Босс и неподчиненная. Его ходячая проблема - Лена Лорен

— А может, наоборот, повезло, — задумчиво, с ленцой размышлял босс, — такой, как ты, я не встречал пока еще.

— Какой это такой? — сразу же заинтересовалась я, ведь всем любопытно знать, что о них думают люди, а если это еще и начальник, к которому ты неровно дышишь, индикатор любопытства зашкаливает.

Адамасов ответил не сразу, он как-то напрягся и еще сильнее закинул меня на себя. Так, что наши лица оказались прямо напротив друг друга. Это уже точно нельзя было назвать согреванием. То, как мы лежали, голые, взмокшие, возбужденные, было уже не перепутать ни с чем.

И единственное, что отделяло нас от самого акта, так это то, что мы точно были к нему не готова. Ни я. Ни Адамасов. Мы слишком мало знали друг друга.

Но до чего же сложно было держать эту мысль в голове, когда с каждой минутой я все сильнее наливалась желанием.

— Ты дерзкая. Но одновременно нежная, забавная. Ты острая на язычок, даже слишком, я б за такое любому другому язык-то подрезал уже давно. Но не тебе. Ты уязвимая, ранимая. А еще ты загадочная. Работаешь на такой простой должности, хотя однозначно умна, имеешь хорошие манеры. Ты загадка, Рада. А я люблю разгадывать загадки.

Он говорил все это, а сам гипнотизировал меня взглядом. Перебирал тонкие волоски у висков, заводя пряди мне за ухо.

У меня охрипло горло, сердце дребезжало в груди, как испорченный часовой механизм. А тело жило своей жизнью.

Оно…

Плавно двигалось в такт движениям босса, который понизил голос и уже шептал:

— И мне не надо говорить, что ты не такая. Я и так вижу, что ты не такая. Так что не думай, что я испорчу о тебе мнение, если между нами что-то произойдет.

Мысли превратились в кисель. Его последние слова я даже не поняла. Не вникла. Не осознала. Я куда-то улетела, а когда вернулась, в мои губы впечатались горячие, сухие, твердые губы Оскара Савельевича, увлекая меня в сумасшедший водоворот.

Глава 18. Все ниже и ниже…

Показалось, что из глаз посыпались искры, а в голове стало пусто-пусто.

Я отпустила себя. Позволила себя целовать.

И… бог мой!

Адамасов делал это мастерски. Играл с моим языком. Порочно исследовал полость моего рта. Пробовал меня на вкус и пил мое дыхание.

Он творил со мной безумство, и я никак не могла его остановить. Да и не хотела. Это же был наш первый поцелуй…

Кажется, я простонала в какой-то момент. Вцепилась в его широкие мускулистые плечи, пока он держал меня крепко и никуда не отпускал... Пока под закрытыми веками зажигались огни… Пока по телу носились горячие стрелы.

Меня еще никогда так не целовал, и я сомневалась, что кто-то сравнится с моим боссом в умении владеть кем-то через рот.

Это был не просто поцелуй. Он полностью завладел мной и отключил контроль.

Предохранители слетели, тормоза отказали, и мозг ушел в полный отрыв.

Тело завибрировало от желания. Я уже не могла этого скрывать.

Вдруг ощутила одну руку босса на своей груди. Сквозь туман почувствовала, как он настойчиво гладит сосок. Тот тут же отозвался на умелые ласки. Я изогнулась. Простонала Адамасову в губы, а он принял это за зеленый свет.

Движение его стали резче, ласки — горячее. Он обогнул рукой мою талию и перевернул нас так, чтобы я оказалась внизу. И он навис надо мной, удерживая свой вес на одной руке.

Оторвался от губ. Тяжелое дыхание обожгло мою кожу. Истерзанные губы пылали от поцелуев. Но мы оба хотели большего.

В его глазах горел требовательный призыв, а я… Я надеялась, что не выгляжу доступной.

Но сил сопротивляться не осталось, боже, я сдавалась.

Адамасов куснул меня за нижнюю губу, а потом с шумом потянулся к мочке моего уха. Укусил и ее, а я ахнула от ярких ощущений. Даже не знала, что так бывает.

Что чужие касания могут так отзываться во мне.

Мы же едва знаем друг друга, как же так? Почему я на него так реагирую?

Адамасов опустил голову, и я почувствовала, как он поочередно стал дарить ласки моим соскам.

Облизывал, втягивал в рот, бил по ним языком…

О, да он мастер! Мастер по женскому ублажению.

Я с шумом втянула в себя воздух, задерживая дыхание и развернув голову к окну. Заметила в небе множество красочных залпов салютов, разрывающихся вдалеке.

Наступил Новый год, а я… а мы… боже…

Я слегка дернулась, когда щетина генерального оцарапала особо чувствительную кожу. Но мне не было больно. Это придавало остроты.

Я уже вовсю выгибалась так, чтобы давать ему больший простор, а внизу живота растекалась настоящая лава, и я поняла, что еще немного — и все между нами случится.

Но Адамасов удивил!

Я не успела опомниться, как он стремительно ушел вниз.

Ощутила губы на животе. Юркий язык лизнул пупок. Ниже, еще ниже…

Э… Куда полез-то?

Глаза мои чуть не выкатились из орбит, когда я поняла намерения наглого босса, а едва поняла, как у меня внутри заорала сирена.

Тело пришло в движение, и я зажмурилась, задергалась как припадочная, особенно сильно и хаотично отбиваясь ногами, лишь бы не позволить Адамасову пробраться в мою святая святых!

Но Оскар Савельевич, видимо, совсем не ожидал этого от меня.

Эта неожиданность повлекла за собой звук глухого удара, затем последовал грудной рев, а потом — страшный грохот, от которого задрожали пол и стены и посыпалась штукатурка с потолка.

Открыла глаза, а никакого босса ни между моих ножек, ни в поле видимости уже не было, словно он растворился в воздухе. И только пыль поднималась с пола столбом…

Я резко села и очень медленно наклонилась, чтобы глянуть вниз, а там…

Мля...

Там Оскар Савельевич катался по полу и, сморщившись от боли, натирал свой копчик.

— З-зараза… Как больно-то, — бурчал он.

— Вы там как? Сильно ушиблись? — пропищала я, ощущая за собой жгучую вину, внутренности жгло и из-за нее, и от поцелуев босса.

— Нормально. Не знаешь, гипс на жопу накладывают вообще? — спросил Оскар Савельевич, кряхтя и постанывая.

— Не уверена, кажется, только перевязывают тугой повязкой, — ответила с сожалением, прикрывая грудь палантином.

Наверное, Адамасов теперь точно будет обходить меня стороной, несмотря на все слова, которые он говорил обо мне. Слишком много проблем от