Игры мажоров. Хочу играть в тебя - Тала Тоцка

На лице Никиты слишком хорошо читается все, что он обо мне думает. И я почти не сомневаюсь — как только за Саймоном закроется дверь, я услышу от сводного брата, что отработка мне не засчитана.

Ну и возможно он проедется по мне. Это я точно переживу.

Но Никита провожает Саймона взглядом, дожидается, пока тот переступит порог, и выходит следом, плотно закрыв за собой дверь.

Молча. Не глядя.

Остаюсь одна в комнате, ощущения будто меня в с головой сунули в мусорный бак. Без конца прокручиваю в голове недавнюю сцену — ну почему Никита не вошел раньше, может он услышал бы, как я называю Саймона другом?

Другом, и не более.

Дохожу до точки кипения и иду к двери. Спущусь в холл, посмотрю где Оливка. Вдруг ей тоже надоело? Тогда можно будет вместе вернуться в комнату и запереть дверь.

Прохожу по коридору мимо комнаты Лии. Не знаю, мне чудится или я наяву слышу сдавленные рыдания?

Внизу обнаруживаю, что веселье в самом разгаре. Нахожу Оливку глазами, она раскрасневшаяся танцует в компании своих друзей. Мало похоже, что подружка падает с ног от усталости. А я сама не решусь лечь и закрыться в комнате.

Боюсь уснуть и не услышать, когда Оливка вернется.

Меня замечают, в руку откуда-то сбоку всовывают бокал с рубиновой жидкостью. Не отказываюсь, наоборот, беру с благодарностью. Теперь можно таскаться с бокалом и не привлекать внимание тусовки.

Пробираюсь через холл на террасу. Меня окутывает вечернее тепло и тонкий, почти прозрачный аромат цветущих кустарников.

Здесь довольно пусто. Только одна парочка сидит на перилах, оживленно болтая. А еще Никита, сидящий на диване и уставившийся в экран телефона.

Он не говорил, что сюда заходить нельзя, поэтому прохожу к самому дальнему диванчику. Здесь декоративная деревянная опора в виде колонны, за ней Топольский меня не увидит. Он и сейчас меня не видит, не сводит глаз с экрана. Привычно хмурый и сердитый.

Зато мне его видно, пускай и в профиль.

Прячусь за колонной и достаю телефон. Захожу в мессенджер — Демон в сети.

«Привет! Занят?»

Просмотрено. Ответа нет.

«Эй, Демон, ты здесь?»

Та же история.

Когда вижу «Демон пишет...», меня начинает потряхивать. И не зря.

«Давай не сейчас. Настроение дерьмо».

Несколько раз перечитываю. Он никогда не отказывался от общения со мной, ни разу.

«Что случилось? У тебя проблемы?»

«Можно и так сказать».

«Надо же, у меня тоже».

«Может, наши проблемы одинаковые?»

«Одинаковые вряд ли. Похожие возможно».

«Дерьмово похожие? Пусть будет так».

«Ты влюбился?»

Сама не знаю, зачем спросила. И Демон тоже не знает.

«Почему ты так решила?»

«Интуиция».

«Не обижайся, Ромашка. Хуевая у тебя интуиция».

«Ты материшься. Значит злишься».

«Наверное».

Набираюсь смелости, пишу и быстро отправляю, чтобы сообщение ушло пока я не передумала.

«Давай встретимся офлайн? Пожалуйста...».

Пауза. Долгая, очень долгая. Наконец ответ:

«Отстойная идея, Ромашка».

«Почему? — взвиваюсь. — Я думала, ты мой друг».

«Я друг».

«Но я даже голоса твоего не знаю».

«Это что-то изменит? Если узнаешь?»

Он долго печатает. Долго-долго. А приходит убийственно мало, значит, он писал и удалял...

«Я не влюбился, Ромашка. Я разлюбиться не могу. Это еще хуевее».

Хлопаю глазами, глядя на экран. Не могу поверить. И не обманываю себя, когда чувствую легкий укол ревности. Но я же друг, откуда ревность?

«А она знает, что ты ее любишь?»

«Она мне не верит».

«Хочешь, я с ней поговорю?»

«Нет, Ромашка, это ничего не изменит. Я гребаный кусок дерьма, и вел я себя как дерьмо. Она пытается прятаться от меня в других отношениях. И главное для меня — помочь ей, сделать так, чтобы она забыла обо мне как можно быстрее».

«Но это неправильно, — с трудом подбираю слова, — а вдруг она тоже тебя любит?»

«Нет, — приходит в ответ. И прилетает следом: — Надеюсь, что нет».

Я досиживаю на террасе до самого утра. Спать не хочется, вместо этого я думаю о Демоне.

Он вышел из сети и больше не возвращался. Топольский тоже ушел почти сразу же. Парочка перебралась на диван, я слышала их стоны и вздохи, но запрет хозяина на секс никто переступить не решился.

Мне они в любом случае не мешали, я была слишком под впечатлением.

Значит, безответная любовь. Точно как моя. Не сейчас, конечно, а если взять меня двухгодичной давности.

Демон все это время казался мне отстраненным, немного циничным, насмешливым. А оказалось, что он тоже может быть уязвимым. И это поселяло в душе гнетущее, горькое чувство.

Я не ревновала его, может совсем чуть-чуть. Скорее, мне было непонятно его стремление следить за мной, помогать. Теперь все встало на свои места.

Демон пытался отвлечься, искал себе занятие, которое могло бы помочь ему избавиться от своих неразделенных чувств. Но похоже это не сильно помогло.

Только... Почему я?

И снова сомнения грызут душу. Демьян идеально подходит по всем параметрам. Он не похож на человека, который попал в инвалидное кресло из-за болезни. Слишком хорошо натренировано его тело. Когда смотришь, как он в нем сидит, складывается ощущение, что парень просто сел отдохнуть. Вероятнее всего, он не может ходить из-за травмы.

Но тогда получается, что его из-за этого бросила любимая девушка? Или там все намного сложнее? Конечно, если Демьян это Демон...

Может, я похожа на его подружку, и он стал следить за мной не только от скуки?

— Мари, ты здесь? Я обошла весь дом, тебя нигде не было, — Оливия находит меня, уже когда за окнами светает. — Кит сказал, что ты здесь. Знаешь, он такой странный.

— Обычный избалованный засранец, — встаю и вскрикиваю. В затекшую ногу впиваются тысячи иголок.

— А почему он называет тебя Машей? — подруга придерживает за руку, пока я пережидаю, когда пройдет онемение. — Ты же Мария?

— Да, Мария. И он не Кит, а Никита. Это наши полные имена, а коротко будет Маша и Ник. Вот ты Оливия, а я называю тебя Оля, чтобы короче, поняла?

— Поняла, но... Вы оба странные, — признается Оливка, и я лишь пожимаю плечами. Никто и не спорит.

Оливка пришла меня искать, чтобы идти спать. Она зевает и трет покрасневшие глаза, но по лицу видно, что подружка довольна. На миг накатывает зависть — почему я так не умею? Отключиться от всего, не перегружать мозг, а просто оторваться под музыку. Моя Оливка совсем не пьяная, хотя