Побеждаю и сдаюсь - Анастасия Разумовская

не было царя. И не было царевичей. Это было государство торговых городов, объединённых в северную гильдию. Да, собственно, и Медового царства не было, был Край Ветров. А во главе его, решая общеполитические и военные задачи, стоял не царь — Хозяин ветров. Он не вмешивался в самоуправление лесных городов. Его задачей были ветра и война.

И были Ветры, которых незнающие называли царевичами. Андраш — Восточный ветер — был хозяином и защитником земель, простирающихся на востоке. Джерго — Северный ветер — точно такие же задачи решал на севере, где леса — до неба и бескрайняя тундра — до самых берегов грозного Северного океана.

А на Юге ветра не было. Вот уже четыре года не было. И пришлось хозяину ветров — Иштвану — нести это бремя на себе. Потому что четыре года назад Южным ветром был именно он — Иштван.

Три брата, три Ветра. Двое из них должны были погибнуть пять лет назад на испытании, которое определяло нового хозяина ветров. Но, впервые за много столетий, выжили все. И это породило новые трудности.

Подходил срок, когда ветра определяют себе новых людей. И никто не знал, что станет с теми, кто перестанет быть Ветром. Одно лишь было известно точно — двух ветров не бывает. Не может одновременно дуть два северных ветра.

Лошавас пролетел по улицам города, мимо площади, на которой волк рвал медведя. Странная статуя, поставленная в память о событиях, о которых почти все давно забыли.

Джерго прижимался к могучей шее Песца, и ветер трепал его тёмные волосы и чёрную гриву его лошаваса. Пролетел заиндевевший лес, проклацал по Железному мосту и спустя несколько минут ворвался в резиденцию властителя — Дом ветра. Остановил лошаваса лишь у самых дверей каменной башни, прыжком влетел в двери, которые стражники едва успели распахнуть, вихрем поднялся наверх и вломился в кабинет хозяина ветров.

— Иштван! — взревел, словно полярный медведь. — Лесные демоны да раздерут тебя на метели!

Хозяин ветров оторвал взгляд от игровой доски, улыбнулся.

— И я рад тебя видеть, брат мой. Давно не встречались.

— С радостью не встретился бы столько же, — прорычал Джерго, сверкая синими глазами.

Иштван усмехнулся.

— Не получится. День ветра скоро. Ты же помнишь?

— И? — мрачно уточнил Северный ветер.

— Твой сын слишком мал, — мягко заметил тонкогубый Иштван. — Но наши с Андрашем сыновья…

— К демонам!

Джерго пронёсся по комнате, запрыгнул на подоконник.

— Ты звал меня для этого? — спросил злобно.

— Не совсем. Борода тебе не идёт. Тебе её лучше сбрить.

— С хрена ли?

Собственно, бородой колючую короткую щетину назвать было сложно, и она шла Джерго. По крайней мере так считал он сам и его жена. Иштван пощипал губу. Серебряная серьга в его ухе блестела, покачиваясь.

— Тинатинцы бреют бороды и усы, — шепнул Хозяин ветров.

— Могут ещё и башку побрить, — фыркнул Джерго.

Он спрыгнул, схватил с вазы яблоко, снова заскочил на подоконник и принялся грызть, поблёскивая глазами на младшего брата.

— Как себя чувствует Илария? — вежливо спросил Иштван.

— Как обычная беременная женщина. Тебе какое дело?

Грубость Джерго вошла в пословицу, но это никого не удивляло. Северный ветер и есть северный ветер.

— Наверное, не стоит её тревожить дурными новостями, — шепнул Иштван.

Джерго спрыгнул и мигом оказался рядом с ним.

— Что ты говоришь? — просвистел, в упор глядя в голубые глаза брата.

— Тише, Джерго, — мягко сказал тот. — Я не угрожаю ни тебе, ни твоей жене. Особенно ей. Её сестра попала в беду, и я хотел бы попросить тебя ей помочь.

И Северный ветер внезапно остыл. Скрестил руки на груди, откинул голову и прищурился.

— И что с Лэйдой? Перепила? Ей отсекли руку в драке? Её корабль захватили пираты? Бросил муж?

Иштван фыркнул. Сдержал улыбку.

— С Джайри.

— А это ещё кто?

— Вторая сестра.

— Их что, трое? — удивился Джерго.

— Ты удивишься, но да.

Северный ветер напряг память и вспомнил, что сестёр действительно было трое.

— Говори.

— Она попала в плен к князю Тивадару. Возможно тот даже сделал её женой…

— Мои поздравления.

—… против воли.

Джерго прищурился.

— И? — уточнил мрачно.

— Я хочу, чтобы ты освободил её из плена, — пояснил Иштван.

— Почему не Андраш? Он же у нас великий полководец?

— Мне не нужна война, — мягко возразил Иштван и поднялся из кресла. — Джайри нужно выкрасть. Тихо и не оставляя следов. Никто не должен знать, что это сделал житель Края ветров.

Джерго задумался.

— И что с ней делать потом?

— Вернуть в Элэйсдэйр. Желательно, сразу в руки принца Ульвара. Не привозя на наши земли.

Иштван отошёл к окну, давая брату возможность подумать. Пурга за окном перестала подниматься. Хозяин ветров тонко улыбнулся. Он никогда не улыбался широко или отрыто. Загибались лишь кончики губ.

— А тебе что за печаль? — глухо уточнил Джерго. — Только не говори, что внезапно стал бескорыстен и добр.

— Не скажу, — пообещал Иштван. — Мне не нужен союз Элэйсдэйра и княжества Тинатин. И я не думаю, что кража тинатинцами герцогини побудит Ульвара начать войну. Поэтому надо сделать так…

—… чтобы Тивадар решил, что свою герцогиню выкрали обратно сами элэйсдэйрцы?

— Ты догадлив, брат мой.

— Война Элэйсдэйра с Тинатином тебе нравится больше? — тихо уточнил Джерго.

— Такая война — идеальна, — шепнул Иштван. — Но я не уверен, что она начнётся… Поэтому не торопись с кражей. Потерять жену обидно, но потерять беременную жену — невыносимо.

— А если Ульвар вернёт Тивадару супругу?

Хозяин ветров обернулся и прямо взглянул в глаза брата.

— Это было бы наиболее разумным шагом с его стороны. Но нет, не вернёт.

И снова улыбнулся кончиками губ. Джерго тяжело посмотрел на него.

— А мне что с того?

— Илария будет тебе благодарна за спасение сестры.

— Положим.

— И я — тоже.

— И?

— Я знаю, что тебя гнетёт, Джерго. Ты не хочешь перестать быть Северным ветром. А если уж перестать быть, то ради собственного сына, разве не так?

— Не человек выбирает ветер, — возразил тот хмуро, — ветер выбирает человека…

— Не совсем, — шепнул Иштван. — Почти всегда так, но не всегда.

Северный ветер в упор уставился в его младшего брата.

— Ты же знаешь, что такое вмешательство опасно? Если Северным ветром станет тот, кто не способен им быть, он погибнет.

— Решать тебе, — отозвался Иштван. — Хозяин ветров может управлять ветром. Но решение за тобой.

Джерго задумался. Тряхнул головой.

— Хорошо, — бросил, выходя. — Я сделаю.

И замер в дверях. Оглянулся.

— Ну ты и сволочь, Иштван. Ульвар же твой друг. Разве нет?

Но раньше, чем получил ответ, Северный ветер уже сбегал по лестнице.

«Тебе не повезло, Тивадар, — думал он, взлетая в седло. — Так бывает».

Вдруг новая мысль пришла в его голову: «Как раз по дороге кое-кому отдам должок».

И Джерго засвистел.

* * *

Когда поутру Джайри открыла глаза, в комнате уже было светло. Голова болела, щека ныла. Девушка с трудом припомнила вчерашний день… Или сегодняшнюю ночь? Она приподнялась на локте и обнаружила себя в кровати. Однако точно помнила, что уснула на ковре в объятьях собутыльника.

«Джайри, ниже уже опускаться некуда», — попеняла сама себе, но не почувствовала ни смущения, ни угрызений совести. Ей было всё равно.

— Завтракать будешь? — спросил Шэн, вставая с ковра, лежавшего перед растопленным камином.

И при взгляде на него Джайри, наконец, почувствовала необходимое смущение.

— Всё, что было между нами этой ночью… — начала она, но Шэн усмехнулся.

— Выпей вина, станет легче, — мягко перебил он.

Девушка благодарно выдохнула.

— Налей, пожалуйста, в бокал. Я не всегда пью из горлышка. Да, завтрак не помешает. И ещё мне нужна женщина. Служанка, рабыня, кто там у вас прислуживает?

Она встала и сошла с ложа. На ней оказалась лишь одна нижняя льняная рубаха, длинная, до щиколоток, но мысль о том, что Шэн раздел и уложил пьяную герцогиню лично, Джайри не смутила. В конце концов, они уже не раз ночевали в обнимку.

«Он мне как брат», — заметила она и хмыкнула.

Братьев у герцогини не было. К счастью. Иначе она бы не стала хранительницей щита.

«Побеждаю и сдаюсь, падаю и поднимаюсь, — вдруг пришли строчки стиха. — Плачу горько и смеюсь…». Но последняя строка упрямо ускользала. Сражаюсь? Стесняюсь? Нет, всё не то…

Шэн налил вино в бокал, подал девушке, поклонился и вышел. Джайри одним махом осушила кубок. Головная боль отступала. Итак, нужно было понять, что делать дальше.