Воскресшая тень - Анастасия Пименова

– Что это? – спрашиваю у Нэйги, снимая повязку с лица.

– Люди, которых сегодня будут судить.

– Почему столько людей идут на суд?

Хоть и раньше были судебные процессы открытыми, как и сейчас, но все происходило не в таких масштабах.

– Всем интересно, потому что сейчас если кого-то приговаривают к смерти, то это происходит прямо там.

– Человека убивают при зрителях?

– Именно, Леонора. А людям всегда было любопытно, как умирает другой. Но ещё столько народа, потому что там будет один из бессмертных. Рован Гарнет, который и будет судьей.

– Почему именно он? У него мало других обязанностей?

Я никогда не интересовалась политикой и, честно признаться, всегда думала не о том на предмете, который у нас был в школе, но кое-что знаю. Например, что раньше не было такой должности, как "главнокомандующий". Был советник президента, но он не принимал никакого участия в суде.

– Только знаю, что он участвует далеко не во всех делах, то есть по большей степени ему все равно. Лишь изредка Гарнет участвует, как сегодня, когда дела касаются бессмертных.

– То есть кто-то из этих людей, – глазами указала на голограммы людей, – как-то причастен к бессмертным?

– Да.

Я замолчала, обдумывая её слова и все больше понимая, что моя реальность отличается от их. Всё ещё трудно осознать и принять это.

Мы всё ближе к дверям, которых здесь несколько, как и входов соответственно.

Нэйга почти вплотную встала за двумя крупными мужчинами, одетыми почти в похожую одежду, только более ярких оттенков.

Я тоже пристроилась за ними, чувствуя, как сердце сильнее стучит в груди. А если нас узнают и схватят? Тогда я попаду в тюрьму и буду там доказывать, что являюсь одной из бессмертных. Вероятно, мне не поверят, пока не проверят.

Мы медленно продвигаемся, и я выглядываю из-за их спин, видя, что полицейские внимательным взглядом осматривают каждого, но никого не останавливают.

Когда очередь доходит до нас, то мы с Нэйгой делаем вид, что восхищаемся архитектурой здания и не замечаем, как нас тоже сканируют.

Вскоре проходим внутрь, оказываясь в белоснежном большом коридоре с высокими потолками.

Вероятно, им и в головы не пришло, что странники сунутся туда, где больше всего охраны после случившегося и уж точно не пойдут в суд, поэтому ищут нас в других местах.

Мы проходим через этот коридор, чтобы оказаться непосредственно внутри сферы.

То, что это место огромное было понятно и снаружи, но внутри… всё иначе.

Я поднимаю голову и вижу небо высоко над нами, дальше вижу несколько этажей, а именно три, на которых уже собрались люди. Все стараются пройти вперед, чтобы лучше видеть происходящее.

– Вот-вот начнется, – говорит Нэйга.

Из-за ранения Ирая мы пришли практически в момент начала, а не за час, как планировали.

Женщина берет мою руку в свою, потому что тут происходит просто невероятное столпотворение! Нэйге удается протиснуться где-то в середину, когда отовсюду раздается громкий голос, который приветствует всех и объявляет о начале суда. Он зачитывает стандартные слова, только там теперь мелькает "смерть" и "казнь".

Я не особо вслушиваюсь, потому что люди ругаются, когда Нэйга расталкивает их.

– Эй! Все хотят в начало! Вы куда?!

Вижу ещё и множество охраны, которые рассредоточены по всему зданию с оружием в руках.

Спустя, кажется, вечность нам удается подойти к… прозрачному, едва мерцающему занавесу.

Я случайно наступаю на ногу одному из мужчин, и он хватает меня за плечо, смотря в мои глаза.

– Ты совсем охренела, несчастная девка?! – рычит он, когда я чуть ранее успела надеть повязку на лицо. – Ещё и странница! Хочешь, чтобы ты тоже оказалась по ту сторону? Так могу устроить.

Он прилично одет, однако из его рта вырываются неприличные ругательства, будто я не просто прошлась по его ноге, но и всему достоинству.

Нэйга тащит меня дальше, не дав ответить этому мужчине, который пытается направиться за мной, но он не такой мелкий и юркий, как я.

Врезаюсь в перила и становлюсь рядом с Нэйгой, видя действительно завесу.

– Что это такое?

– Защита, – отвечает она, – даже охрана не сможет сдержать такую толпу в случае чего. Через этот барьер могут пройти только те, у кого есть доступ и бессмертные. Остальные будут просто врезаться в барьер, словно в стену. Смотри.

Я проследила за взглядом Нэйги и только сейчас увидела целый ряд, расположенный между вторым и первым этажом, в специально отведенном месте, людей. Их немного, всего пять человек и два пока пустующих кресла. Четверо мужчин и одна женщина, которые одеты в строгие идеальные костюмы, сидящие по фигуре. Никто из них не бессмертный, даже спустя восемь лет я бы узнала знакомые лица. Так понимаю, что они тоже будут судить кого-то, потому что один из них, которому на вид чуть больше тридцати, продолжает вещать в наушник. И его голос раздается по всей сфере.

Люди облокачиваются на перила, будто стараясь приблизиться к барьеру, чтобы лучше их рассмотреть.

– Я не вижу Гарнета, – сообщаю Нэйге.

– Он будет позже, когда будут судить одного из преступников.

– Откуда тебе всё это известно, Нэйга?

– Я ни раз была здесь и продумала множество разных вариантов, – она понизила голос, – но к нему не подобраться. Вернее, пока. Теперь у нас есть ты.

– Я не убийца, – повторила также тихо для неё.

– Вероятно, твое мнение изменится. Уже меняется, пока ты видишь, как мир изменился благодаря стараниям бессмертных. В особенности, Гарнетов, которые и придумали подобные законы и сделали всё, чтобы загнать нас в рамки.

Замолкаю и пока не собираюсь думать о том, как мне выйти из этого положения, а решаю просмотреть за нынешним судебным процессом.

– Итак, сегодня у нас здесь присутствуют весьма интересные личности, – говорит незнакомец, и я вижу, как откуда-то снизу выводят тех, кто обвиняется в преступлениях, выстраивая их в один ряд, но на большом расстоянии друг от друга. У них на руках и ногах – цепи, которые сковывают движения. Их крепят этими цепями к крючкам, приделанных к земле.

– Кто это? – указываю взглядом на молодого мужчину, когда спрашиваю у Нэйги.

– Судья Дэвид Джонстон. Он стремительно продвинулся по карьерной лестнице благодаря Гарнету. Поэтому, вероятно, Джонстон выносит приговор некоторым, как велит Гарнет, если, конечно, такие люди есть. Повторюсь, Гарнета редко интересуют простые люди. Он нас презирает.

Я нахмурилась, вспоминая прошлого Рована. Не замечала за ним ненависть к кому-либо, кроме меня, в особенности к обычным людям. Скорее… там было полное безразличие.

– Мисс Патриция, – он взглядом взглянул