулась и поняла, что бегу в никуда, что вся эта затея бессмысленна.

Если Алекс ушел, значит, навсегда, и искать его совершенно глупо.

Сердце защемило снова, однако в этот момент я услышала голоса — мужской и женский, после чего к ним добавился тихий заливистый смех. Это же Алирра!

Я рванула вперед, почти спотыкаясь. Понеслась прямо по клумбе, перепрыгивая колючие кусты, и оказалась как раз напротив большой деревянной беседки, которую отец построил еще в детстве для сестры. Он всегда говорил, что для мужчин куют мечи, а для женщин возводят красоту. Всем по потребностям…

Я по мечам, если что…

Беседка в это время года была потрясающе красивой. Обвитая плющом, как плащом, она притягивала взгляд и выглядела уютным гнездышком для влюблённых.

Когда же я увидела тех, кто находился внутри, в моей голове не осталось ни одной трезвой мысли.

Рядом сидели двое — Алирра, моя сестра, и Алекс — мой прекрасный и любимый «пленник». Они приглушенно разговаривали и улыбались друг другу, как самая настоящая парочка.

Почувствовала, как кровь отливает от лица. Руки сами собою сжались в кулаки, на душу обрушилось нестерпимое желание что-нибудь сломать, сокрушить и уничтожить.

Развернулась и помчалась в противоположную часть сада, где находилась моя тренировочная площадка.

Глаза застилал туман, в ушах бухала кровь, по телу пробегал озноб.

Меча с собой не было, поэтому