Курвеллочка - Мара Евгеника

Глава 19

Глава 19

Ириха на работу в понедельник ехала в отличном настроении. Всю дорогу мурлыча под нос любимые треки, которые раздавались в салоне "лехи".

Несмотря на пятничный трэш в ресторане с участием Йети, выходные женщина провела шикардосно.

В субботу, правда, она все же с самого утра смоталась в платную клинику и прошла через осмотр гинеколога и узишку.

Результат оказался ожидаемым. Справку об отсутствии беременности у врача Ира взять не забыла.

Ее от чего-то не отпускала мысль, что КентоЙети ситуацию просто так не оставит и к вопросу этому еще вернётся.

В здание управления Ирка, конечно же, влетела в последнюю минуту. Поднявшись на этаж первым делом зашла в свой отдел.

- Привет, юристюгенды! - весело произнесла она с порога и бросила норковую курточку в кресло. - Предлагаю утреннюю планерку провести за кофе. Я, кстати, ещё даже не ела.

Любимые коллеги приветствовали своего начальника и радостно начали шуршать у стола.

- Ага, Иришечка Адольфовна, видели мы твои форточки с покатушек. Поди все выходные провела на горных лыжах, - проняшничала юрисконсульт Анюта.

- Ага, и спала, и все остальное тоже в них, - с удовольствием хмыкнула и подмигнула Ириха. - Если вы, тюлени-моржеватые мои, помните, я всех вас звала поехать со мной. Даже согласилась на роль извозчика. И что услышала в ответ?! У тебя Нюша было очередное примирение с хомутом. Судя по лицу, крошка, все осталось на прежнем пиздецовом уровне. Гала у нас традиционно "яжеблятьмать".

- Ты, Ирихин, забыла, еще и "яблятьжена". И кстати, муж мой Серёга после моего последнего возвращения от тебя в семь утра в состоянии никакашки долго смотрел на меня волком, - подала голос из-за компа начальник отдела энд подруга Гала.

- Ладно, с тобой - "яжемыжевыже" все и так понятно. Отмаз твой не прокатил. Теперь наш единственный и неповторимый Алексашка. Хотя и с ним все тоже ясно:"Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жанетта, Жоржетта. Покуда со мной вы, клянусь, моя песня не спета!" - пропела речитативом Ирина Адольфовна, и все дружно рассмеялись.

Подчинённые своего начальника, при всей ее жёсткости, требовательности и даже изрядной придирчивости, уважали безмерно.

В отличие от других руководителей она никогда своих юристюгендов внешней среде не давала в обиду.

Ни один сотрудник предприятия не мог себе позволить проявить негативное или неадекватные поведение в отношении юристов.

Думать все могли, что угодно, но транслировать не смели. Не делали это из боязни попасть под горячий и острый язык Фюрера.

Сама Ирина наматывала нервы и сопли своих юристов на их же кулаки постоянно. Но…Всегда только сугубо по поводу и веской причине.

Сколько каждый из троих сотрудников юротдела потерял нервных клеток не знал ни один человек в компании.

Подчинённые Ирины Адольфовны по ее жёсткому требованию держали свои языки за зубами и никогда не выносили сор из избы.

Внутри отдела, что в конторах случается редко, всегда царили мир, согласие и взаимовыручка. Все недовольства и разгорающиеся конфликты Фюрер гасила быстро. Карала за них нещадно.

Несмотря на то, что отношения в отделе были дружественно-семейными, Ирина, дабы все не скатилось в фамильярный беспредел, никому не позволяла переходить тонкую черту.

Всё её юристюгенды знали, что, потеряв берега, можно огрести от своего начальника по полной программе.

Во время обсуждения текущих вопросов в кабинет влетела как всегда всклокоченная первая замша.

- Конечно, уже тридцать минут идёт рабочий день, а юристы как всегда кофий пьють, - выпалила несколько раздраженно Юлия Борисовна.

Ирина, подняла глаза на непрошенную гостью, вместо вербального ответа лишь приподняла бровь.

- Ой, ну ладно уже и пошутить нельзя, - заюлила первая замша. - Я бы не стала вторгаться в вашу традиционную кофейню планерку, если бы не генерал.

Услышав последние слова Ирина, не скрывая своего раздражения, скривилась, но без комментариев.

И в данном случае не из-за неприязни к Грекову, а потому что её бесило чинопочитание, подобострастие, лизоблюдство Юльки. Она все время, как лед на солнце, растекалась перед теми, кого считала значительнее и важнее. Особенно, если этот кто-то был мужчиной.

По мнению Ирихи, Борисовна по природе своей была истинной самкой, которая всегда виляла хвостом и показывала брюхо, демонстрируя свою покорность самцу.

- И в чем причина? Если ему надо, пусть вызовет меня сам. Или Вас, Юлия Борисовна, уже в секретари разжаловали? - чертыхнувшись про себя в очередной раз, язвительно произнесла Ирина.

- Ой, ну и шуточки у тебя, Ир. Нет. То есть Грекова нет. Он в Москве. И ему нужна информация по судебным решениям, которые касались возврата налогов, - протараторила Борисовна.

- Ииии? Проблема то в чем? - тон Ирины стал еще жестче. - У меня об этом не судьба спросить?

- Так он тебе, Иришечка, написал, но ты не ответила. И Максим Викторович забеспокоился, что ты заболела. Ну…он…так…решил. Ну, то есть..я…сходила…в твой…кабинет, - захлопала и забегала глазами Юлька, будто в ее голове что-то заглючило.

Ирина, насупив брови, достала из сумки телефон и увидела сообщение от Йети, которое пришло ей минут двадцать назад.

- В принципе вы можете мне дать информацию, а я быстро её отправлю Грекову, - на прежних лыжах продолжила фланировать Борисовна.

- Зачем же это? Я, слава Богу, здорова. Сейчас минут через пять отправлю необходимые данные, - как можно спокойнее произнесла Ирина, хотя внутри бушевало торнадо.

- Ну, и славно. Ну, и славно! Как освободишься, зайди ко мне. Хорошо? - с хитринкой во взгляде произнесла первая замша, покидая кабинет.

Ирину раздражала и бесила вся эта ситуевина. И ведь корежило её даже и не от КентоЙети, а от себя самой.

Она все выходные гнала из своей головы мысль, что в пятницу повела себя как полная дура.

Йети на самом деле не сделал ничего этакого, пикантного или оскорбляющего её женско-человеческое достоинство. Он просто как воспитанный человек проявил к ней сочувствие и эмпатию.

Да, и вопросы про беременность не были уж и такими оскорбительными. Потому как это совершенно нормально, когда мужчина интересуется здоровьем и проявляет заботу по отношению к женщине, с которой у него была близость.

И сколько бы она, как страус, не прятала голову в песок, секс у них случился. И этого из книги жизни уже не вычеркнешь.

Её нервяк ей тоже был понятен. Да, да, потому что не её это мужчина! Вот не её