Нянька для мажора - Анфиса Рэйса

– Не говори так! – очнувшись, возмутилась я. Опасливо приблизилась к нему, будто ему может стать хуже от моего присутствия. – Ну… Как ты себя чувствуешь?

– Как будто меня сбил грузовик. Но не переживайте, иногда такое случается.

– Из-за того, что ты перенервничал? – виновато спросила я.

– Перенервничал? Да, не стоило мне смотреть тот футбольный матч. Но наши опять проигрывали! Никаких нервов не хватит.

– Митя! Перестань! Я знаю, что это из-за меня…

– Вы слишком высокого о себе мнения, Маргарита Викторовна, – он отвёл взгляд куда-то в сторону. – Кстати, я, кажется, что-то там говорил… о любви к вам? – его голос дрогнул.

– Да… – Его слова эхом отдались в моей груди. Я ведь обманула его! Сказала, что никаких чувств у меня к нему нет. – Послушай, насчёт этого…

– Забудьте. Мне просто уже стало плохо, и я не понимал, что несу. Это неправда. А сюда я попал не из-за вас, а из-за того вратаря с дырявыми руками. Так что можете с чистой совестью паковать свои вещички.

На мгновение я задумалась, может, сделать вид, что поверила, и уехать? Но после произошедшего я уже не думала, что это правильное решение. Что бы не говорил Александр Владимирович, его сын взрослый. И ни он, ни я не можем решать за него.

– Я соврала! – выпалила я. – Мне казалось, так будет лучше, но… Твой отец уволил меня, поэтому больше я не твой учитель. И ты… ты… – внезапно ощутила дикое смущение. Митя тоже почувствовал мою неловкость, взглянул насмешливо… Какие же у него красивые глаза. – Ты мне тоже… Ну…

– А чего уехать хотела? – перебил меня он.

– Твой отец… – я замялась. Сказать, что его отец убедил меня в том, что однажды Митя захочет родных детей и бросит меня? Да это же звучит как полный бред! И как только я пошла у него на поводу? – Твой отец против наших отношений, – нашлась я.

– Мой отец против самого моего существования, – фыркнул на это Митя.

– Это не так…

– Значит, Марго, ты тоже меня любишь?

Его «тоже» вселило надежду.

– Да, – выдохнула я.

– И хочешь быть со мной?

– Ну… да.

– И ты думаешь, я в это поверю?

– Да… Подожди, что?

– Ой, да хватит, Марго! Отказываешь парню, у него отказывает сердце, тебе становится его нестерпимо жаль… Какая же банальщина!

– Всё не так! – вспыхнула я. Какая же неловкая ситуация. Он что, мне не верит? После того, как я бросила вызов его отцу?

– Мне не нужна ваша жалость, оставьте её при себе. И я не умираю! Так что отстаньте от меня!

Один из мониторов вдруг запищал более часто, чем до этого.

– Что с тобой?! – я схватила его за руку. Митя попытался освободить свою ладонь, но я не дала, сжала её так, чтобы он почувствовал. – Я не вру. Я тебя…

– Эта женщина задумала свести моего сына в могилу! – в палату ворвался Александр Владимирович, а следом за ним – врач. – Отойди от него!

Он буквально отпихнул меня в сторону. Врач покосился на показания монитора, затем что-то ввёл в капельницу.

– Дмитрию Александровичу надо поспать, – заключил он.

Митя глядел на меня волком. Очевидно, мне не удалось его убедить.

Боже, что же я наделала? Как вообще дошло до такого? Теперь он меня ненавидит! И не только он. Как только глаза Мити закрылись от снотворного, Александр схватил меня под локоть и вытолкал в коридор.

– Больше года у него не было приступов! От тебя одни неприятности, – прошипел он. – Чтобы я больше никогда тебя не видел рядом с моим сыном! Юлия Юрьевна!

– Слушаю, – подскочила к нам та.

– Отвезти в дом! Лично соберите её вещи! Чтобы через сутки из особняка исчезло любое напоминание о ней! Вам ясно?!

– Я всё поняла.

Александр отпустил меня и вернулся в палату, напоследок хорошенько хлопнув дверью.

– Вы слышали, Маргарита, надо ехать, – сказала экономка, попыталась поторопить меня, положив руку на спину.

– Подождите, я… Кажется, меня сейчас стошнит.

Я бросилась в уборную, расталкивая людей, которые остановились полюбоваться разыгрываемой миллиардером сценой. Кто-то даже фото сделал. Интересно, что завтра про нас напишут в интернете?

Хотя нет, неинтересно. В уборной у меня ко всему прочему ещё и голова закружилась. Съела, что ли, что-то не то?

Вряд ли. Скорее всего, это от переживаний. Я же чуть с ума не сошла! Как постаралась, чтобы приехать сюда, в больницу, чтобы в палату к нему попасть! А этот мальчишка мне ещё и не поверил. Как же это… больно!

Включила холодную воду, сполоснула лицо. Некстати зазвонил телефон.

– Маргаритка, цветочек мой, – раздался жизнерадостный голос моего двоюродного брата Вани. – Как твои дела?

Мои губы задрожали от этого простого вопроса, на глазах выступили слёзы.

– Вань… Забери меня, пожалуйста, – пробормотала я, всхлипывая.

– Марго, что случилось? Где ты, дорогая?

– В больнице…

– О, Боже, ты в порядке?

– Нет… Ну то есть… Просто можешь приехать?

Мне жизненно необходимо было родственное плечо. А ехать в особняк, по пути выслушивая упрёки Юлии Юрьевны – у меня на это не осталось никаких моральных сил.

Глава 17

– Держи, – Ваня протянул мне дымящуюся кружку.

Благодарно улыбнулась и сделала глоток: какао. Моё любимое, с ванильным сиропом. Развеет любую мою печаль, и брат это знает. Но не уверена, что на этот раз какао поможет. Я чувствовала себя не просто печальной, а абсолютно разбитой.

Череда неправильных решений привела меня сюда, на диванчик в его квартире, и теперь я без понятия, как всё исправить. Митя меня ненавидит. Всего неделю его не видела, а уже так соскучилась! Всё ли с ним хорошо? Надеюсь, что да. Что он не сильно переживает из-за своей глупой бывшей учительницы.

– Надо было сразу мне всё рассказать, – со вздохом сказал Ваня и сел рядом со мной. – Я заплатил бы эту неустойку, деньги – ерунда по сравнению с твоими страданиями, Маргарит.

– Максу нужнее твои деньги, – отмахнулась я. Он очень помогает брату, несмотря на то что Макс с его невестой решили поиграть в самостоятельность и отказываются от его помощи всеми правдами и неправдами.

Но рождение ребёнка дало Ване право вручать им деньги со словами: «Это не вам, это племяшке». Племяшку он очень любил.

– Да и потом, я хотела отвлечься, – продолжила я. – Отвлеклась, – грустно усмехнулась.

– Какие же странные они люди! Клянусь, я думал, Александр нормальный! Он – поклонник моих книг… Я и подумать не мог, что он учудит такое!

– Да при чём тут он? Во