Звездный Июль - Светлана Нарватова

но это была лучшая ночь в моей жизни! И я была не намерена отказываться от неё только потому, что у кого-то открылась патологическая боязнь репортёрш.

На этом я и порешала.

Тихонечко пристроилась на свободную половину кровати – прямо в халате поверх ночной сорочки. Мне даже покрывала оказалось не нужно, потому что Крис был как печка.

Я ещё раз зевнула, немного поёрзала, устраиваясь поудобней.

И уснула.

Глава 16. Доброе утро

Грейс

…Мы шли с Крисом по летнему лугу.

Держались за руки и смеялись, будто старые друзья. На душе было тепло, легко и радостно. Голова шла кругом, и хотелось танцевать.

Словно угадав мои мысли, Крис подхватил меня на руки и закружил. Всё вокруг замелькало, будто в детстве на каруселях. Только глаза Криса оставались неподвижны. В самом центре этого безумного мира. И в них отражалась я. Совсем юная, ещё девчонка.

А потом он меня поцеловал.

Это был очень нежный, трогательный поцелуй. Крис, словно боясь отказа, чуть коснулся моего рта своими губами. Я совсем не таким представляла себе поцелуй Криса Хогера, звезды, кумира и ловеласа.

Но это было волшебно! И сладостно.

Сердце трепыхалось в груди пойманной пташкой.

Будто этот поцелуй мог дать ему свободу.

Я запустила пальцы в его шевелюру, которую развевал игривый ветерок. Волосы были, какими я их помнила: мягкими и нежными… Он застонал, и я…

…проснулась.

Я точно помнила, что ложилась спать рядом с нанимателем.

А обнаружила себя в его объятиях.

Маэстро прижимался ко мне со спины, и через тонкую ткань халата я ощущала, что к моим ягодицам прижимается его возбуждённое естество.

Шеи невесомо касались его губы.

В голове была вата, и сон сплетался с реальностью. Голова кружилась, а сердце стучало как сумасшедшее. Я с трудом могла пошевелиться.

То есть я могла.

Но не хотела.

Всё тело звенело от предвкушения, желания и слепящего наслаждения.

Рука маэстро уверенно скользила по моему животу вверх, к тому месте, где билось сердце.

- Грейс… ‑ шепнул он на ухо и потянул меня за плечо, разворачивая. – Гре-ейс…

Хогер произносил моё имя, будто пробовал вкуснейшее пирожное.

Горячий взгляд был устремлён на мои губы.

- Грейс… ‑ мягко произнёс он и всё-таки поцеловал.

Совсем не так, как во сне.

Уверенно, умело, но нежно.

Крис не сжимал, не стискивал меня, а лишь бережно поддерживал рукой за плечо. Это дарило иллюзию выбора. Я ответила на поцелуй и, как во сне, запуталась пальцами в его волосах.

- Грейс, ты такая безумно сладкая… ‑ бормотал он в перерывах между поцелуями.

Его руки каким-то невероятным образом неожиданно обнаружились у меня на бёдрах ‑ под сорочкой, а не поверх неё, ‑ а я даже не смогла понять, когда и как это случилось.

Но когда Хогер навалился сверху, устраиваясь между моих ног, на меня словно ведро воды вылили.

- Нет! – Я испуганно выставила руки вперёд, пытаясь оттолкнуть.

- Почему? – Он продолжал упоённо меня целовать.

- Я не могу так.

Его затуманившийся было взгляд протрезвел в одно мгновение.

- Что на этот раз? – сухо произнёс мой работодатель, отрываясь от меня, и мне показалось, что это совершенно другой человек.

Мне стало страшно.

Я села, поправляя одежду и кутаясь в халат.

- Чем я хуже других?!

- Вы не хуже. Вы наоборот… лучше. – Я смотрела в пол, не осмеливаясь поднять взгляд, и понимая, что, кажется, моя карьера закончится.

И вообще закончится всё.

Почему я решила, что он не такой как все?

- И? Как это связано с тем, что ты сейчас мне отказываешь?

- Но ведь по договору я не обязана… ‑ А вот договор, на волне эмоций, я вчера вечером так и не открыла! Не оставляй на завтра то, что может тебя оставить без послезавтра.

- А ты только по договору даёшь? – Его голос сочился желчью.

- Я вообще не «даю»! – прорвало меня.

- То есть ты хочешь сказать…

- Я не хочу сказать. Я вообще не хочу обсуждать это с кем бы то ни было, и тем более с вами. Но – да, я девственница! Старая дева! Довольны? Простите, среди ваших требований не стояло пункта об обязательных навыках в интимной сфере! Поэтому если я вас не устраиваю, вы можете меня уволить, но выставлять неустойку не имеете права!

Я старалась не кричать, хотя сдержаться было непросто. Но какие бы переживания ни владели мною сейчас, я не должна забывать, что в доме, кроме нас, находятся другие люди, которым о предмете нашего разговора знать совсем не обязательно.

Лицо Хогера исказилось нечитаемой гримасой, и я почувствовала, как меня отпускают эмоции. Нет, я по-прежнему ощущала неловкость и страх, но им неожиданно стало свободней, будто из большого зала сразу вышла толпа людей, и смотришь, как вокруг тихо и много места. И пока не можешь к этому привыкнуть.

Это самое точное определение: в эмоциях наступила тишина вместо звона или даже рёва, которые окружали пару мгновений назад.

- Так, - произнёс маэстро, сжимая и разжимая кулаки. – Так! Мы вернёмся к этому разговору позже! – И стремительно покинул мою комнату.

Я сидела на кровати, уставившись в стену.

Почему я такая невезучая?

Меня не отпускал этот контраст между Хогером в постели и после того, как я ему отказала. Который из них был настоящий? Сердце хотело надеяться, что первый. Потому что если второй, то как он мог петь и сочинять такие песни о дружбе, несчастной любви, всё вот это вот?

Как это в нём помещалось?

И что мне с этим делать?

Здраво взвесив за и против, я решила, что в первую очередь необходимо прочитать договор. Чтобы, наконец, получить в руки оружие от произвола нанимателя.

К сожалению, договор не мог защитить сердце, которое разрывалось от обиды и разочарования. Однако я нашла в себе силы встать и открыть шторы.

Вид из окна мне тоже нравился. Как кровать.

И комната в целом.

И вообще, всё здесь.

За окном занимался рассвет, и небо окрасилось нежными персиковыми оттенками. Огненное светило выглядывало из-за шпиля городской ратуши. Картина была столь жизнеутверждающая и радостная, что хоть плачь.

Я вздохнула и полезла искать договор. Потом придвинула кресло к окну и погрузилась в текст. Я прочитала его дважды. Хотя мысли мои всё время норовили сползти в сторону Криса. Но я сумела. Превозмогла, по