Дневники Фаора. Ламий в мегаполисе - Наталья Викторовна Маслова

Мягкий серебристый свет придавал лицам музыкантов сказочный вид. Словно они только что прибыли с родных холмов Изумрудного острова, где проживал Волшебный народ. Уже при первых аккордах зал поражённо ахнул, подпадая под чары древних кельтских напевов, не устоявших перед произволом современной аранжировки.

Макса и нас всех предупредили, чтобы не спускались в зал, так как местные завсегдатаи не всегда адекватно реагировали на свидание с высоким музыкальным и танцевальным искусством. Мы так и не вняли доброму совету, как оказалось совсем не зря.

За столиком, где сидели наши дамы, шёл оживлённый разговор. Талея, Мегера и Алёна тихонько обсуждали необычное звучание. Гот свалился им на голову как снег в июле. Ухватив журналистку за руку, он попытался куда-то утащить девушку, но не преуспел в этом.

Талея смерила наглеца взглядом в стиле «кто-то напрашивается на знатную фейскую взбучку?» и прошипела так, чтобы и подруги её прекрасно услышали:

– Куда катится этот мир, Мег, когда всякий смертный страхолюд считает себя эльфийским прынцем и смеет диктовать свою волю нашей Алёне? Хотя сам похож на отвратительного тролля из фильма, который ты мне показывала, обучая пользоваться компьютером, а не на обычного человека!.. Убирайся отсюда, уродец! Гот ты там или ещё как тебя твои же отстойные дружки кличут? Немедленно отпусти нашу подругу и вали, пока цел!

Громила бросил всего один полный презрения взгляд на женщину с волосами цвета гречишного мёда и дерзкими изумрудными глазами. Потом занёс пудовый кулак, чтобы ударить дерзнувшую перечить ему нахалку прямо в прекрасное лицо. Но удара так и не последовало.

Я не стал разводить политесов со своим давним знакомцем, посмевшим надоедать занозе, прочно засевшей в моем сердце ещё с тех времён, когда был обычным ламием без совести и чувства долга. Бугай сразу узнал меня, потешив моё самолюбие восковой бледностью на довольно-таки тупом лице. Ну, вылитый тролль! Ни прибавить, ни отнять.

Продолжая выводить свою партию в партитуре на настоящем тартарийском барабане, дождался паузы и лично вышвырнул и Гота, и его подельников из бара. При этом вежливо попросив на прощание больше никогда тут не появляться.

Потом не только закрыл дверь, но и успел наложить хитрые чары. Я хотел быть абсолютно уверен, что никто из тех, кто будет послан этим безмозглым кареглазым ухарем за девушкой, которую в один прекрасный момент я надеялся заслуженно назвать своей, не смог не только переступить порог. Но и влезть в окно или через ещё какой-то тайный лаз. Эта техника была идеальна. Даже Эребусу не удалось обойти щиты, которые возвели небожительницы и феи.

Поймал признательный взгляд не только от своей зазнобы, отвесил вежливый поклон и вернулся на сцену под завистливые вздохи остальных особ женского пола. Их привычно проигнорировал, как и весьма недвусмысленные намёки. Алёну здесь знали давно, считая прожжённой стервой, не достойной внимания такого красавца, как я.

Впрочем, их чары на меня никак не подействовали. Так как чётко шёл к строго намеченной цели и не собирался вихлять кормой, как маркитанская лодка под управлением пьяных в хламину гребцов. До конца выступления не отводил ласкового взгляда от строптивой вредины, об которую многие ловеласы обломали острые зубы. Они так и уползли ни с чем, зализывая страшные раны. Их эта девица, играючи, нанесла мужскому самолюбию.

Мы и не заметили, как шесть часов пролетели, точно волшебный сон. Они оставили после себя приятное послевкусие так и не сбывшейся мечты, час которой однажды тоже пробьёт.

Аор мило кокетничал с Мегерой. Фурии было странно ощущать искреннее чувство, взамен мимолётного желания. Женщина впервые в жизни не знала, как ей поступить. Впрочем, за десять месяцев она успеет принять взвешенное решение, стоит ли ей нырять в этот хмельной омут или лучше оставить всё, как есть.

Рыжеволосая небожительница настойчиво избегала глубоких привязанностей, справедливо опасаясь, что будет слишком сильно страдать, если неправильный выбор разобьёт её сердце на тысячи осколков.

Макс бессовестно строил глазки Талее в надежде отыграться за все неприятности, которые ему доставила ирландская забияка. Он с неподдельным ужасом начал понимать, что всё больше и больше тонет в бездонных глазах цвета молодой листвы. Впрочем, был уже совсем не против, если шутка перерастёт во что-то более серьёзное и долговременное.

В отличие от моих приятелей, у нас с Алёной всё было слишком сложно. Я чувствовал, что и ей надоело свободное плавание, но торопиться с выводами было не в правилах русоволосой охотницы за сенсациями. Девушка умудрилась не превратиться в аморфное и продажное нечто, подобное большинству её коллег.

Конечно, ждать было безумно тяжело, но ничего другого мне всё равно не светило. Поэтому проводил свою спутницу после концерта до крыльца «Фантазии». Позволил себе лишь ласково провести кончиками пальцев по нежной щеке и чуть печально улыбнуться на прощание.

Удивление в тёмно-серых глазах пополам с задумчивостью стало для меня заслуженной наградой. Теперь оставалось только ждать и ловить подходящие моменты, осторожно подводя возлюбленную к желанному для меня решению.

Глава 16

Вызвал для Алёны такси и отправил свою головную боль восвояси. Попросил перезвонить, когда доедет. На прощание протянул визитку. Ими нас всех Макс специально нас снабдил как раз на такой случай:

– Хочу быть уверенным, что ты благополучно добралась до собственного логова, – словно между прочим, проронил я.

– Без проблем, позвоню. Если, конечно, редактор не накидал кучу работы. В этом случае скину смс-ку. Забавно, но ещё ни разу в жизни никто не просил меня ни о чем подобном, – к задумчивому взгляду от прожжённой по мнению широкой общественности стервы оказался не готов, не зная, к добру или к худу повернётся лично для меня сложившаяся ситуация.

Мрачный Аор с гневным шипением наблюдал, как Мегера превращается обратно в рыжеволосого небожителя. Полностью отменить колдовство другой феи не могла даже соплеменница. Особенно такой язвы и заразы, как Королева Моргана.

– Знаешь, мне неведомо, что задумала наша Эребус, но, определённо, Ноксу следует держать ухо востро. Как и Гекату! – поделился бывший ламий с небожителем, им он и останется вплоть до Дня Святого Патрика. Только тогда мерзкие чары рассеются и вернут всё на круги своя.

– Я ему то же самое говорила, но у бога ночи свои счёты с «милой жёнушкой». Даже Аллу-ад-Дину эль Таар привлёк в качестве дополнительной воспитательной меры.

– Это он зря! –