Мой сосед — вампир - Дженна Левин

Когда мы пошли к стойке, он шёл так близко позади меня, что я ощущала его прохладное, плотное присутствие у себя за спиной.

Меня пробрало — отчасти потому, что его близость волновала куда больше, чем я хотела себе признаться, но ещё и потому, что его тело излучало холод, какого я не чувствовала ни от кого раньше.

Я снова вспомнила, как мы столкнулись возле ванной. Тогда я была настолько смущена, что не до конца осознала, каким прохладным и твёрдым оказался его торс, когда я врезалась в него.

Зато теперь думала об этом.

Сколько ещё намёков я упустила?

Когда мы подошли к стойке, Кэти подняла глаза. Её жёлтый фартук с цветочным принтом и логотипом «Госсамер» был таким же ярким и жизнерадостным, как и она сама.

Она была, пожалуй, самой милой начальницей, что у меня когда-либо была — одной из немногих, кто не пытался давить авторитетом, когда дело доходило до мытья капучинатора или общения с особо противными клиентами.

— Ты в выходной? — удивлённо спросила она.

Удивление было вполне логичным — я редко бывала здесь вне смены.

— Просто была поблизости, — солгала я. Ей не нужно было знать, что я назначила встречу Фредерику именно здесь, потому что это место давало мне ощущение контроля в предстоящем разговоре. И потому что… мне хотелось свидетелей. На случай, если я ошиблась насчёт того, что он дружелюбный вампир, и всё внезапно пойдёт наперекосяк.

Кэти кивнула:

— Что тебе сделать?

Фредерик уже уставился на меню, написанное мелками над её головой, с такой сосредоточенностью, будто пытался расшифровать древние иероглифы. Там было с два десятка названий напитков, выведенных пастельными буквами её почерком.

— «Мы — Изобилие», — прочитал он медленно, словно это был иностранный язык. — «Мы… ищем душу». — Он обернулся ко мне, озадаченный: — Я думал, ты говорила, что здесь подают кофе.

— Это у нас такая фишка с названиями, — закатила глаза Кэти. — Владелица пару лет назад съездила на семинар по осознанности в округ Марин, и когда вернулась, решила, что все напитки должны «вдохновлять».

— Но это обычные напитки, — пояснила я. — Не обращай внимания на названия.

— Обычные напитки, — повторил Фредерик, явно всё ещё не в силах смириться с концепцией.

— Именно. Так что просто скажи, если тебе нужен перевод.

Он задумался, а потом повернулся к Кэти:

— Я хочу купить кофе. — Сказал он медленно, тщательно выговаривая каждое слово — и громко. Прямо как стереотипный турист, пытающийся объясниться за границей.

— Кофе? — переспросила Кэти.

— Кофе, — подтвердил он, чрезвычайно довольный собой. И добавил: — Пожалуйста.

Кэти посмотрела на него с терпеливой улыбкой. Мы уже привыкли к посетителям, которые категорически отказывались принимать правила наименования, придуманные нашей хозяйкой. Она знала, как с такими обращаться.

— Какой именно кофе? — уточнила она.

Пауза.

— Кофе, — снова сказал Фредерик.

— Но какой? — с отточенным движением Кэти указала на меню. — «Мы — Искра» — это светлая обжарка, «Мы — Восторг» — тёмная, а «Мы — Жизнерадостность»…

За это время за нами уже успела выстроиться очередь. Видимо, подошли новые клиенты.

— Эти названия нелепы, — заявил Фредерик, повернувшись ко мне.

— Всё равно нужно что-то заказать.

— Я никогда не пью кофе, Кэсси, — напомнил он с таким возмущением, что мне пришлось прикусить щёку, чтобы не рассмеяться.

— Возможно, это была не лучшая идея.

— Просто выбери что-нибудь, — посоветовала я. — Если ты не собираешься это пить, какая разница? — Я наклонилась ближе, чтобы люди позади не услышали: — Это хорошая практика, чтобы вписаться в общество.

Он чуть склонил голову, обдумывая, а затем кивнул:

— Ты права.

Повернувшись к Кэти, он сказал:

— Я возьму один… — Он поднял глаза к пастельным буквам и поморщился. — Один «Мы — Жизнерадостность».

— Один «Мы — Жизнерадостность», — повторила Кэти, нажимая кнопку на кассе. — Какой размер? У нас есть «Луна», «Сверхновая» и «Галактика».

Похоже, на этом Фредерик достиг своего предела.

— Я понимаю каждое слово по отдельности, — произнёс он ошеломлённо. — Но вместе они не имеют никакого смысла.

— Фредерик…

— Жидкость принимает форму и объём того сосуда, в который её наливают. У кофе нет размера.

Его голос становился всё громче. Очередь за нами уже растянулась человек на пять, и несколько человек перешёптывались, поглядывая на него исподтишка.

Пора было вмешаться.

— Она имеет в виду, Фредерик, какого объёма чашку кофе ты хочешь заказать? — я указала на меню над головой Кэти, где внизу были нарисованы мной же в первую неделю работы мелованные картинки трёх кружек — маленькой, средней и большой — или, по их «космическим» названиям, Луны, Сверхновой и Галактики. Было весело их рисовать.

— Здесь напитки подают в чашках разного объёма — у каждого размера своё «космическое» название.

На его красивом лице отразилось понимание.

— Понимаю, — сказал он и взглянул на Кэти. — Вам стоило сказать это сразу.

Впервые за всё время терпение Кэти дало трещину. Она бросила на меня взгляд и тихо спросила:

— Ты его знаешь?

— Ну… как бы да, — пробормотала я с неловкой улыбкой. — Фредерик, какой размер тебе нужен?

— Что обычно заказывают обычные люди? Я возьму такой же.

— Он возьмёт «Галактику — Мы жизнерадостные», — выпалила я раньше, чем Кэти успела ответить. Этот разговор нужно было срочно закончить. — Простите, то есть «Галактику — Мы жизнерадостные». А мне — «Луну — Мы сильные», с дополнительной пенкой.

Я полезла за кошельком, но Фредерик положил ладонь на мою руку.

— Я заплачу, — сказал он тоном, не допускающим возражений.

И тут же, как фокусник, вытащил откуда-то неоново-фиолетовую поясную сумку, до смешного похожую на ту, что дедушка носил в наших семейных поездках в Диснейленд. Расстегнул передний карман — и на стойку высыпалась целая гора монет: десятки, а может, сотни, самых разных валют. Некоторые выглядели так, будто их только что достали со дна пиратского сундука. Это что, были настоящие дублоны?

Кэти, к её чести, даже бровью не повела.

— Простите, у нас безналичный расчёт, — невозмутимо сказала она, указывая на терминал перед нами.

Фредерик уставился на терминал, потом на неё — с абсолютно пустым выражением лица.

— Что это?

— Я заплачу, — быстро сказала я, оттесняя его в сторону и вставляя карту в терминал. — Вернёшь мне потом. Своими золотыми дублонами.