Не играй со мной - Юлия Восканян

Этот мужчина заставляет меня смущаться и делать всякие глупости, прикрываясь при этом маской дерзости.

– Спасибо, но не стоило, – говорю я, взяв букет из его рук. Я мельком смотрю на цветы и кладу на свой стол. Я просто обожаю кремовые розы. Откуда он мог знать? Это совпадение или случайность, как угодно. Он не мог знать и точка.

– Это моё извинение за ту выходку в пабе, – говорит он по-прежнему спокойно, усевшись в кожаное кресло, расположенное напротив меня.

– За какую из всех? – поддеваю его, улыбнувшись одними губами.

– Зачем ты так со мной, Стелла? – в глазах его читается печаль и грусть. Может, он и правда, сожалеет о чём-то, что случилось тем вечером. Только о чём именно?

– За что я тебя должна извинить? Объясни, пожалуйста, – говорю я без капли сарказма.

– Я не должен был делать того, что делал, – говорит он какими-то загадками. Я не понимаю. – Мне не следовало насильно тебя затаскивать в ту уборную. И целовать не следовало…, – прерывает он свои слова.

Ох, Ник, не надо. Не говори этого. Я бы хотела сожалеть об этом поцелуе, но не могу. Он был таким запретным, но слишком приятным, что о нём просто невозможно сожалеть. От одного воспоминания об этом поцелуе, мои губы приятно покалывает, словно он незримо вновь касается своими губами моих.

Так, стоп! Чем у меня сейчас забита голова?

– Ты мне ничего не должен, – произношу я чётко и быстро, отвлекаясь от посторонних мыслей.

– Возможно, – опускает он глаза в пол, как-то грустно ухмыляясь. Видимо, он на самом деле сожалеет, причем искренне. Хотя, с другой стороны, мы не встречаемся, и ничем не обязаны друг другу. Это была просто дурацкая игра соблазнителя и строптивой.

– Между нами ничего нет, – неожиданно произносит он и смотрит на меня пристально.

– Ты о чём? – не понимаю я. Ведь между нами действительно ничего нет. Хотя, может, он про кого-то другого.

– Ты же видела, что я ушёл не один в тот вечер, – безрадостно говорит Николас.

– Видела, – согласно киваю. – Но мне кажется, что ты лжёшь, – провоцирую я его, потому что и, правда, считаю, что он лжёт. Он был зол и расстроен тем, как я себя повела. Об этом говорил тогда его взгляд, когда он вышел с ней под руку из паба.

– Она ничего для меня не значит, – говорит Николас. И я ему верю, словно уловив в его взгляде некий посыл, что я нужна ему. Только я. Даже если у них что-то было, я не хочу об этом знать, потому что мы не вместе и фактически это не считается изменой. Умом я это понимаю, но эти мысли оставляют горький привкус во рту.

– Тогда почему ты ушел с ней? – в моем взгляде теплится какая-то надежда.

– Я был зол как чёрт, когда ты сбежала от меня. А ещё увидел, как ты с этим… сидела вместе за одним столиком, – признается он. – Вот я и взбесился.

– Мы были не вдвоём, – говорю я. – С нами была Джулия.

– Я знаю, – вновь он опускает глаза. – Просто я заметил, как он близко прижимался к тебе и что-то шептал. Вы ворковали, словно голубки, а меня ты оттолкнула. Это вывело меня из равновесия, – признается он. Я не жду от него этих признаний, но я приятно удивлена, что он это говорит. Значит, ему важно, что я о нём думаю.

– Мы с Патриком партнеры по бизнесу и, к тому же, хорошие друзья в обычной жизни, – констатирую я факт.

– Значит, Патрик, – повторяет он. – Вы – просто друзья? – вопросительно смотрит он с толикой недоверия. – И ничего больше?

– А что тебя удивляет?

– Он смотрит на тебя не по-дружески, поверь мне. Я мужчина и знаю, о чем говорю, – уверенно произносит он эти слова, словно говорил их миллион раз. – Сегодняшняя сцена тому подтверждение.

– Не говори глупостей, Николас. Мы с Патриком только друзья. Уверяю тебя, – мне очень хотелось, чтобы он в это поверил, потому что я к Патрику кроме как дружеских чувств ничего не испытывала. Он не был мужчиной моей мечты, хотя он во многих смыслах идеальный.

– Ладно, – кажется, он успокоился.

– А вот та особа вряд ли тебе просто друг, – начинаю я менять тему, не желая больше говорить о Патрике. Он тут ни при чем. – Кто она?

– Никто. Это неважно, – говорит он сразу же, словно желая избежать упоминания о ней.

– Вот видишь. Откуда я могу знать, что она не твоя девушка? Или, возможно, жена? – почему я раньше об этом не подумала.

– У меня нет девушки, Стелла. И тем более нет жены. Ты это прекрасно знаешь, иначе, зачем бы я приглашал тебя на ужин? – говорит он так, словно мои предположения полный абсурд. Похоже, что так и есть.

– Не знаю. Мне тогда так не показалось. Она так влюбленно на тебя смотрела! – Боже, я мелю какую-то чушь. Я даже не видела толком её лица, не говоря уже о взгляде.

– Она оказалась там случайно, и я её видел второй раз в жизни, – выпалил он. – Она ничего не значит для меня. С ней покончено.

– Хотелось бы в это верить, – не знаю, зачем я все это говорю. Зачем я вынуждаю его все это объяснять.

– А ты просто поверь мне, и всё. Больше ничего не нужно.

Я молчу. Я не хочу думать о его бывших пассиях, и не хочу еще раз вспоминать о том вечере в пабе. Я себя чувствую ужасно от одной мысли о том, насколько разным был тот вечер.

Страстный. Странный. Пылкий. Отталкивающий. И, конечно же, полный разочарования.

Я смотрю на часы и понимаю, что через пять минут мне нужно быть на совещании, а я отчет только мельком просмотрела.

– Извини, Николас, мне нужно на совещание, – смотрю я на него со всей серьезностью.

– А это не может подождать еще пару минут? – с надеждой в голосе говорит он. – Нам нужно поговорить, Стелла.

– О чём? – удивляюсь я, полагаю, что извинение – это единственное, о чем он хотел поговорить.

– О нас, – его простой ответ.

– Николас, нет никаких нас. Разве я не права?

– Нам нужно поговорить. Мы не можем вечно бегать друг от друга, – настаивает он.

– Хорошо, – соглашаюсь я. – Позвони мне завтра, и мы всё обсудим.

Ответом мне был пронзительный взгляд его синих глаз. Это два глубоких океана,