Боярышня. Глава рода. Продолжение - Нина Петровна Ахминеева

Спустя долгую паузу, он положил предплечья на перила. Устремив взор на криминалистов, напомнил:

— Ваш бывший отчим покидал особняк в дикой спешке. Я прочёл его память. Знаю, что этот мерзавец забыл в бардачке автомобиля пузырёк из-под афродизиака. За хранение, а особенно за использование, — юрист сделал акцент на слове, — запрещённого вещества, господину Золотницкому грозит солидный срок. По собственной инициативе он к вам больше не полезет. Я абсолютно в этом уверен. Однако несмотря на то, что причин для беспокойства нет, профессиональная интуиция не даёт мне покоя. Поэтому решил подстраховаться: сейчас сотрудники полиции осмотрят транспортное средство, изымут ёмкость с остатками афродизиака, а после, как положено, проведут экспертизу.

Под ложечкой засосало. Теперь уже моя собственная интуиция активизировалась и принялась нашёптывать о грядущих проблемах. Причём почему-то казалось, что опасаться стоит не усатого, озабоченного таракана, а Анфису Тимофеевну.

Громко каркнула ворона. Вздрогнув от неожиданности, я устремила взор на ближайшее дерево. Как и следовало ожидать здоровенная чёрная птица сидела на ветке.

Сама не знаю почему, я повернулась к ней спиной. Меж лопаток пробежал холодок безотчётного страха.

«Саша, что с тобой?» — встревожился Або.

«Не знаю. Просто нервничаю. Ещё и есть жутко хочется».

«Ступай ужинать. Здесь и без тебя обойдутся».

«И то верно».

— Анатолий Фёдорович, в моём присутствии есть необходимость?

— Нет, — тот отрицательно покачал головой и неожиданно поинтересовался: — Александра, вы не станете возражать, если машину Антона Леонидовича перегонят домой к Анфисе Тимофеевне?

— Буду только рада, — ответила я искренне.

Обсудив планы на завтра, я попрощалась с юристом и вернулась в дом. Поднявшись к себе, сняла шубку, присела на край кровати. Мысли крутились вокруг боярыни Силантьевой, усатого таракана, бывшей матушки. Дурное предчувствие снова активизировалось, сердце часто-часто застучало.

Ещё и ворона эта, будь она неладна, жути нагоняет. Что же плохого произойдёт? С какой стороны ждать гадостей? Впрочем, нечего себя накручивать. Буду решать проблемы по мере поступления.

Я тряхнула головой, прогоняя тревогу, и отправилась ужинать.

* * *

Восемь часов вечера. Прокуратура Владимирской губернии

— Станислав Филиппович, срочная депеша, — войдя в роскошный кабинет, официальным тоном доложила высокая, стройная блондинка.

Импозантный мужчина лет шестидесяти, откинулся на спинку рабочего кресла, бросил:

— Давай.

Цокая каблучками, личный помощник прокурора Владимирской губернии подошла к столу. Вложив запечатанный конверт в протянутую руку начальника, негромко поведала:

— Боярыня Апраксина ожидает в приёмной.

— Приглашай, — мгновенно отреагировал прокурор. Вскрыв пакет, он пробежался глазами по тексту. Нахмурившись, прочёл ещё раз.

«Император включил меня в комиссию по осмотру аномалии на землях Апраксиных. Неожиданно», — потерев ухоженную бородку, хозяин кабинета озадаченно хмыкнул.

— Добрый вечер, Станислав Филиппович, — послышался приятный женский голос.

— Здравствуйте, Анфиса Тимофеевна. Рад вас видеть, располагайтесь, — не вставая, но всё же довольно приветливо произнёс прокрурор. С невозмутимым выражением убрав документы в стол, вновь посмотрел на посетительницу. Как только та устроилась на стуле, участливо спросил: — Какая нужда привела вас ко мне?

Анфиса Тимофеевна молчала, как если бы собиралась с духом. А после, тщательно подбирая слова, заговорила:

— С недавних пор моя единственная дочь является главой боярского рода Апраксиных. Однако вместо того, чтобы соответствовать столь высокой чести, Саша ведёт себя настолько неподобающе, что покрыла род несмываемым позором. Но даже это не самое страшное. Александра представляет серьёзную угрозу для жителей города. Моя дочь стала чудовищем, — голос дворянки дрогнул. Выдержав красноречивую паузу, она чуть тише продолжила: — Не в силах терпеть хамское отношение и выходки главы рода, — мы с мужем приняли решение покинуть особняк Апраксиных. Вот уже неделю, живём в моём наследном доме. Два дня назад, супруг уехал и больше не вернулся. Я собиралась идти в полицию. Но сегодня позвонили из больницы. Главврач сообщил, что мой муж находится у них, состояние крайне тяжёлое. И врачи ничем помочь не могут, так как Тоша подвергся воздействию серебряной ведьмы, — не отводя потяжелевшего взгляда от собеседника, Анфиса Тимофеевна объявила: — Этим даром обладает моя дочь. Она юна, неопытна, опьянена ощущением вседозволенности и безнаказанности. Александра уже причинила физический вред человеку, который никогда не делал ей ничего плохого, искренне заботился и желал только добра! Я знаю, какие слухи ходят про главу рода Апраксиных. Дальше будет только хуже. Серебряную ведьму надо остановить.

— Хм-м, — протянул прокурор и прозорливо уточнил: — У вас есть конкретные предложения?

В комнате повисла тишина. Спустя долгую паузу, Анфиса Тимофеевна задумчиво произнесла:

— Двадцать лет назад, когда мы с покойным супругом жили в столице, был громкий процесс над главой графского рода Круткиных. Женщину лишили статуса главы рода, признали опасной для общества, поместили в спецлечебницу, а мать назначили управляющей имуществом рода. Вы слышали эту историю?

— Конечно, слышал. Даже больше: в том деле я участвовал, как помощник государственного обвинителя. Анфиса Тимофеевна, смею напомнить, что у главы графского рода Круткиных имелись не только проблемы с контролем дара. Будучи вдовой, обвиняемая вела аморальный образ жизни. Вследствие чего от неё отреклась престарелая мать. В совокупности всё это и повлияло на решение суда присяжных.

— Глава рода Апраксиных беременна. Я отреклась и от дочери, и от рода, — Анфиса Тимофеевна горделиво задрала подбородок.

Станислав Филиппович привычным жестом огладил идеально подстриженную бородку.

— Позвольте узнать: как изоляция серебряной ведьмы поможет выздороветь вашему супругу?

— Тошеньке нельзя помочь. Пусть хоть люди будут в безопасности, — с надрывом прошептала Анфиса Тимофеевна. Прижав ладони к лицу, она громко всхлипнула.

«Великолепная актриса, — прокурор про себя усмехнулся. — Наверняка собирается поставить дочери ультиматум: не отдаст имущество добровольно и не вылечит мужа, то разом всё потеряет. Простенько и со вкусом. Разумеется, „беспокоящуюся“ о судьбах простых граждан аристократку ждёт разочарование. Однако её появление как нельзя кстати, а план мне определённо нравится».

Достав из сумочки платок, женщина аккуратно промокнула уголки накрашенных глаз.

— Простите, — сипло прошептала она.

— Ничего страшного. Анфиса Тимофеевна, ваша самоотверженность вызывает у меня восхищение, — с пафосом заявил Станислав Филиппович. — Можете не волноваться, я лично займусь вашим делом. А теперь ступайте домой, отдохните. И ничего не бойтесь. С сегодняшнего дня вы будете находиться под круглосуточной охраной.

— Охрана? Зачем она мне? — растерянно переспросила побледневшая Анфиса Тимофеевна.

— Голубушка, с этой минуты вы ценный свидетель государственного обвинения. Иначе никак нельзя, — веско подытожил прокурор.

Встав из-за стола, он проводил обескураженную