Зверь. Я верну тебя! - Марина Бархатова

Некоторые из вампиров острыми когтями прикасаются к холодной стали клинков.

Да, они готовят оружие.

Вампиры не прячутся, значит, они не боятся нас и им совершенно плевать на то, что мы их увидим.

Нужно в конце концов признать – сражение неизбежно и наступление начнётся в ближайшие дни, а, возможно, часы. Именно это я скажу сегодня старейшинам. Нам нужно подготовиться и сегодня же объявить общий сбор кланов.

Перевожу взгляд на свой отряд – курсанты лежат неподвижно, почти не дыша, лишь иногда рваные вздохи ужаса вылетают из их груди.

Они напуганы.

Многие из них впервые видят вампиров и это плохо.

Мы изучали, конечно, возможности и силу вампиров, искали самые действенные способы их уничтожения. Ребята всё это знают, но видеть противника вживую страшно. Особенно первые.

Им нужно переварить это, успокоить всю бушующую сейчас внутри гамму эмоций.

Я уверен, что они справятся.

Всматриваюсь в лицо Кари и вижу ужас на мгновение мелькнувший в её глазах. Чувствую, как быстро страх проникает в её сердце, но Кари быстро надевает на лицо маску безразличия.

Моя девочка.

Нельзя показывать страх, иначе он быстро заразит здесь каждого.

У Кари получается взять себя в руки и спрятать свои настоящие чувства, но меня не обманешь. Я слышу, как гулко сейчас бьётся её сердце и рваные вдохи, что она делает всё чаще и чаще… и пульс… точно такой же тарабанит и в моей груди.

Я очень хочу сейчас коснуться её руки, сжать в своей ладони её тонкие пальцы, губами приникнуть к её шее, но знаю, что это невозможно. Она не даст прикоснуться к себе.

Смотрю на мою девочку и понимаю, что принял правильное решение – Кари не будет участвовать в этом сражении и будь я трижды проклят, если допущу это… а ещё, сейчас, находясь рядом с огромным лагерем нашего вооружённого до зубов и готового на всё противника, я отчётливо понимаю – ближайшие несколько часов, возможно, день или два – это мой последний шанс побыть с Кари рядом, ведь никто не знает, наступит ли для меня завтра... поэтому сегодня я Кари никуда не отпущу от себя.

Глава 31

Кари

Мы скрываемся за высокими скалами и с застывшим внутри нас ужасом наблюдаем за нашими врагами… вампирами. Почти для каждого из нас это первая встреча с ними.

Алекс учил нас, рассказывал много об этой расе и все мы внимательно его слушали, но сейчас, когда мы видим вампиров перед собой, всё воспринимается совсем по-другому.

Совершенно незнакомый мне, какой-то животный страх ледяным холодом пробирается в душу. Я чувствую, как принюхивается к запаху незнакомого противника Лея и как громко бьётся в этот момент её большое Волчье сердце… я знаю, моя Волчица напугана также, как и я.

Смертельный ужас взывает к жизни все первобытные инстинкты, спрятанные глубоко в каждом из нас.

Смотрю вперёд и понимаю, что вампиров здесь далеко не жалкие сотни, как утверждали некоторые старейшины и сильные Альфы, нет, их здесь тысячи. Огромное чёрное войско будет противостоять нам.

Хватит ли у собравшихся в замке и около него оборотней силы, чтобы противостоять такой мощной армии?

Я не знаю ответ и мне дико страшно, но я продолжаю смотреть.

Большинство из вампиров стоят подобно застывшим столбам, только их чёрная одежда резко подёргивается на холодном ветру.

У каждого из них на поясе прикреплено оружие – длинный сверкающий меч. Мне кажется, я даже слышу его неприятный металлический лязг, когда длинные белые ногти вампиров скользят по заострённому лезвию. Этот звук ледяным ознобом прокатывается по моему позвоночнику и меня непроизвольно передёргивает, а мелкие чувствительные волоски на моей коже приподнимаются в диком ужасе.

Страх сковывает и заставляет моё сердце гулко биться в груди. Дикое желание сбежать отсюда всё сильнее разрастается во мне, но я грубо его осаждаю. Возможно, уже завтра мне предстоит встретиться лицом к лицу с этим жутким противником, и мне нельзя поддаваться панике. Нужно суметь удержать себя в руках.

Я справлюсь.

Я смогу.

С трудом сглатываю вставший в горле ком, купирую внутри себя бурлящий ужас и надеваю на лицо маску холодного безразличия.

Никто не должен догадаться насколько мне страшно сейчас.

Никто… и особенно Алекс, иначе он не выпустит меня на поле боя… не уверена, но почему-то думаю именно так.

Что-то странное происходит с ним. Каждый раз, когда он смотрит на меня, в его глазах я вижу полыхающий внутри него ад.

Моргаю и мотаю головой, вытравливая из себя эти мысли и образы.

Нет, конечно, нет, это мне кажется. Напряжение последних дней сказывается на нашем поведении и реакциях. Видимо, я разучилась считывать его эмоции.

Алекс садист и любвеобильный повеса, жестокий господин своих зверушек. Он не знает таких чувств как «сожаление», «вина» и «любовь». Он верит лишь в себя и привык удовлетворять лишь свои желания, какими бы жестокими по отношению к другим они ни были.

Господи, ну почему я опять думаю о нём!

Проклятая метка!

Чувствую, как она и сейчас жжёт и горит на моей коже, снова и снова заставляя меня думать об Алексе.

Раздражает!

Снова смотрю вперёд. Волчьим зрением вглядываюсь в бледные лица вампиров, не выражающие абсолютно никаких эмоций, и непроизвольно вздрагиваю, когда взглядом цепляюсь за горящие красной поволокой глаза… глаза, которые источают дикую жажду…

Боже…

Немой крик вырывается из горла и я быстро прикрываю рот ладонями и застываю от ужаса, когда один из вампиров поднимает голову и встречается со мной взглядом. Его ледяные, полные безумного голода глаза смотрят прямо мне в душу и, кажется, даже на таком расстоянии вампир начинает жадно высасывать из меня жизнь.

Горло сводит болезненная судорога, мне трудно дышать, сердце всё реже и громче бьётся в груди, а улыбающийся страшным оскалом вампир не отпускает меня. Наклоняет голову на бок и на его болезненно бледном лице я вижу кровожадную радость. Его голубые глаза всё сильнее наливаются кровью, а моя душа всё глубже погружается во всепоглощающий ужас. Мои руки немеют, а кожу начинают покалывать острые иглы животного страха.

Я судорожно хватаю заледеневшими пальцами холодные острые камни, чтобы боль отрезвила меня, заставила оторваться от покрытых кровавой пеленой безумно голодных глаз вампира, и вдруг слышу взволнованный шёпот рядом:

- Кари! Кари, очнись!

Жёсткий как сталь голос Алекса, наконец, выдёргивает