А что дальше? - Эйлин Колдер

Да, Ленард должен узнать правду. Но когда, каким образом лучше сообщить ему новость? Дата их годовщины приближалась с неумолимой быстротой. Осталось каких-то девять недель. От одной мысли о завершении сделки ее сердце начинало биться учащенно.

Она услышала шум автомобиля, а через несколько минут увидела подъезжавший к дому зеленый «ягуар» мужа.

– Билл сказал, что я могу найти тебя здесь, сообщил Ленард, выходя из машины.

Джинсы и легкая голубая рубашка необычайно шли ему, и Клеменси невольно залюбовалась этим красивым мужчиной, который является ее мужем. Пока является.

– Да, я сказала Биллу, что побуду здесь какое-то время. – Клеменси взглянула на часы. – Ты сегодня освободился довольно рано. Я думала, засидишься в офисе, по крайней мере, до шести.

– Уже к четырем часам я умудрился разделаться со всеми делами. – Ленард присел подле Клеменси на ступеньку. – Итак, какие же заботы привели тебя сюда?

– Просто захотелось отвлечься, расслабиться… подумать. – Она пожала плечами и улыбнулась. – Даже не знаю, что сегодня надеть на эту вечеринку… на этот прием.

По правде говоря, Клеменси совсем не хотелось идти сегодня куда-нибудь, да и чувствовала она себя неважно.

На какой-то миг между ними воцарилось молчание, которое нарушил Ленард.

– Ты стояла на этой веранде, вот на этих же самых ступеньках, когда я впервые увидел тебя. Помнишь?

– Конечно, помню. – Клеменси улыбнулась. – Я была тогда ужасно неуклюжей, застенчивой девчонкой, правда?

– У тебя была очаровательная улыбка. – Глаза Ленарда задумчиво остановились на ее лице. – Она и сейчас такая же. Сколько тебе было тогда? Кажется, тринадцать?

– Да. – Она утвердительно кивнула. – Я увидела тебя в первый же день, когда мы с отцом переехали сюда. Тогда же я впервые увидела своего деда. Они с отцом долго были в ссоре, даже не знаю из-за чего. Может, отец уже тогда играл на деньги? А помирились они только после смерти моей мамы. – Клеменси взглянула на Ленарда. – Подумать только, ведь, если бы между отцом и дедом не возникло разлада, я родилась бы в этом доме и мы с тобой могли встретиться гораздо раньше. Например, ты качал бы меня на своем колене…

– У вас здорово работает фантазия, миссис Рейнер, – Ленард усмехнулся, – но в данном случае она не вызывает у меня восторга, потому что напомнила мне неприятные слова Беатрис о том, что я, женившись на тебе, просто «совратил младенца».

– Знаешь, пятнадцать лет разницы в возрасте не так уж и значительна, – буркнула Клеменси, раздраженная упоминанием Беатрис. – Я имею в виду, что эта разница не слишком ощущается в том возрасте, которого мы с тобой достигли.

– О да, ты достигла весьма почтенного возраста! Почти догоняешь меня! – Ленард рассмеялся. – Милая, ты только задумайся: тебе же всего двадцать три…

– Да, но я уже женщина… А в тринадцать была еще ребенком.

– Действительно, ты уже женщина. В полном смысле слова. – Он оглядел ее жадными глазами и улыбнулся. – В тот день, когда я впервые увидел тебя на этой веранде, у меня и в мыслях не было, что когда-нибудь мы станем мужем и женой.

– Но что же все-таки ты подумал обо мне в тот день? – нетерпеливо спросила она.

– Подумал, что ты неуклюжий долговязый цыпленок, бегающий в школу. – И он, расхохотавшись, добавил: – И что у этого цыпленка обворожительная улыбка.

Ленард нежно поцеловал ее за ухом, но даже этот легкий как перышко поцелуй мгновенно возбудил Клеменси, и Ленард это безошибочно почувствовал.

– Ведь я иногда все еще возбуждаю тебя… не правда ли? – Он вдруг торопливо взглянул на часы. – Чуть не забыл! К сожалению, Клеменси, я вынужден тебя покинуть: мне надо обязательно подписать распоряжение по зарплате для рабочих…

Когда Ленард уехал, Клеменси долго вспоминала, как он целовал, обнимал ее… Может быть, еще не все потеряно? Кто знает…

С наслаждением вдыхая душистый запах лета, Клеменси подумала о том, что, в конце-то концов, должна сообщить Ленарду о ребенке, и как можно скорее. Может быть, даже сегодня.

Да, вдруг решила Клеменси, Ленард узнает всю правду именно сегодня вечером, когда мы вернемся с приема.

Подкрасив губы, Клеменси надела темно-синее платье, которое безукоризненно сидело на ее еще стройной фигуре.

Она взглянула на золотые наручные часы – подарок Ленарда – и увидела, что стрелки показывают четверть седьмого. На прием, устраиваемый в загородном клубе, надлежало явиться к семи, а дорога туда займет не менее получаса.

Ленард вошел в спальню как раз в тот момент, когда Клеменси безуспешно пыталась застегнуть ожерелье.

– Секундочку, дорогая, я помогу тебе. – Он подошел и ловко справился с застежкой. – Ты выглядишь фантастически.

Прикосновение его пальцев к коже, ласковый голос внезапно вызвали у Клеменси всплеск жгучей страсти, необузданной чувственности. Она едва не задохнулась, когда Ленард обнял ее, резко притянул к себе и жадно поцеловал в губы.

Солнце уже садилось, и было похоже на огромный апельсин, в оранжево-красном сиянии которого купалось все на земле – дома, трава и деревья, люди… Для Клеменси весь мир в эту минуту вдруг превратился в живое феерическое полотно, создаваемое незримым художником-фантастом, творцом-великаном. И этот фантастический, блистающий мир точь-в-точь гармонировал с ее сегодняшним настроением.

Прием, на который их пригласили, давался в честь полувекового юбилея большого загородного клуба. Билеты на мероприятие разошлись все до единого, о чем свидетельствовала заполненная до отказа огромная автостоянка перед фасадом клуба.

Ленарду с трудом удалось найти свободное место, и, выйдя из «ягуара», они направились по парадной лестнице в дом, где сверкало море огней, и лилась музыка.

– Рад видеть вас, Клеменси.

Это был голос Джерри Мэйфлауэра. Личный помощник Ленарда подлетел к ним, едва они успели войти в зал для приемов. Он нежно поцеловал Клеменси в щеку, и губы Ленарда скривила сардоническая усмешка.

Клеменси глазами поискала в толпе свою лучшую подругу, хотя Ник и сказал, что у них, по всей вероятности, с поездкой в клуб ничего не получится.

Ленард принес ей бокал сухого белого вина. Клеменси не стала отказываться: он не должен догадаться, почему она теперь избегает употреблять алкоголь. Однако стоило Ленарду отвернуться, чтобы перекинуться с кем-то парой слов, как она тут же поставила бокал на столик.

– Надеюсь, ты не увлекаешься алкогольными напитками?

Услышав за спиной игривый голос, Клеменси немедленно обернулась и воскликнула:

– Кэрри! А я уже подумала, ты не сможешь приехать!

– Мать Ника согласилась посидеть с Эдвином пару часиков, и вот мы здесь. Признаться, мне чертовски хотелось выбраться из дому. Я нигде не была уже целых два месяца.