Тайная мама для сына миллиардера - Ада Линн

– Да, конечно! Простите, я пойду, – растерянно оглядывается по сторонам, словно что-то ищет.

– Я дам вам свой банный халат, чтобы не пришлось идти по дому в таком виде, – догадываюсь я о причине её растерянности.

В комнате не видно другой одежды, кроме кружевного комплекта, который сейчас на ней.

– Спасибо.

Лиза уходит, оставляя после себя аромат клубничной свежести, а ещё разочарования. Чёрт! Да мне жаль, что она ушла!

И в то же время я рад, что не стала настаивать.

Хочу её, но хочу, чтобы что?

Снимаю пиджак, бросаю на спинку кресла и вытягиваюсь на кровати, подложив руку за голову.

Хочу, чтобы именно с этой женщиной всё случилось правильно.

Первое свидание, первый поцелуй, первый раз.

Пока играл в хоккей, вокруг меня было полно девиц, а точнее фанаток.

Когда начал зарабатывать, рядом появились хищницы.

Можно сказать, что нормальных отношений никогда и не было.

Любовь, взаимопонимание, поддержка. Заботливая мать для Эдуарда.

Кстати, обещал сыну начать играть с ним в настолки. Завтра обязательно выполню обещание.

* * *

Обещание сыну держу в уме весь следующий день.

Даже вношу это в распорядок дня. Поиграть с Эдиком и уложить его спать.

Прогулки с собакой оставлю пока няне.

Помню обещание во время утреннего совещания с руководителями подразделений. Помню во время обеда с партнёрами. Помню даже тогда, когда на экране сотового высвечивается номер частного детектива.

Иван Рассадин. Бывший разведчик, который способен раскопать всё что угодно.

– Иван, есть новости?

– Артур, я хотел бы подъехать и встретиться лично.

– Когда?

– Через полчаса могу быть на месте.

– Жду.

Через тридцать минут мужчина сидит передо мной. Рассадин имеет среднестатистическую внешность. Такую, которая позволяет ему вписаться везде и при этом не выделяться.

Его можно принять и за рабочего на заводе, и за предпринимателя на деловой встрече. Он умеет вести себя соответственно любой ситуации. Плюс одежда завершает дело.

Передо мной сидит эдакий постаревший рокер. Потёртая кожаная куртка, лёгкая небритость. Я точно знаю, что так Иван выглядит, если последние пару недель рыл носом землю в поисках информации.

Именно этому человеку я дал задание разыскать архивы Райского.

Когда клинику закрыли для расследования, полиция нашла личные дела пациентов, но впоследствии стали появляться свидетели и пострадавшие, чьих документов не смогла обнаружить.

Стало ясно, что Райский успел спрятать часть архива.

Конечно, я спрашивал напрямую. Вадим потребовал вытащить его из тюрьмы в обмен на информацию. Я отказался. Я считал и считаю, что муж сестры должен ответить за свои преступления.

Поэтому нанял Рассадина, чтобы тот разыскал архивы. Безуспешно.

Когда всплыла информация о пострадавших в Англии, нам пришло в голову поискать архив за границей.

– Нашёл что-то?

– Нет, Артур. Ничего. Поднял все связи. Вадим Райский не открывал даже заграничных счетов во время путешествий, не говоря уж о том, чтобы поместить документы на хранение в ячейку.

– Чёрт побери!

– Артур, знаешь, о чём я подумал.

– О чём?

– Бывают случаи, когда ищешь то, что лежит у тебя под самым носом.

–Это как?

– Смотри. Когда арестовали Райских, обыскали клинику, их автомобили и дом. Перетрясли банковские счета. Я перерыл все склады, которые они когда-либо снимали. Ну и сейчас закрыл версию о тайниках заграницей.

– Так.

– Вы не думали поискать архив у себя в доме?

– Что?

– Да, понимаю, звучит бредово. Но порой самое простое решение – самое верное. Спрятать весь архив они не успели, не ожидали, что полиция явится с ордером. Если бы имелся постоянный тайник – туда увезли бы гораздо больше документов. А так… Приходит полиция, ты пытаешься что-то спрятать. Сколько успеешь? Одну-две коробки. Потом вашу сестру ведь арестовали не в клинике. За ней пришли домой. Может быть она схватила коробку, вышла через чёрный вход. Спрятала документы и поехала домой, где её уже и взяли. Где она могла бы спрятать документы за такой короткий срок.

– В моём доме…

В голове вспыхивает осознание.

Ведь действительно это было бы проще всего. Неужели всё это время часть документов попросту лежала у меня в доме? Возникает ещё один вопрос.

Может ли быть в тех документах что-то страшнее преступлений, которые уже выплыли наружу?

22

Артур

Домой приезжаю раньше обычного.

Первым делом иду в комнату сестры. Яны, к счастью, нет, хотя дверь в комнату заперта. Для меня это не проблема. У меня есть ключи от всех комнат в доме.

Захожу и офигеваю от стойкого запаха перегара. На прикроватной тумбочке – пустая бутылка.

Кажется, сестра снова сорвалась. Как я не заметил? Хотя я не горю желанием с ней общаться.

Обыскиваю комнату и не нахожу ровным счётом ничего.

Заглядываю под кровать, роюсь в гардеробной. Даже ванную обыскиваю.

Ничего.

Однако дом у меня большой. Спрятать коробку с документами можно, где угодно. От осознания, что придётся обыскивать собственный дом, становится как-то противно.

Выбора нет, правда. Разгребать дерьмо за Райскими становится всё сложнее.

Медленно иду по коридору, разглядываю двери в одинаковом стиле и размышляю.

В доме несколько пустующих гостевых спален, но туда периодически приезжают друзья.

Комнаты обслуживающего персонала тоже заполнены людьми.

Остаётся пристройка.

Правда, там тоже редко, но бывают жильцы. Например, перед вечеринкой там останавливалась флористы и шеф-повар.

Нет, вряд ли…

Может, теория с документами в моём собственном доме не имеет смысла?

Дом большой, но здесь нет ни единой комнаты, куда никто не заходит…

Стоп!

Разворачиваюсь и быстро иду назад. Рядом с комнатой Яны – бывшая спальня нашей матери!

Я приказал никому туда не заходить и ничего там не трогать!

Когда мама умерла, управляющая предложила отдать вещи на благотворительность, а я вспылил и наорал на Екатерину Анатольевну, кажется, впервые в жизни.

В гардеробной сразу обнаруживаю коробку с документами. Она стоит у задней стенки, за длинными вечерними платьями.

Вытаскиваю и пересматриваю документы. Каждое дело лежит в отдельной кожаной папке зелёного цвета.

Странно, но ничего страшнее того, что уже известно, не обнаруживается.

Почему же тогда Яна спрятала именно её?

Забираю коробку в свою комнату. Буду изучать перед сном. Усмехаюсь сам себе. Люди перед сном книги читают, медитируют, а я разгребаю чужие грехи.

Выхожу и вижу, что дверь в комнату Эдика открыта и оттуда доносится голос няни.

– Рекс, ах ты