Я спереди! - Мари Секстон

— Без проблем, — сказал Анджело. Он повернулся ко мне. — Оставайся, сколько захочешь. Как только Зак проснется, он приготовит нам завтрак.

— Приготовлю?

— Конечно. А потом мы закажем пиццу на обед. Будет весело.

Зак снова искоса взглянул на Анджело и толкнул его локтем в бедро.

— Нет, — сказал Анджело, на этот раз более решительно. — Слишком близко к дому.

Я посмотрел на Мэтта, ожидая объяснений. Он нахмурился и почти незаметно покачал головой.

— Тебе лучше не знать. — Затем он взглянул на Зака и Анджело. По его шее медленно поползла краска. — А может, и нет, — пробормотал он вполголоса. — Черт возьми, я не знаю.

— Кстати, о «близком к дому», — сказал Анджело, обращаясь к Мэтту. — Знаешь, как я узнал, что Доминик не совсем натурал?

— Если ты скажешь гейдар, я больше никогда не буду с тобой разговаривать.

— Потому что я застукал его за тем, как он проверял Джареда.

Мэтт выпрямился, как собака, насторожившая уши при подозрительном шуме.

— Что?

— Да, чувак. Они оба были в магазине, и Доминик был со своей дочерью, так что, думаю, он пытался быть незаметным, но он определенно пялился на Джареда. Типа, реально заценил его задницу, сечешь?

Мэтт издал низкий звук, похожий на рычание.

— И где был я?

— Я не знаю. Работал? В любом случае, даже если бы ты был там, я бы не позволил тебе устраивать скандал. И, в конце концов, он всего лишь смотрел. Не то чтобы все мы не пялились на задницу Джареда. Особенно, когда он наклоняется. Езда на велосипеде определенно приносит свои плоды. Его бедра...

— Осторожно!

— Ну, в любом случае, Доминик определенно залип на него.

Мэтт встал с таким видом, словно собирался чем-то запустить в Анджело. Анджело улыбнулся ему.

— Я дам тебе знать, что выясню, — сказал мне Мэтт, все еще не сводя взгляда с Анджело.

— Спасибо.

Зак подождал, пока за Мэттом захлопнется дверь, и рассмеялся.

— Ты жестокий, — сказал он Анджело.

— Ничего не могу с собой поделать. Люблю смотреть, как он заводится.

— Я люблю смотреть, как ты заводишься.

— Прекрати, — засмеялся Анджело. — Ты смущаешь Ламара.

Зак одарил меня извиняющейся улыбкой, но обратился к Анджело.

— Тебе придется извиниться перед этим Домиником.

Анджело пожал плечами, поворачиваясь и оценивающе глядя на меня темными глазами.

— Нет, если он окажется плохим парнем.

Я сидел, чувствуя себя невероятно неловко. Я совсем не знал этих мужчин, и они оба смотрели прямо на меня, изучая, как будто оценивали. Анджело выглядел задумчивым. Зак — откровенно любопытным. Наконец, он бросил на Анджело еще один косой взгляд с многозначительной ухмылкой на лице.

— Уверен? — спросил он тихо.

Анджело рассмеялся, покачал головой и встал, спихивая Зака с дивана.

— Прими холодный душ, — сказал он, взъерошивая волосы Зака. — Я приготовлю завтрак.

Я чувствовал себя глупо, сидя один в их гостиной, поэтому решил пойти за Анджело на кухню. Он начал доставать яйца, бекон и молоко из холодильника.

— Я, не фига, не Коул, но обещаю, что не отравлю тебя или что-то в этом роде.

Я не понял, что он имел в виду, но промолчал.

— Пока готовлю не я, ты не услышишь от меня никаких жалоб.

Сквозь стены до нас донесся звук включающегося душа, который ни с чем нельзя спутать.

— Что именно все это значило? — спросил я. — Все это «слишком близко к дому»?

Анджело, должно быть, покраснел, хотя с его темной кожей было трудно сказать наверняка.

— Зак и я, мы...

— Пара.

— Да.

Я посмотрел на его левую руку и заметил блеск золота и серебра на ней.

— Женаты?

Он улыбнулся. Это было самое милое и наименее саркастичное выражение, которое я видел на его лице с тех пор, как вошел в дверь.

— Да.

— И что?

— Не хочу пугать тебя.

— Если только он не тот, кто преследует меня, я сомневаюсь, что это будет проблемой.

Он вздохнул и разбил яйцо в миску.

— Мы не совсем моногамны, если ты понимаешь, о чем я.

Я задумался на секунду, эти вопросительные взгляды Зака на Анджело и его решительное «нет», и почувствовал, что тоже краснею.

— Ты хочешь сказать, что он хочет заняться со мной сексом? Или с Домиником?

— Нет. — Он отвернулся, якобы для того, чтобы достать вилку из ящика, хотя на это у него ушло ужасно много времени. На этот раз я был уверен, что он скрывает смущение. — Он хочет, чтобы я.

— О. — Я никогда не занимался сексом втроем. Никогда по-настоящему не понимал динамику секса, когда в нем участвуют больше двух человек. Я отвел взгляд от Анджело, стараясь не думать о сексе с ним, но было трудно удержаться от мысли, что он предпочитает быть сверху или снизу, или как он выглядит обнаженным. Мне было интересно, какова была бы роль Зака в этом сценарии, но я не хотел спрашивать.

— Извини, — сказал Анджело, к счастью, прерывая мои слишком эротичные мысли. — Не то чтобы у нас в городе было много шансов, так что я не могу винить его за надежду. Но у нас есть правила.

Я покачал головой, не желая больше ничего слышать.

— А что насчет остального? Что-то о ком-то по имени Джаред?

Анджело рассмеялся.

— О да. Зак прав. Если предположить, что твой друг Доминик невиновен, я действительно должен перед ним извиниться.

— Я не понимаю.

— Потому что Мэтт будет очень стараться оторвать ему яйца.

— Из-за того, что засмотрелся на какого-то парня?

— Джаред — не просто парень. Он муж Мэтта.

Я моргнул, глядя на него, затем повернулся, чтобы посмотреть на дверь, через которую вышел Мэтт, как будто там мог быть какой-то другой Мэтт. Какой-то Мэтт, который, возможно, был мужем мужа, и носил кольцо на левой руке.

— Ты хочешь сказать, что...

— Я знаю, да? — Сказал Анджело, ухмыляясь мне. — Самый негейский гей, которого я когда-либо встречал.

— Но он гей?

— Технически, думаю, он би, потому что обращает внимание на женщин гораздо больше, чем на мужчин. Но он, вероятно, никогда не думал об этом достаточно серьезно, чтобы навесить ярлык. Вот что я тебе скажу. Когда дело доходит до Джареда, он безумно ревнив.

— Доминик действительно заглядывался на Джареда? — Да и какое мне было дело, если и так? Перед прошлым Рождеством, сказал Анджело, а это было задолго до того, как я переехал в город. Я был в Далласе и умолял Джонаса уделить мне несколько рождественских часов.

Тем не менее, мысль о том, что Доминик может быть заинтересован в ком-то еще, заставила меня нахмуриться.