Двойной подарок для босса - Ника Черника

— С вами, — уточняю я.

Мать моя, женщина. Аж обе брови вздернул. Цунами где-то начинается?

— И чем я вам не угодил?

— Потому что секс только все усложнит. Мы живем вместе, Даниил, — объясняю вполне по-человечески. — И если вы можете спокойно спать то с одной, то с другой, то я нет. Для меня это нечто большее, чем просто физиология.

— Значит, с Гончаровым вы не переспите, — заявляет он вполне себе довольно.

Я только рот открываю. Вот и говори с ним по-человечески после этого!

— Мне надо побыть одной, — рявкаю, решительно наступая.

Мстиславский делает шаг назад, оказываясь за границей комнаты. Закрываю дверь, искренне надеясь, что она попадает ему по носу, но судя по тишине, надежда не оправдалась.

Но если он думает, что ему обломится — нет уж!

Не буду я с ним спать, даже если очень хочется! Но мне и не хочется. Это я так, просто подумала. Что если бы хотелось.

Открываю шкаф, кошусь на сексуальное нижнее белье и захлопываю дверцу. Не будет ничего, я сказала!

Глава 30

Чтобы избежать подставы от самой же себя, я не иду спать в комнату, а ложусь рядом с Левкой, предварительно закрыв дверь на замок.

Вот так-то, княже, что называется, выкусите. Придется вам самому удовлетворять свои потребности.

А мне свои…

То есть никаких потребностей я удовлетворять не буду, конечно. И нет у меня никаких потребностей. Не свалиться с кровати бы — это да. А то Левка так обнимается, что места не остается.

Если Даниил и недоволен вчерашним исходом дела, он ни слова не говорит. Здоровается со всеми, соглашается на завтрак, расспрашивает пацанов, как им спалось и что снилось.

— Я всю ночь маму обнимал, — заявляет Левка, показывая брату при этом язык.

Я специально отворачиваюсь, чтобы не словить взгляд князя, который мог бы сказать, что то же самое мог всю ночь делать он. И не только обнимать. Он бы такое мог… Все, не начинать думать об этом.

— Ма, а сегодня ты будешь спать со мной? — тут же интересуется Макс.

— Посмотрим, как сложится, — с улыбкой ставлю перед ними стаканы с водой.

Ловлю взгляд князя, смотрит абсолютно непроницаемо. Ну и ладно. Подумаешь.

Злюсь сама на себя. Я довольна должна быть, что удержалась от соблазна. Но довольной себя не чувствую. Может, отчасти потому, что князь не выглядит разочарованным.

Ему, может, вообще плевать, пришла я или нет. И ночью спал прекрасно наверняка, вон какой свеженький. Это я встала с ощущением, что меня камнями били по спине. Ну или пятками, если быть точнее.

— Отвезти вас на работу, Софья? — интересуется Даниил, поблагодарив за завтрак.

— Мне еще надо детей закинуть в сад.

— Можем сделать это вместе.

— Хорошо.

Кивнув, уходит. Кажется, мы опять откатились на тот уровень, где князь — это каменный столб без эмоций, а меня данный факт бесит. Какая-то ты непоследовательная, Софья, ей-богу.

— Это детский сад? — интересуется Даниил, когда я возвращаюсь, передав детей нянечке. Окидываю взглядом огороженную площадку. Смотрю на князя. — В жилом доме?

— А что такого? Это госсад, и там вполне прилично. Устроиться туда было довольно сложно, хорошо, что знакомые помогли.

— Найдите для детей нормальное место, — с трудом развернувшись в узком дворе, Даниил выезжает на дорогу. — На деньги не смотрите, я все оплачу.

— Чем плох этот сад?

— Всем, — отрезает. Покосившись на меня, добавляет: — Справитесь? Или напрячь кого-то другого?

Возмущенно краснею.

— По-вашему, я не в состоянии найти сад для детей?

— Без обид, Софья, вы выросли в определенном материальном достатке, и он, что говорится, давит на вас. Вы упираетесь в свой потолок, который сложно разбить морально. Поэтому поясню: мне нужен не хороший сад. Лучший из тех, что есть в этом городе.

— Будет сделано, босс, — кидаю, отворачиваясь к окну.

Ну вот, напомнили ненавязчиво, что не все тут княжеских кровей. Да и пожалуйста, не больно-то и хотелось.

— Без обид, Софья. Это уйдет со временем.

— Да вы что? И что придет? — хмыкаю зло, снова повернувшись к мужчине. — Умение бросаться деньгами направо и налево?

— Умение не бояться денег и распределять ресурсы правильно.

Снова отворачиваюсь. Мы тормозим на светофоре, до офиса уже недалеко.

— Высадите меня на следующем перекрестке, — говорю Даниилу. — Не хочу, чтобы в офисе судачили.

— Обиделась, Софья? — он неожиданно переходит на ты, машина плавно трогается с места, а я открещиваюсь от мысли, что эти слова прозвучали как-то слишком нежно.

Нежность и князь понятия несовместимые. Но на ты он все-таки перешел. И разговор сразу личными какими-то нотками окрасился. Интимными.

— Вовсе нет. На что тут обижаться?

Машина, плавно шурша шинами, съезжает на обочину. Даниил включает аварийку. Я беру сумочку и отстегиваю ремень безопасности. И когда уже собираюсь выйти, Даниил перехватывает мою ладонь своей.

Смотрю на него, а во рту предательски сохнет. Всегда так, когда князь границы нарушает. Пальчики мои перебирает, и они леденеют просто, в отличие от моих щек, которые покрываются румянцем.

— Ты очень эмоциональна, Софья, — задумчиво произносит Даниил. — Это мешает тебе порой правильно оценивать реальность.

— Хотите оценить ее за меня? Ну просветите, где я там ошибаюсь?

Сталкиваемся взглядами. Как будто молотом по груди — синие глаза напрочь вышибают воздух из легких, заставляя шумно тянуть носом воздух.

— Не хочу просвещать, — отвечает князь, качнув головой. — Ты все равно слушать не будешь. Ты сегодня очень красивая, Софья.

Чертов румянец. У меня горят щеки, скулы и, кажется, огонь переходит на уши. Я должна сказать спасибо, наверное? Просто после остальных слов это не кажется уместным.

Мстиславский тянет вторую руку ко мне. Пальцами касается колена, ведет вверх по тонкой эластичной ткани. Я сижу в полном оцепенении.

Понимаю, что непозволительно, но не могу остановить. Потому что от касаний его приятно. Возбуждение вспыхивает искорками внизу живота, впрыскивается в кровь.

Пальцы доходят до края юбки, замирают. Я закусываю губу, стараясь не дышать — потому что будет слишком громко и рвано.

— Чулки или колготки? — хриплый мужской голос звучит тихо, но в той тишине, что стояла, кажется оглушительно громким.

— Чулки, — едва шевелю губами.

Я знаю, что должна остановить эту сладкую игру. Это хождение у края.

Теперь шумно тянет воздух Даниил. Его пальцы скользят вдоль края юбки по моему бедру.

А потом Мстиславский приказывает:

— Раздвинь ноги, Софья.

Глава 31

Мотаю головой. Глаза испуганные. Потому что внутри глупое желание подчиниться. Потому что тело