Мне его подарили! Дом-портал - Мартиша Риш

В лавке он с лёгкостью подхватил с пола в одну руку две тяжеленные корзины, во вторую руку взял клетку. Я расплатилась с гномом за те растения, которые он добавил в необъятные корзины.

- Идемте, госпожа. Ратуша совсем рядом с рынком.

- Идем.

Глава 14

Кто бы знал, чего мне стоило отбиться от тех покупателей, ошейник даже пропустил наружу слабую искорку моего дара, ярость вылилась вместе с ней. Я ударил, нет, я как следует вмазал владельцу борделя. Тот повалился на землю, а следом ошейник опрокинул под ноги людям и меня самого.

Нет, острой боли я в это раз я не почувствовал. Просто из мира разом схлынули все краски и звуки, мое тело превратилось в деревянную доску, вытянулось до предела, да так и застыло. И только после этого его накрыла невероятная боль, от которой нигде не скрыться, даже не сменить позы и не отвлечься на чужой голос, на тень. Яркое солнце будто обрушилось на меня сквозь кроны деревьев.

Затем я ощутил руку торговца, он сжимал мою шею, шептал какие-то слова. Боль схлынула так же внезапно, как и возникла. Все звуки мира и его краски вновь обрушились на меня. Я вздохнул, получил оплеуху, но даже ей я был сейчас рад. Все лучше, чем боль и безвременье.

- Какая гиена тебя родила, что в тебе столько гордости?

- Я - сын воровки и баро...

- Бастард? Впрочем, не отвечай.

Торговец поднял меня на ноги и повел куда-то. Впереди я с ужасом увидел знакомый амбар, кровь словно застыла в жилах. Где-то там свое развлечение и ужин ждет химера и теперь уже точно дождется его.

- Кем надо быть, чтоб променять жизнь на гордость? Тебя бы купили, а там уж и свободу бы смог выпросить у какой-нибудь госпожи, если б был с нею ласков.

- Вполне достаточно того, что я сегодня вставал на колени, - хмыкнул я.

И за ту свою покорность мне стало остро стыдно теперь. За то, что давал себя щупать, раздевался, повинуясь воле толпы, терпел взгляды. Уж лучше было погибнуть на эшафоте с гордо поднятой к небесам головой. Ни моя мать, ни мой отец никогда не роняли своего достоинства. Нет, мать моя умела хорошо притворяться кем угодно, ничуть не унижая себя, но не отец. Похоже, не скоро теперь встретимся. Или, наоборот, вот-вот воссоединится семья. Мама, я и он сам.

- Как знаешь, - холодно ответил торговец. На меня он даже не посмотрел. И вдруг позади раздался голос нашего соседа по рынку.

- Там пришла одна госпожа, хочет купить...

- Где она? - охнул торговец и толкнул меня в плечо, чтобы остановить.

- Охраняет мой товар. Я специально попросил, чтоб не передумала и не ушла с рынка.

- Если ты сейчас хоть что-нибудь выкинешь, хоть вздохнешь невпопад, я лично тебя разорву на куски. И химере ничего не останется. Понял?

- Да, господин, - я опустил голову. Теперь осталось продержаться немного. Пускай не ради себя, ради отца. Кем бы ни была та госпожа, я должен покинуть рынок, если хочу вернуть себе свободу. Хоть попытаться.

- Надень, живо. И не застёгивай. Пусть хоть что с тобой делает, стой и молчи.

Торговец вернул мне мою рубашку тонкого хлопка с вышитым в углу воротника именным вензелем. Теперь он смотрелся будто насмешка, права была моя мудрая мать.Взгляда на покупательницу я так и не поднял, просто застыл, приняв красивую позу. Простолюдинка так разволновалась, что даже не смогла сосчитать свое серебро. Не знала, как заключают сделки, скрепленные магией. Значит, никогда не покупала дорогого товара. И ей я должен теперь подчиниться!

Я с величайшим омерзением ждал той минуты, когда на мое тело опустятся ее требовательные руки, станут щупать, рассматривать словно бы дорогую игрушку. Странно, но ничего этого не случилось.

- Благодарю, что купили меня.

Я знал, видел, что в момент заключения сделки невольник должен опуститься на колени, показать, что признает волю нового господина над своим телом, что он все понял, услышал и согласился. Но понадеялся, что простых слов хватит, только б не испытать унижение еще раз, да и тело ломило после наказания от ошейника.

- Я кое-что тут купила в соседней лавке. Это будет необходимо донести.

- С радостью помогу вам, госпожа, - фраза из старой жизни, которая теперь кажется мне самому миражом. Если женщина просит о помощи, право сильного – помочь ей.

- Ты знаешь, где находится ратуша?

- Знаю... госпожа, - я чуть замялся.

Ведь и вправду покупку невольника, который потерял свободу после суда, нужно подтвердить в ратуше. Тем более, покупку такого, как я – повстанца.

Женщина вела себя удивительно скромно. И только теперь я рискнул поднять глаза на нее. Да, это была та самая вдова, которая обещала подумать и, быть может, вернуться обратно. Вряд ли старая дева, скорей всего эта женщина была замужем, муж погиб, оставил наследство, траур прошел, она сняла с себя скорбное платье и теперь вышла в людное место без чепца будто бы молодая девушка.

Первая и единственная, кто за весь день вел себя здесь достойно, видел во мне человека.Я вздохнул, не зная как себя вести. Впрочем, можно не унижаться. В любом случае с такой женщиной я бы вел себя достойно и скромно. Главное теперь, чтоб в ратуше не случилось заминки. Пусть она оформит все как положено. А уж потом я вымолю у нее разрешение обогнуть здание, чтоб отправить почтовую птицу к отцу.

***Невольник вел себя со мной очень спокойно и тихо. И все же я опасалась дойти с ним вместе до ратуши. Кто знает, что ждёт меня там? Ведь я из другого мира. Нет, торговец яблоками меня заверил, что есть какой-то еще соседний мир и вроде как из него можно попасть в этот. То есть, местные привыкли к подобным перемещениям. И все равно страшно. Гном же испугался, когда я назвала свой адрес. Кем была та женщина, что жила в особняке до меня – мать Аделаиды – остается только догадываться. Да и как ставить магическое клеймо на невольнике, я не понимаю. Вообще не уверена, что у меня есть хоть какой-то дар! И кто бы еще объяснил, как им пользоваться. Сегодня же вечером съезжу к Аделаиде. Представляю, как удивится эта