Деревенское счастье опера Морозова, или операция Женить папу - Оливия Стилл

ребёнком! Ты всего лишь училка, ясно? Думаешь, лучше знаешь, что ему нужно? Ошибаешься! Как только я всё улажу с Женей, ты исчезнешь из нашей жизни. Я добьюсь твоего увольнения! Поняла?

Я сжала зубы, чувствуя, как внутри нарастает ярость, но внезапно услышала шаги и обернулась. В конце коридора стоял Женя, его взгляд скользил между нами, и по лицу можно было понять, что он слышал каждый её упрёк.

Вокруг замер народ, но всё моё внимание сосредоточилось на его реакции.

Катя тоже его заметила, на её лице мелькнула самодовольная улыбка.

– Видишь, он пришёл за мной, – прошептала она, но достаточно громко, чтобы Женя мог услышать. – Ты ему не нужна.

Я снова взглянула на него, не зная, что сказать, но внутри чувствовала, как боль разочарования поднимается с новой силой.

Хотела бы я верить, что это не так, что он не поддержит её в этой жалкой попытке задеть меня.

Женя шагнул вперёд и остановился рядом со мной, не взглянув на неё. Его выражение лица было жёстким, но спокойным.

– Катя, достаточно, – произнёс он холодно. – Ты приходишь сюда, раздуваешь скандалы, унижаешь Таню, а ведь это твой сын, который отказывается с тобой общаться. Ты не думаешь, что проблема – не в ней?

Катя нахмурилась, её самодовольство исчезло, сменившись замешательством. Она, похоже, не ожидала такого отпора от Жени.

– Да как ты… ты защищаешь её? Ты действительно думаешь, что она лучше матери твоему сыну? Женя, опомнись! – выкрикнула она, её голос дрожал от ярости.

– Таня здесь, потому что Ваня её уважает и доверяет ей, – спокойно ответил Женя, не глядя на Катю. – Может, тебе стоит задуматься, почему это так.

Его слова повисли в воздухе, как финальный удар.

Катя сделала шаг назад, её лицо исказилось от обиды и разочарования. Она ничего не ответила, лишь метнула на меня взгляд, полный ненависти, и повернулась, уходя, оставив нас в тишине.

Я продолжала стоять истуканом, глядя вслед женщине, которая только что надавила мне на больную мозоль.

– Тань, я, – Женя попытался коснуться моего плеча, но я демонстративно сделала шаг в сторону. – Я тебя прошу…

– Не надо меня просить, – отрезала холодно. – Ты женат. Твоя жена приехала и теперь не стоит распыляться. Займитесь своей семьёй, господин Морозов.

– Так значит, да? Ты всё уже решила за меня? В своём репертуаре.

– Нечего решать, – горько произнесла, пытаясь сидела ржать слёзы. – Всё очевидно. Всего доброго, у меня урок.

И ушла в класс, внутренне разваливаясь на куски.

Даже измена Макса меня так не выбила, как то, что происходит сейчас…

Глава 31

Как только все разошлись, я вернулась в класс и кое-как усадила себя за стол, чтобы вести урок.

Сцена в коридоре была унизительной… Но сейчас было не время для того, чтобы расписать. Дети не виноваты…

Весь оставшийся день Ваня, казалось, был ещё более молчаливым, чем обычно.

После уроков мы сидели с ним в школьной библиотеке, куда он сам попросился после занятий. Сначала он уткнулся в книгу, но я заметила, что его взгляд совсем не на странице. Это было мне знакомо – когда что-то тревожит, но слов не находится.

Я положила руку ему на плечо и тихо спросила:

– Вань, может, ты хочешь поговорить?

Он приподнял голову, несколько раз открыл и закрыл рот, будто пытался подобрать нужные слова. Я видела, как в его глазах мелькнуло раздражение, словно он пытался удержать что-то, но не мог.

Наконец, он выдохнул и произнёс:

– Я не хочу, чтобы она была здесь. Пусть уезжает, туда, откуда приехала.

Сначала я растерялась. Это был откровенный, почти болезненный выпад, и я не знала, что ответить.

– Ты про свою маму? – спросила я осторожно, и он кивнул, не глядя на меня.

– Она столько лет не появлялась. Папа и я… мы были ей не нужны. А теперь, когда у нас всё хорошо, она внезапно решила, что мы ей нужны. – В его голосе прозвучала обида. – Неужели она думает, что может просто прийти, и всё будет, как раньше?

– Ванечка, – я подалась вперёд, стараясь говорить спокойно, но с пониманием. – Понимаю, что это тяжело. Может, твоя мама просто хочет наладить отношения?

Он нахмурился, разочарованно отвернувшись.

– Я не верю ей. Она только притворяется. Разве мама бросает своего ребёнка? – в сердцах воскликнул ребёнок. – А вчера я услышал, как она говорила с кем-то по телефону. Говорила, что ей найдёт какие-то деньги, просто надо немного времени.

Я смотрела на него и пыталась осмыслить эту новость.

Деньги? Кому-то?

Мысли сразу полетели к Жене – ему это точно нужно знать. Но для начала я должна была помочь Ване справиться с его чувствами.

– Ваня, я понимаю, что это может быть очень непросто. Когда долго не видишь родного человека, всегда появляются вопросы. Но, может, лучше сначала поговорить с мамой? Или дать ей шанс? Вдруг она изменилась?

Он сгорбился и уставился на свои руки.

– Я не хочу, чтобы всё опять становилось плохим. Она просто обманщица…

Я вздохнула, сдерживая подступившие слова утешения.

Возможно, лучшее, что я могла сейчас сделать, – это просто быть рядом, дав Ване выговориться.

***

Как только закончились все дела, я отправилась к Жене. Нужно было рассказать ему о том, что слышал Ваня – он должен знать, что Катя может быть здесь не просто так.

Когда я приблизилась ко двору Жени, услышала голоса. Разговор был напряжённый, почти спор, и в нём я различила голос Кати.

– Жень, ну как ты не понимаешь? Это ведь я, твоя жена. Я вернулась ради нас, ради нашей семьи, – говорила она, тоном, в котором смешивались обида и упрёк. – Как ты мог забыть всё так просто?

Женя вздохнул, и даже не видя его, я слышала, как он пытался удержаться от вспышки.

– Вот только не надо делать вид, что ничего не произошло, – его голос был низким, сдержанным, но твёрдым. – Ты сама сделала этот выбор, когда решила уйти. Сыну и мне пришлось выкарабкиваться из этого и жить дальше. Теперь ты вдруг решила, что можешь вернуться и снова стать частью нашей жизни?

Катя шагнула к нему ближе, её голос зазвенел, словно из-за досады и горечи.

– Ну, может, я и ошиблась тогда! Но ты ведь сам был таким… таким равнодушным. Ты с головой ушёл в работу и забыл, что у тебя семья. Разве это не твоя вина?

Женя сжал челюсти и холодно посмотрел на неё, отчётливо показывая, что разговор ему неприятен.

– Я