Жена викинга из будущего. Любовь сильнее времени - Ли Ан

— Почему я должен верить?

— Потому что это выгодно всем. Ивар получает союзника-короля. Ты получаешь королевство. Мы получаем мир.

— А месть? Кровь моей дочери?

— Астрид умерла как воин. В поединке. Разве не этого хотят все викинги?

Харальд молчал. Седая борода колыхалась на ветру. Его воины перешептывались. Некоторые кричали о трусости, другие — о выгоде короны.

— Не слушай ведьму! — заорал молодой воин рядом с Харальдом. Рыжая борода, горящие глаза. — Она морочит голову!

— У меня есть условие, — сказал Харальд наконец. Голос был спокойным, но в нем чувствовалась сталь.

— Какое?

— Поединок. Ты и я. Если победишь — мир и союз. Если я — забираю твою голову и твоего сына.

Кровь застыла в жилах. Магнус!

— Нет! — Рагнар выхватил меч. Лезвие засверкало на солнце. — Если хочешь поединка, дерись со мной!

— Я вызываю ведьму. Она убила мою дочь. Пусть ответит.

Я смотрела на Харальда. Старый, но мышцы под кольчугой играли. Шрамы на руках говорили об опыте. Опытный воин против женщины, которая едва научилась держать нож. Руки задрожали от страха, пот выступил на ладонях.

— Я принимаю.

— Аса, нет!

Я повернулась к Рагнару. Его лицо было белым от ярости и страха.

— Доверься мне. У меня есть план.

— Какой план против воина с сорокалетним опытом?

— Увидишь.

Я спустилась со стены. Ноги подгибались от страха, приходилось держаться за перила. Площадь расчистили, воины образовали круг. Утоптанная земля, несколько пучков травы. Харальд ждал в центре, секира в руках. Лезвие было больше разделочной доски.

Я вышла с ножом. Только с ножом — жалкое оружие против секиры. Смех прокатился по рядам его воинов.

— Нож против секиры? Ты хочешь умереть быстро?

— Я хочу предложить альтернативу. Поединок разума, не силы.

— Трусиха! — закричали воины Харальда. — Боится драться!

— Что? — Харальд нахмурился. Густые брови сошлись на переносице.

— Три загадки. Если отгадаешь — твоя победа. Если нет — моя. Викинги любят загадки, разве нет?

Харальд колебался. Пальцы сжимали рукоять секиры. Отказаться — показать страх перед женским умом. Согласиться — риск проиграть без боя.

— Это не по правилам хольмганга! — крикнул тот же молодой воин.

— Но это честно, — неожиданно сказал старый воин из свиты Харальда. Седой как лунь, с мудрыми глазами. — Женщина против мужчины — нечестный бой. Ум против ума — честный.

— Какие загадки? — спросил Харальд после долгого молчания.

— Первая: что может убить дракона, но помещается в ладони?

Он думал. Лоб наморщился. Его воины предлагали варианты — яд, кинжал, магия.

— Время, — сказал кто-то из наших. Эйнар. — Время убивает всех драконов.

— Неверно, — сказала я. — Харальд?

— Не знаю.

— Мысль. Мысль о том, что драконов не существует. Это убивает их вернее любого меча.

Ропот недовольства. Философская загадка для простых воинов была как горькое лекарство.

— Это обман! — закричал молодой воин.

— Это загадка, — возразил старый. — Честная загадка.

— Вторая: я была вчера, буду завтра, но меня нет сегодня. Кто я?

Это было проще. Харальд усмехнулся, морщины у глаз углубились.

— История. То, что было и будет записано.

— Верно. Один-один. Последняя загадка решает всё.

Я сделала паузу. Сердце колотилось так громко, что казалось, все слышат. Это был риск. Большой риск.

— Третья загадка: что общего между тобой и мной?

— Что? Это не загадка!

— Это загадка. Отвечай.

Он злился. Лицо покраснело. Думал, жуя губу.

— Ничего! У нас нет ничего общего!

— Неверно.

— Тогда что?!

Я достала из кармана что-то маленькое, завернутое в ткань. Развернула. Локон светлых волос, перевязанный красной лентой.

— Астрид. Твоя дочь — наше общее. Я забрала её жизнь, но сохранила память. Этот локон я срезала перед погребальным костром. Чтобы помнить. Чтобы однажды отдать отцу.

Харальд смотрел на локон. Секира опустилась, острие уперлось в землю. По его щеке текла слеза — единственная, но все видели. Она оставила дорожку на пыльной коже.

— Она... она была храброй?

— Очень. Умерла без страха. И в последний момент видела правду — что будущее можно изменить. Что её смерть не напрасна.

Он взял локон дрожащей рукой. Железная перчатка неловко сжимала хрупкую прядь.

— Я проиграл.

— Это позор! — закричал молодой воин. — Нельзя проигрывать женщине!

— Заткнись, Торгрим, — рявкнул Харальд. Голос был как удар хлыста. — Я дал слово. Проиграл честно.

Но недовольство росло как волна. Воины роптали — приплыли за добычей и местью, а получили загадки.

— Хотя бы компенсацию! — крикнул кто-то. — За дорогу!

— Нет. Мы оба выиграли, — сказал Харальд, пряча локон за пазуху, к сердцу. — Я получу корону. Она сохранит семью. Астрид... Астрид получит то, чего хотела — изменение судьбы. Не её, но нашей. Договор принят. Мир между нами. И... спасибо. За память.

Он развернулся к своим воинам. Плечи расправлены, голова поднята.

— Мы идем в Йорк! За короной Нортумбрии!

Половина закричала одобрение, подняв оружие. Другая половина молчала, недовольная, сплевывая в пыль.

— И еще, — добавил Харальд. — Рагнар даст нам провизию на дорогу. И проводников.

Рагнар кивнул — небольшая цена за мир.

***

Вечером, когда армия Харальда ушла на север (не без попыток грабежа, которые пришлось пресекать силой), мы праздновали. Осторожно — враг стал союзником, но доверия не было. Эль лился рекой, но мечи лежали рядом.

— Как ты догадалась про загадки? — спросил Рагнар, обнимая меня.

— Харальд старый викинг. Они уважают хитрость не меньше силы. И... я играла на его гордости. Отказаться от интеллектуального поединка — показать слабость.

— А локон?

— Правда. Я срезала его. Не знаю зачем... инстинкт.

— Инстинкт из будущего?

— Может быть. Там мы храним память иначе. Фотографии, видео. Здесь — локоны, вещи.

Магнус заснул у меня на руках. Устал от дневного напряжения, хотя и не понимал его причин.

— Думаешь, Харальд сдержит слово?

— Да. Он старой закалки. Слово для него — всё. Но часть его людей недовольна. Могут быть проблемы.

— Альфред.

— Да. Он уже укрепляется. Строит бурги — крепости. Создает флот. Через пять лет будет