Вторая жизнь. Вид сбоку 2 - Ксения Чудаева

вижу, что ему плохо, что он не может перенести твой уход, но не знаю, как помочь. Я взял его к себе в Академию, чтобы быть рядом. Но в нём столько ярости. Как её обуздать? Ли выходит из-под контроля, а я… У меня не хватает терпения, Таши. Я сорвался, и… Я мог ему навредить! Мне нельзя было иметь детей, я не могу с ними, я не умею! – Хэлмираш сжал зубы до скрипа, зажмурился.

Вдруг в тишине кладбища, нарушаемой только шелестом листвы на ветру, раздался смешок. Очень знакомый и такой родной смешок с привычной ироничной интонацией. Страж внутренне похолодел, медленно открыл глаза, неверяще поднял голову. Обвёл глазами всё видимое пространство, просканировал заклинанием: рядом не было ни единой разумной сущности. Признаков атаки оракулов тоже не ощущалось. И всё-таки Хэлмираш услышал звук повторно. Только на этот раз в нём чувствовалось некоторое снисхождение.

- Ты и не справишься с ним, Айн, - прозвучал в голове Хэлмираша голос, заставивший его пошатнуться и сесть на землю. – Нет, ты умеешь воспитывать сорванцов, не спорю, но тут та же проблема, по которой я осталась тренироваться с Дармином, а не вернулась к тебе. Ты соберёшь на себя слишком много его злости, а строгости не додашь, сорвёшься на эмоции. И его дом перестанет быть укрытием от всего, потому что там снова будешь ты – тренер, страж, но не отец, - такое живое рассуждение, как будто Ноат действительно была перед ним и объясняла поведение старшего сына нерадивому мужчине. – Он же демон, Айн. Будущий, конечно, но всё-таки. Так отдай его дядькам на растерзание. Пускай они помаются, да и расскажут ему, как надо старших по званию уважать и родину любить, - раздался лёгкий смех. – Я серьёзно, отошли его в Южную Цитадель. Даарену скорей всего будет не до Ли, но вот Триг на этом деле собаку съел… в смысле специализируется он на воспитании малолетних и борзых. И уж ему ничего не помешает вырастить из Ли человека, пусть и в теле демона.

Стража затрясло, он схватился за голову, заткнул уши, одновременно желая слышать голос, и понимая, что ему нельзя этого делать. Потому как объяснения слышимому, кроме начинавшего проявляться безумия, не было. Здесь не было луча, не было сконцентрированной энергии. А, значит, и Ноат никак не могла с ним говорить, но…

- Таши! – страж не удержался, мысленно потянулся за голосом, готовый отдать всю свою магию вплоть до жизненно важной.

- Ты справишься, Айн, - мужчина отчётливо слышал в родном голосе улыбку и тёплую уверенность в своём любимом человеке. – Я люблю тебя.

Хэлмираш оттолкнулся от земли, сконцентрировался на доме и телепортировался. Пошатываясь, вышел из портала сразу на втором этаже, чтобы избежать лишних вопросов от няни. Дотащил ноги до своего кабинета, который уже не помнил, когда последний раз посещал. Плотно закрыл дверь, доплёлся до шкафа, в котором с незапамятных времен хранился крепкий алкоголь. Он нередко требовался Ноат для каких-то её травяных настоек. Посмотрел на стеклянные дверцы. Поймал свой собственный безумно мечущийся взгляд.

- Мне нельзя сходить с ума, - прошептал он сипло. – Таши…

Мужчину разрывало изнутри: те несколько мгновений, пока её голос звучал в голове, он был счастлив. И готов был остаться в том забытьи навсегда. Но у него были обязательства, дети…

- Мне нельзя сходить с ума.

Дёрнул дверцу на себя, сбегая от отражения собственных глаз, вынул первую попавшуюся бутылку. Воздушной магией выбил пробку. Прижался губами к горлышку и запрокинул голову. Обжигающая жидкость хлынула в глотку, часть полилась из уголков рта. Но это не имело никакого значения. Алкоголь притуплял разрастающийся внутри стража страх, позволял взять своё безумие под контроль. По крайней мере Хэлмирашу так казалось. За первой бутылкой последовала вторая, за ней третья. Мужчина очень быстро перестал держаться на ногах, сполз по стене на пол, прихватив с собой ещё несколько пузатых бутылок.

- Мне нельзя сходить с ума.

В глазах всё поплыло, давно не прикладывающийся к алкоголю страж стремительно терял связь с реальностью. Его пугала одна только мысль, что он снова может услышать голос Ноат. И в то же время Хэлмираш этого отчаянно хотел.

Сколько он так просидел – страж не знал, но вдруг щёлкнул замок двери, она медленно приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулась голова Ликаарда. Его сощуренные глаза вдруг распахнулись, руки сами собой открыли дверь шире.

- Пап, - дрогнувшим голосом позвал демонёнок. – Пап, ты чего?

- Мне больше нельзя туда ходить. Мне нельзя сходить с ума, - прохрипел Хэлмираш, кое-как разглядев сына. – Ты мне мерещишься? – он протянул руку.

- Нет! – Ликаард рванул к отцу, схватил его за ладонь, сжал. – Нет, я здесь! Пап, я… - он нервно сглотнул. – Я не прав был, ты прости. Я не знал, что маме нельзя было… Я не… не должен был так говорить… Просто все вокруг…

- Ты в порядке? Я… Я тебе ничего не сломал?

- Не, - Ли повертел руками, шеей, согнул ноги. – Я крепкий!

Хэлмираш вдруг прижал сына к груди, уткнулся носом в его безрогую макушку.

- Всё будет хорошо, Ли. Я справлюсь. Мне нельзя сходить с ума, у меня трое детей. Всё будет хорошо, Ли. Всё будет хорошо.

Хэлмираш повторял это раз за разом, как молитву, а сын постарался обнять как можно больше отца руками и сжать посильнее. Почему-то его детскому сознанию казалось, что отпусти он сейчас, и тот рассыплется на кусочки.

Сколько именно прошло минут, Ликаард не сообразил, но постепенно хватка отца ослабела, его голова съехала с макушки сына и безвольно упала на грудь. Демонёнок сначала очень испугался и принялся с криками тормошить отца, пока не понял, что тот в банальном пьяном сне. Ли хотел было уйти, но невольно обернулся к стражу, закусил губу. После смерти матери Ликаард почти не глядел на отца. Когда приходилось поднимать глаза, они в основном ругались, и в такие моменты его лицо смотрелось совершенно иначе.

А вот таким, как сейчас, Ли не видел его ни разу. Сломленным, разбитым. Отец всегда был спокоен, строг и силён. Даже в первые дни после смерти матери, когда его трясло, отец всё равно казался сильнее всех.

Ликаард шагнул к Хэлмирашу, подтолкнул его